– Раз не сошёл с ума, значит болезнь тебя сожрёт!

– А она и так ест! Ты не волнуйся!

– Гадкий старик, всё мешаешься под ногами! И сейчас тоже!

Я понимал, что они не первый день знакомы, да и старик рассказывал, что видел её прежде. Если честно, мне было гораздо спокойней находиться здесь с ним. Несмотря на то, что мы едва знакомы, нам было комфортно друг с другом. Одно утешение было то, что мы оба люди, из плоти и крови, и пускай сумасшедшие, но всё таки люди.

– Старика не трогай.– крикнула Кристина, встав перед нами.

– Это твоих рук дело? Думаешь, он как-то защитит выродка?

– Увидим.– ответил ангел.

Вообще то, что сейчас происходило, напоминало мне дорогой боевик вперемешку с фантастикой, только в отличие от актёров я рисковал своей жизнью по-настоящему! Эти уродливые фигуры приближались к нам, Кристина закрывала меня и старика своим телом, обстановка была накалена до предела, неужели мы все погибнем?

Аида дала сигнал рукой, оголила свои белые зубы и что-то вдобавок крикнула, и снова я ничего не понял. Эти оборотни ринулись на нас, кто-то успел прикоснуться ко мне, но Кристина резко развела руки, потом соединила их и снова развела. И когда она сделала последнее движение, подул настолько сильный ветер, что я и старик не смогли устоять на месте, нам пришлось схватиться за фонарный столб и пропускать через себя огромные потоки прохладного воздуха. Вся эта нечисть разлетелась, как карточный домик, кто-то звонко кричал, кто-то истошно орал, а многие от ветра просто превратились в пепел. Аиду тоже этот мощный ветер затронул. На мгновение с её лица пропала улыбка, она уставилась на нас совершенно серьёзно, и по её виду можно было понять многое.

– Неужели ты думаешь, что он сможет восстановить баланс на земле? Неужели ты думаешь, что добра станет больше, если он будет жить?

Кристина молчала, она продолжала разводить руки в стороны, и тёмные фигуры разлетались, падали замертво, ветер сметал их и превращал в песок, Аида смотрела на них и что-то говорила на непонятном мне языке, потом свирепо взглянула на Кристину и так же развела руками, откуда-то из груди вырвался лёгкий огонёк, она не прикасалась к нему, но он играл в её руках. Потом тьма резко швырнула его в нас, от лёгкого огонька не осталось и следа, вместо него к нам летел огромный огненный шар, от которого уже несло жаром. Кристина снова выставила руки и задержала этот шар, он слушался её, но с трудом. Ангел как бы играл с вымышленным мячом, и огромный шар подчинялся Кристине, через некоторое время ангел бросил вымышленный мяч в сторону. Там, куда упал огненный шар, была нечисть, и она моментально погибла от своего же оружия. Огонь распространился почти по всей местности, он бушевал, поднимался по домам до самых крыш, зрелище было настолько красочным и завораживающим, что иногда я терялся и не понимал, где нахожусь.

Огонь каким-то образом добрался до разноцветных облаков. Всё вокруг бушевало, стало невыносимо жарко, старик задыхался и кашлял, глаза начинали слезиться, ощущение было таким, как будто мы сейчас сгорим заживо. Небо полыхало, в нос поступал горячий воздух, я не мог выносить этого, Кристина понимала моё волнение, и, соединив руки на груди, она как будто вытащила из себя ослепительно голубое сияние. Если б я не знал, что здесь происходит, но увидел бы её, то подумал, что Кристина продаёт душу дьяволу, настолько это было зрелищно. Это голубое сияние распространилось вокруг нас, защитный вакуум не давал просочиться горячему воздуху.

– Не дёргайся!– крикнул старик, сжимая мою руку.

Его лицо было невероятно спокойным и серьёзным, хрипы в его лёгких я слышал отчётливо, по всей вероятности, ему оставалось жить меньше года. Странное знакомство, и странно, что сейчас мы вместе, я не один.

– Гляди-ка, какое пожарище! Этот огонь – да на север, где вечная мерзлота!– усмехнулся старик.

– На то она и мерзлота, огнём её трогать не надо.– ответил я.

– А может и так, кто его разберёт, где лучше, а где хуже?

– Ты что-нибудь видишь?

– Нет! Сплошная голубая пелена стоит, прям как специально!

– Надо выйти отсюда, посмотреть, что там!

– Ага! Вот бестолковый! Ну, разве непонятно, что это всё делается для твоего спасения? Вот чудак! Сиди и помалкивай, жди конца, как пациент операции!

– Видел когда-нибудь такое?– спросил я, понимая, что он прав.

– Такое? Нет, не видел. Да и в мире таком чудном не бывал!

– Не перемещался в пространстве? Не бывал в других местах, странах?

– Отчего мне там бывать? Кто я такой? Голова больная, покоя не даёт. Парнишка, я ведь не такой, как ты, гляжу я и понимаю, туго тебе будет! Хуже, чем мне, это даже в воду не гляди, хуже!

– Спасибо!– ответил я с ухмылкой.– Ты специально меня заговариваешь?

– Почему сразу – заговариваю? Я, может, поговорить люблю, да не с кем! Вот нашлась родная душа, так что ж теперь, молчать?

Я понимал, что этот дед здесь неспроста, и, может, многое, что он говорил, неправда, но без него мне бы было вдвойне страшней. Я не мог запретить ему говорить и не мог выбраться отсюда. На вид он был похож на потрёпанного старика, но хватал меня за руку сильно и крепко, как будто мужчина в расцвете сил, а не наоборот. Из его цепких объятий было тяжело выбраться, он был как ангел-хранитель, телохранитель, заговаривал мне зубы, а сам поглядывал по сторонам, проверял обстановку.

– Парнишка, запомни, что судьба твоя – это проклятье! Теперь уж не расстанетесь вы с ней никогда! Ты не бойся, что поделаешь теперь? Может, и в радость тебе будет так жить, это я, дружочек, по себе больше сужу, больше двадцати лет так живу! Жена и дочка бросили меня, отвернулись, даже внуков никогда не видел, эх-ма! Кому хочется приносить такие жертвы? Тебе, конечно, трудней, ты парнишка молодой! Куда тебе такая жизнь? А что поделаешь? Мудрости, главное, набирайся – мой совет, да и сердце своё слушай, только своё. Чужие советы пропускай мимо ушей, не людям советовать, что и как тебе делать!– старик замолчал, стал к чему-то прислушиваться.– Моя-то жизнь кому нужна? Только раку одному, понял наверное по моему кашлю? Во! Если умру здесь, ну так значит так тому и быть, потону в кошмарах, да я не жалуюсь! Ну, а если выживем, тогда с тобой буду! Поддержу, не дам упасть, я же знаю: первое время совсем плохо будет!

Мы погрузились в немое молчание, было всё равно страшно, и в горле стоял ком, который нельзя было ни проглотить, ни выплюнуть. Казалось, старик, что-то слышал, то, чего не слышал я, внутри меня всё переживало, мне тоже хотелось всё знать, но я как был в неведенье, так и оставался в нём. Незнание того, что происходит там, за вакуумом, меня больше всего волновало, как там Кристина, ранена она или борется? Я погрузился в эти переживания, стал что-то представлять, стал строить в голове мысли, но тут старик резко схватил меня за руку, впился в меня своими глаза и закричал!

– Беги парень и не оборачивайся! Беги так, как только можешь, сил не жалей, ноги молодые, далеко убежишь, главное – не оборачивайся!