опытным разведчиком, прошедшим все ступени служебной карьеры вплоть до высшего директорского поста. Позволю себе с этим не согласиться. Вряд ли можно назвать опытным разведчиком, асом разведки человека, который сам ни разу не работал «в поле», не встречался с агентурой в «боевых» условиях, не вербовал агентов и не докладывал добытую им самим информацию в Центр.

Люди наподобие Гейтса, сделавшие карьеру в разведке исключительно в штабах, на мой взгляд, и по характеру, и по образу жизни отличаются от сотрудников, прошедших свой путь через работу в резидентурах. Конечно, мои наблюдения не являются универсальными и их, естественно, можно опровергнуть различными живыми примерами, но все-таки люди, работавшие «в поле», как правило, более коммуникабельны, более открыты для общения, у них меньше комплексов и, наконец, они вообще более дружелюбны и оптимистичны, чем бюрократы, которые всю жизнь провели в коридорах власти.

Аппаратчик, не нюхавший настоящей разведывательной работы, страдает, как правило, комплексом неполноценности и отсутствие конкретного опыта пытается компенсировать показной строгостью, жесткими подходами и неразумной мелочной требовательностью. Такие люди встречались и в отечественной разведке. Они могут быть хорошими организаторами, неплохими аналитиками, но до конца понять душу и проблемы «полевого» работника им не дано.

Оценивая Гейтса, пишущие о нем люди как раз и отмечали его неразумную требовательность, жесткое отношение к подчиненным, недоверчивость и даже грубость.

Сейчас уже трудно установить, какие международные анализы и прогнозы Гейтса оказались точными, а какие нет. Но среди множества высказываний о Гейтсе мне хочется выделить один пассаж, связанный с его отношением к Советскому Союзу, к России. В своих докладах президенту США Роберт Гейтс очень часто преувеличивал разведывательную и военную мощь СССР, что вызывало ответную реакцию руководства США в виде новых финансовых вливаний в американское разведывательное сообщество и создание новых военных программ вплоть до известной программы «звездных войн».

Исследователи ставят вопрос так: а не заключаются ли дальновидность и коварство Гейтса именно в том, что, сознательно преувеличивая опасность, исходящую от СССР, он подталкивал президентов США на принятие новых военных программ? Этим самым супераналитик Лэнгли вызывал ответные действия СССР, в результате которых советская экономика потерпела крах, что в свою очередь поставило российскую военную мощь на грань исчезновения. Если это именно так, то надо признать гениальность Гейтса и поставить бюст на родине героя в городе Уичито в штате Канзас, где Роберт Гейтс родился 25 сентября 1943 года, в результате чего, кстати, я вынужден отмечать свой день рождения одновременно с Гейтсом.

Следующим директором ЦРУ, с которым мне пришлось познакомиться, был Роберт Джеймс Вулси. Встреча состоялась в Вашингтоне в январе 1993 года, когда он еще не был окончательно утвержден в своей новой должности. Вулси произвел на меня очень хорошее впечатление своей политической незашоренностью, искренним желанием понять собеседника, готовностью к поиску полей сотрудничества.

В отличие от Гейтса, у него уже был обширный опыт взаимодействия с советскими представителями на различных международных совещаниях и конференциях, в основном по вопросам разоружения.

Так, он принимал участие в качестве члена делегации США на переговорах по ограничению стратегических наступательных вооружений в Хельсинки и в Вене, а затем был уже руководителем американской делегации на переговорах в Женеве в 1969–1970 годах. При президентах Рейгане и Буше работал в ряде правительственных комиссий, в том числе по реформе Федерального законодательства по стратегическим силам.

Поражает количество университетов, которые Вулси окончил с отличием: 1963 год — Стенфордский, 1963 год — Оксфордский, 1968 год — Йельский.

Разговор с Вулси был конкретным, насыщенным и профессиональным и касался главным образом вопросов будущих контактов между ЦРУ и СВР. И надо сказать, что в дальнейшем Вулси стремился пунктуально выполнять все договоренности.

И Гейтс, и Вулси не справились с задачей реформирования ЦРУ, которое оказалось необходимым в период после окончания холодной войны, они систематически подвергались критике со стороны общественности и конгресса США и, наконец, пали, став жертвами дела Олдрича Эймса[11]. Долго он будет им еще являться в кошмарных сновидениях!

После своей отставки Вулси не ушел из большой политики, он часто высказывается по вопросам международных отношений, по поводу главных направлений деятельности ЦРУ. Приведу одно из его характерных высказываний в интервью, которое было опубликовано в январе 1997 года во французском сборнике «Политик интернасьональ»:

«ЦРУ переживает сложный период переориентации на новые цели, задачи и методы разведывательной деятельности, что вызвано происходящими в мире политическими переменами. Однако основными объектами его интереса по-прежнему являются Россия и Китай. Пристального внимания требуют также непредсказуемые режимы таких стран, как Иран, Ирак, Ливия, Судан, и исламский фундаментализм. Главными направлениями деятельности ЦРУ на современном этапе остаются добывание разведывательной информации за рубежом, в первую очередь с помощью агентуры, анализ международных событий и прогноз развития ситуации, а также проведение “тайных” операций».

Как и Вулси, большинство других бывших директоров ЦРУ дружно говорят о необходимости реформ, переориентации на новые цели, но, по существу, все они подчеркивают и утверждают неизменность главных направлений в деятельности ЦРУ с сохранением прежних форм и методов работы.

Заканчивая рассказ о Вулси, просто необходимо напомнить читателям о его фразе, которая стала крылатой и обошла страницы всех газет и журналов. Выступая в специальном сенатском комитете по разведке конгресса США в феврале 1993 года, Вулси сказал:

«Хотя смертельная опасность существованию США исчезла с горизонта, число и сложность серьезных угроз национальной безопасности возросли. Да, мы уничтожили огромного дракона, но мы живем в джунглях, где обитает неизвестное число ядовитых змей. И во многих отношениях за драконом было легче следить».

Очевидно, под драконом Вулси понимал КГБ, а под ядовитыми змеями — спецслужбы России, появившиеся после расформирования КГБ. С чем мы себя и поздравляем.

В июле 1994 года меня попросили оказать внимание приехавшему в Россию Ричарду Хелмсу. Ему к этому времени исполнился уже 81 год, но жизнь его еще не согнула, и понятие «старик» к нему как-то не подходило.

Родился Ричард Макгарра Хелмс в семье иммигрантов из Германии и среднее образование получил в немецкой гимназии, а затем прошел курс в частной средней школе в немецкоязычной Швейцарии.

Окончив в 1935 году Уильямс-колледж в США, Хелмс занялся журналистикой и в качестве американского корреспондента освещал Олимпийские игры в Берлине в 1936 году. Вершина журналистского успеха Хелмса: он получил через год интервью у Гитлера.

С 1942 года Хелмс в звании лейтенанта начал службу в Военно-морских силах США. В следующем году его прикомандировали к Управлению стратегических служб[12], он стал, таким образом, профессиональным разведчиком. Ему даже довелось поработать во время войны в