этого она объяснила, как ей удалось успокоиться и сосредоточиться настолько, чтобы щелкнуть выключателем, чтобы активировать кровь в ее венах, на что Нийкс посмотрел на нее как на сумасшедшую. Затем он провел рукой по волосам и взорвал ее мир, сказав, что не должно быть подмены… что ей нужно все время «играть в меярина», если она действительно хочет стать достаточно компетентной, чтобы смотреть в будущее. Он сказал, что, если уж на то пошло, ей следует переключить свой внутренний переключатель в противоположном направлении, с возможностью «вести себя по-человечески» только тогда, когда она сознательно решит это сделать.

Итак, наряду с физическим пинком под зад, неумолимый меярин принялся помогать ей оставаться неизменно привязанной к своим бессмертным чувствам. Это означало, что она не просто проводила время, избегая острого лезвия его клинка, но и выполняла другие задачи, которые он ставил перед ней: Алекс приходилось часами бегать по лесу со скоростью меярина, как тогда, когда она была на Варрунгарде; ей приходилось карабкаться по отвесной скале Золотых утесов, затем ей пришлось сделать это снова, но уже через водопад; ей приходилось задерживать дыхание под водой на невероятное время, а затем повторять это в ледяной воде, найденной в расщелинах на вершинах заснеженных гор; ей приходилось падать с больших расстояний, и ничто не могло ее поймать, кроме ее собственной способности подтягиваться и перекатываться в нужный момент; у нее появилась возможность проводить неестественное количество времени, подвешиваясь на деревьях, освобождаясь от чего-то похожего на смирительную рубашку — без вызова Аэнары; и, наконец, и, возможно, самое экстремальное, ей пришлось встать на руки — ходить по краю кратера на вершине действующего вулкана.

Для этого Нийкс заручился помощью Ксираксуса в «обнаружении» Алекс на случай, если она потеряет равновесие и начнет падать в магматическую камеру, поскольку, несмотря на ее меяринскую кровь и связь с ваэлианой, никто из них не пережил бы этого. И просто чтобы усилить оскорбление до максимума, поскольку вулкан, который выбрал Нийкс, был расположен на одном из плавучих островов Драэкоры — но как он узнал его местоположение, он отказался говорить — половина крылатых зверей пришла посмотреть шоу, к смущению Алекс. Ее заставили выглядеть полной дурой, разгуливая на руках вокруг кратера, извергающего потоки лавы, и они практически требовали попкорна. Даже Зарония не смогла скрыть своего веселья, когда потная, с обожженной кожей, в горящей одежде Алекс, спотыкаясь, вернулась к подножию горы и уставилась на веселящееся собрание.

Достаточно сказать, что за последние пять дней Нийкс заставил Алекс пройти через все испытания, заставив развиваться сверх своих возможностей. Каждую ночь она проваливалась в измученный сон, но на рассвете ее будил безжалостный меярин, который, казалось, получал огромное удовольствие от ее мучительных страданий. Несмотря на их ранние встречи, он всегда возвращал ее во дворец вовремя к завтраку с королевой, к которому в эти дни король присоединялся чаще, чем обычно… в основном, чтобы отвлечься от маниакального пыла дворцовых приготовлений к празднику в последнюю минуту.

Времена, когда король присоединялся к ним, были на удивление приятными. Астоф, как довольно скоро обнаружила Алекс, обладал острым и быстрым умом. Во время одного из их ранних совместных завтраков Астоф спросил, не хочет ли она поиграть с ним в Стикс. Никогда раньше не игравшая, Алекс колебалась, но Астоф был добрым и терпеливым учителем, показав ей, как лучше всего понять стратегию игры, которая оказалась смесью шахмат, шашек и крестиков-ноликов, но целью было проиграть, потому что первый человек тот, у кого все их фигуры были стерты с доски, объявлялся победителем. В течение нескольких матчей Алекс начала давать королю шанс заработать свои деньги, что приводило его в бесконечный восторг.

Каждый день, когда заканчивался завтрак — и после, по крайней мере, одного обязательного матча Стикс с королем, или больше, если позволяло его время, — Алекс и Ниида встречались с Кией и проводили утро, наблюдая за окончательным изготовлением и раздачей маскарадных костюмов жителям Мейи. Время, проведенное с ними вдвоем, было для Алекс как отпуск, потому что после обеда она снова принадлежала Нийксу для пыток. Рока все еще был занят обучением новобранцев Зелторы, поэтому, кроме нескольких встреч с принцем — где он много извинялся за то, что пренебрегал ею, но обещал вернуться, как только сможет, — Алекс почти его не видела. Эйвен тоже был редким гостем, благодаря его участию в организации фестиваля, до которого оставалось всего три дня. Каждый раз, когда Алекс видел лидера гарсет, он выглядел измученным и напряженным, полным решимости сделать празднование конца лета лучшим в истории Мейи.

Заметив, насколько измотанным стал Эйвен в последнее время, пару дней назад Алекс остановила его в коридоре и спросила, может ли она еще что-нибудь сделать, чтобы облегчить его ношу. Отчасти это было связано с тем, что он выглядел так, словно не спал неделю, но другая часть, большая часть, заключалась в надежде, что он может дать ей повод провести несколько часов без Нийкса. Чего она не ожидала в результате своего предложения, так это эмоций, отразившихся на его лице. Он смотрел на нее так, что она поежилась от дискомфорта, прежде чем мягко сказать ей, что все под контролем. Затем, прежде чем она успела среагировать, он наклонился и поцеловал ее в щеку, оставив ее прикованной к полу, когда развернулся и ушел, бросив через плечо, что увидится с ней позже.

Его явное проявление привязанности вызвало большую тревогу у Алекс, поскольку, несмотря на то, что в прошлом она могла принять его как своего друга, даже признать его человеком, о котором очень заботилась, девушка не могла забыть, кем он станет в будущем. И это был не тот, кого она когда-либо хотела бы поцеловать — в щеку или куда-нибудь еще.

Когда она поделилась своими опасениями с Нийксом в тот день, по крайней мере, смутно, в форме «Я скоро ухожу и не хочу никого ненароком вводить в заблуждение», Нийкс просто посмотрел на нее, как будто проверяя, серьезна ли она, прежде чем разразиться смехом.

— Ты шутишь, да? — сказал он ей в перерывах между ударами меча. — Ты знаешь, что он был наполовину влюблен в тебя с тех пор, как ты простила его за то, что он бросил твою задницу в городе в тот день?

Едва избежав того, чтобы его клинок проткнул ее селезенку, Алекс уставилась на Нийкса.

— Но это было несколько недель назад!

— Что означает, что у него было достаточно времени, чтобы узнать тебя получше и даже узнать другую