Я тоже боялся одиночества, чем ближе оно подступало ко мне, тем чётче я его ощущал. Любовь уходила из моей жизни, утекала. Я видел Кристину перед собой и понимал, что она готовилась погибнуть, поэтому, не теряя своего лица, она стояла рядом с Аидой и с высоко поднятой головой ждала продолжения. Тьму это настораживало, она уже не так сильно была уверена в своих силах на победу. В прищуре её глаз читалось удивление и недоумение. Аида не понимала, почему Кристина ещё стоит перед ней и сражается! Неужели боли прошли?

– Я люблю тебя…

Эти слова прозвучали в моей голове и упали прямо в душу. Они принадлежали Кристине, её мысленный поток я сразу уловил, её слова сразу же осели в моём сердце. Грустный, уставший голос без красок и масок прозвучал во мне, я понял, как тяжело ей, как трудно смириться с мыслями о смерти, как тяжело чувствовать, как разрывается грудь, и виной всему этому был я.

Небо затянули тёмно-красные тучи, всё вокруг приобрело розоватый цвет, Аида развела в стороны свои крылья и, забив ими, как птица вознеслась в верх. Обратив внимание на Кристину, я понял, что пришёл тот момент, когда мне нужно закрыть глаза. Я во время закрыл их, иначе яркий свет, издаваемый крыльями ангела, ослепил бы меня. Потом я зажал лицо руками, как я ни старался, но свет проникал в мои глаза и я чувствовал жжение, из глаз текли слёзы, становилось больно, я сел на корточки и отвернулся в сторону, стало легче.

Я понимал и ощущал спиной, что происходит, пока я сижу с закрытыми глазами. Кристина расправила свои белоснежные крылья, огромные и мощные. Перья переливались серебристым цветом, взмахнув всей этой мощью она так же быстро и искусно взлетела в высь.

От крыльев ангела пахло только свежестью. Как будто я вдыхаю в лёгкие чистейший воздух Альп, нос пробивало, казалось, и уши стали слышать лучше. Первые пару минут запах стоял передо мной и манил, завораживал, потом постепенно он стал пропадать, уловить его уже было для меня проблематично, и я понял, что сейчас Кристина далеко от этого места.

Открыв глаза, я почувствовал лёгкое покалывание, глаза были красные, казалось, я только, что смотрел на раскалённое солнце или на огненные искры. Услышав какой-то стон, я стал оглядываться по сторонам. Увидев старика, лежавшего на земле, я как ошпаренный подбежал к нему. Когда я увидел его глаза, то не на шутку испугался, руки похолодели, стало страшно и мучительно больно слышать его тихие стоны. Было такое ощущение, как будто ему выжгли глаза, я больше не видел тех грустных карих глаз, вместо них были красные впадины, которые не переставая приносили старику нечеловеческую боль.

Он собрал все свои силы и схватил меня за плечо.

– А я ведь знал, что надо глаза-то закрыть!– простонал он.

– Чего не закрыл, раз знал?– встревожено ответил я.

– Да кто меня знает? Так заворожили эти крылья, что как дуб и остался стоять на одном месте! Красота неземная!

Я поражался стойкости и терпению этого человека, он не отпускал мою руку, пытался встать, но не получалось. Постоянно хотел прикоснуться своими грязными руками к глазам, точнее к тому, что от них осталось, но я убирал руки, хлопал по ним, отбрасывал в сторону, нельзя было позволить ему занести инфекцию.

– Вот как я угодил! Ты посмотри-ка! Чернь такая, что ложись да и в гроб!

– Эх, дед…– как бы пропев, сказал я.

– Вина моя, парнишка, я ведь знал! Ангела твоего – ох, как я подставил! Как же теперь без глаз? Ты смотри не расслабляйся, гляди ка по сторонам, я уж теперь не помощник тебе!

Он начинал сильно переживать, но в то же время не выпускал меня из своих сильных тисков.

– Как ты можешь подставить Кристину?– спросил я, приподнимая его с земли.

– Я ведь тут оказался неспроста, за тобой нужно было присматривать, а то чего доброго убили бы тебя, а там куда бежать, что делать? Я уже человек учёный, меня ничем уж не напугаешь, только вот, глянь-ка, об такую кочку знакомую споткнулся! Как же я теперь без глаз жить-то буду?– старик стал стонать и всхлипывать.– Не видать совсем ничего, всё жжёт, болит!

Присмотревшись, я определил, что сами глаза вроде бы целы, а кожа, закрывавшая глаза, была как кусок мяса, запеклась и закрыла всё от бровей до переносицы.

– Глаза вроде целы!– сказал я, думая, что это утешит старика.

– А что толку? Не видать всё равно ничего! И откуда тебе знать, целы они аль нет? Ты что, доктор?

– Ты не злись, не я же в этом виноват.

– Ты прав, дружочек, уж прости старика! Уродлив теперь стал, что ахнуть хочется? Как теперь в мире человеческом жить буду? С голоду сразу подохну, и похоронят как собаку, а то вообще так и бросят гнить!

– Я позабочусь о тебе.– тихо ответил я.

– Если так, то спасибо…

– Не просто так нас судьба свела.– подбадривающе сказал я.

– Может и так, я не спорю!

Смотреть на то, как мучается этот старый человек, было очень неприятно. Знает ли Кристина, что она его ослепила, да так, что живого места не оставила? Вины её тут нет, что ж мы, дети? Сказано – глаза нужно закрыть, значит закрывай.

Не спеша мы встали, дед опирался на меня всем своим телом, был он тяжеловат, но держать на себе его было терпимо. Он что-то бубнил себе под нос, я не вникал в его речь, больше я был занят тем, как нам продержаться сейчас? Кристина снова покинула нас, и скорее всего к нам снова прицепится какая-нибудь нечисть.

– Видишь что-нибудь странное?– хрипло спросил старик.

– Нет.– тихо ответил я.

На самом деле не было ничего такого, чтобы забить тревогу. Вокруг стояла тишина, поблизости ничего не было, только голая земля и мы на ней, вдалеке виднелся тот самый городок, в котором мы были и из которого чудом выбрались. Если он был из моего сна, значит и смерть Кристины подтверждалась окончательно. По ней нельзя было сказать, что силы покинули её окончательно, она сражалась и удивляла своей стойкостью Аиду. Я гордился ангелом и переживал одновременно. Не было ни одной спокойной минуты, я находился взаперти, нервы были натянуты, как струны, голова гудела.

С неба что-то на большой скорости летело прямо на землю, когда я разглядел что это, то не поверил своим глазам. Ангел и демон сцепились мёртвой хваткой и в обнимку падали вниз с невероятной скоростью. Когда они достигли земли, послышался глухой стук, земля снова содрогнулась, вокруг их приземления образовался большой кратер, в воздухе стояла плотная пелена пыли. Старик стал сильно кашлять, щёки его стали красными, он прислонял кулак к губам и бил себя в грудь.

Кристина и Аида поспешно освободились от таких дружеских объятий. Мертвенно-бледная кукла как будто дымилась, прикосновения к ангелу были для неё очень болезненными, Кристина чувствовала то же самое, но стойко претерпевала эту боль. Снова они начали о чём-то говорить на непонятном мне языке, тембр голоса у обеих как-то странно изменился, казалось, что у каждой он погрубел и издавал небольшое эхо. Я смотрел на них и не мог до сих пор поверить в то, что происходит. Кристина убрала свои крылья за спину, чтобы не ослепить меня. Потом ни с того ни с сего тьма в образе черноволосой ведьмы закричала, да так пронзительно, что уши докрасна накалились, я зажал их руками и понимал, что долго так не продержусь.