«Что же мы сделали? Что же мы сделали?» – напряженно думал он.

Технически процедура была понятна, особенно после того как он узрел результат. Неинициированные медиумы – идеальный инструмент магических манипуляций. Отдав добровольно свою кровь, они тем самым передали и вожжи правления своим даром тому, кто заключил с ними контракт. Другой стороной была Кларисса. Кларисса и Господа похимичили с кровью и получили контроль над всеми этими несчастными.

На кровь пришли они. А если пробралась одна Оса, то придут и другие.

Телефон издал короткий звук: батарейка разряжалась. Заодно Данила посмотрел на часы. Время близилось к обеду. Он торчал в этой кофейне уже четыре часа, и чашка кофе сменилась другой, потом третьей…

«Купи билет и вали. Не твоя забота, что дальше будет», – шептал внутренний свинтус.

Хаблов нервно провел по лицу влажной ладонью. Что толку сидеть…

– Здесь свободно? – раздался приятный женский голос.

Он посмотрел на незнакомку сквозь пальцы. Рука автоматически соскользнула, и по лицу инстинктивно забродила ухмылочка ловеласа.

– Да, конечно…

Девушка ослепительно улыбнулась ему. Он обожал таких: тоненькая, спортивная, светло-русые волосы роскошными волнами лежат на плечах. Нижняя губа упрямо оттопырена, так и тянет по ней провести большим пальцем и сказать что-то типа: «Да ты просто космос, детка».

Да и, вообще, когда ему в последний раз улыбалась девушка?…

Незнакомка уселась напротив, пытаясь приладить пластиковую крышку к своему стакану с капучино. Данила залюбовался ею: столько света и грации… Правда, ногти слегка пугали. Сантиметра три в длину с жутким красным покрытием… Он всегда считал, что девушки с таким маникюром имеют какие-то невыраженные сексуальные комплексы.

Она рассеянно посмотрела на него, словно мимоходом.

И сердце ушло в пятки.

Один глаз – желтый, другой – голубой.

Желтый подмигнул ему, весело, с намеком.

– Кларисса, чтоб тебя… – сказал он по-русски.

Та сверкнула очередной улыбкой, и он начал узнавать в этой свежей фее знакомую гаденькую ведьму. Черт, а горячая она была штучка в молодости!

В ее мимике проступили знакомые хищность и порочность. Запоздало Данила отметил и наряд девушки. Платье в обтяжку с рисунком в виде шкуры зебры, малиновые полусапожки и жакет в золотых заклепках. Не надо было даже ей в глаза смотреть, догадайся он оценить ее наряд раньше.

Кларисса уселась поудобнее на высоком стуле и пригубила кофе, не отрывая от Хаблова своих дивных глаз в обрамлении густых ресниц.

– Хороша?

– Снял бы тебя в обычных обстоятельствах.

– Ой, ну это лучший комплимент, – захохотала она. – Что не летишь-то, голубь? В аэропорт приехал чаи гонять?

– Как ты меня нашла? – не стал он даже отвечать на ее ехидный вопрос.

– А что тебя искать? – махнула она рукой. – Ты и так всегда под боком, прятаться еще не умеешь.

В молчании они посидели минут пять. Данила перебирал ремешок своих наручных часов, продолжая глядеть по сторонам. Его душило предчувствие: вот-вот что-то произойдет… Кларисса тоже словно выжидала, и не разобрать, что у нее опять на уме.

Наконец он решился спросить:

– Ты вообще в курсе, что натворила? Я видел, как Оса из мужика вылупилась.

По ее губам пробежала коварная улыбка, и она наклонилась через стол, почти уткнувшись в него носом.

– На все воля божья, слышал такое? Это их план, а не мой.

– И что будет? – мрачно спросил он, отодвигаясь от нее.

Как только он понял, что это Кларисса, девушка сразу перестала казаться ему лакомым куском, хотя на задворках сознания все еще бурлил когнитивный диссонанс. И хочется, и тошно. А она, похоже, с ним заигрывает. Ну и бабка…

Кларисса нахмурилась, слегка раздосадованная его реакцией, но снизошла до ответа:

– Будет конец всему. Людей сожрут до единого. Если дать Осе развиться, она может вырасти размером с дом, с небоскреб. А у нас тут такие благодатные условия для пропитания. Их невозможно остановить. Ни одна бомба их не уничтожит. И, знаешь, давно думала об их природе… Вселенная – все-таки поразительно логичный организм, – она закинула ногу на ногу и принялась со вкусом рассуждать дальше: – В ней заложено все, как в какой-нибудь «бокс-мастер» от KFC. Все начала и концы. Есть созидательная сила – Пчелки-боги, способные ткать дивный узор миров и вырастить жизнь… И есть их полная противоположность – Осы. Но они не зло – просто выражение другой стихии: разрушения. Боги вовсе не главные, это лишь сущностная материализация одного из механизмов жизни. Думаю, что Пчелки не могут сдерживать Ос меж мирами вечно. Однажды те прорвутся и уничтожат все, что Пчелы создали… Так должно быть. Вселенная сама себя порождает и сама себя пожирает. Поэтому я хорошо к Осам отношусь. Они естественны.

Хаблов слушал ее, вытаращив слегка воспаленные глаза.

Что она несет?… Почему ему всегда попадаются исключительно больные на голову?

Какая тут естественность, когда люди взрываются и из них лезут какие-то Чужие? Но он слушал и молчал. Он всегда так делал, когда не знал, как себя повести.

Пальцы Клариссы беспечно покручивали стакан с кофе: для нее рассуждения обо всем этом казались сущим пустяком.

– Так тебя тоже сожрут, красавица, – с жалостью сказал он ей.

– Не-а, – помотала она головой. – Я выживу, милый. Потому что я – ведьма. Скоро буду идти по руинам человечества, а затем уйду в другой мир-ячейку. Знаю, как это можно сделать. Рассказать?

Данила поймал нужную информационную ниточку и обратился в слух. Кларисса его хорошо поняла и, снова интимно наклонившись поближе, сообщила:

– Надо говорить со Стражем. Он только кажется истуканом, который затыкает входы и выходы. Но он разумен и знает куда больше богов. Он сделан из их костей и пыли времен. Страж повидал больше них на Перекрестке. С ним тоже можно торговаться и заключать сделки, понимаешь, да? И как только я узрею начало конца, пойду в другой мир, лучший мир, где природа девственно прекрасна, а людей нет и в помине.

Ему стало смешно от ее цинизма.

– А ко мне что ты прицепилась? – спросил он. – Вали уже.

– Глупый ты, Хаблов, – разочарованно протянула она. – Мог бы со мной пойти, спасся бы.

– Я тебе нравлюсь, – сказал он проницательно. – Запала на меня.

– Ну, будь я той бабкой, постеснялась бы, – зевнула она. – А сейчас мне море по колено. Ты меня вроде как пытаешься ненавидеть, но уже давно понял, как только стали работать вместе…

– Что понял?

Кларисса соскочила со стула, торопливо оглядываясь:

– Что мы из одного теста. И нравится тебе или нет, но будем друг друга в любом деле понимать, хотя тебя пока такое сходство расстраивает. Все, пора мне. Ты посмотри… – в ее разноцветных глазах мелькнуло что-то снисходительное, – как вообще дела пойдут, и реши, хочешь тут остаться или нет. Ну, до встречи…