– Господи, – прошептал Эзра. – Неужели это мы?

У Сандры перехватило дыхание, и она с трудом сглотнула, чтобы не заплакать. Они никогда не звучали настолько целостно. Они были хороши. Они справились.

В течение следующих двух дней группа расходилась по утрам и работала по отдельности, а затем собиралась, чтобы посмотреть, что получилось. Когда они записали еще два трека, странные сны продолжились. Франция стала чем-то вроде «Приключений Алисы в Стране чудес», и Сандре начало казаться, будто она живет в теле другого человека. Ей снился художник. Секс с этим мужчиной, которого звали Маршан, был необузданным, грубым. Утром она спускалась по лестнице в изнеможении, но более ярко воспринимая окружающие цвета и звуки.

Как ни странно, сны оказали на творчество Сандры положительное влияние. Слушая песню, которую они играли уже шесть месяцев, Сандра вдруг посмотрела на нее по-другому. Она решила, что нужно добавить немного романтики и сбавить темп. Бекс, видя, к чему она клонит, достал электрогитару и попросил Эзру смягчить малый барабан. В результате получился сочный, запоминающийся звук, похожий на ее сон.

На третью ночь, к изумлению Сандры, в снах появилась версия Люка Варнера. Девушка Джульетта стала жить с ним в Париже. Она играла на пианино Грига и Сати – произведения, которые были очень знакомы Сандре. Когда Джульетта спрыгнула с моста Пон-Неф, Сандра проснулась от недостатка воздуха и выплюнула на подушку настоящую воду.

– Боже… – девушка уставилась на деревянные балки над головой. – Что, черт возьми, со мной происходит?

На следующее утро за завтраком Люк сел за стол напротив.

– Позволь мне кое-что тебе показать.

Последовав за Варнером по коридору, Сандра очутилась в комнате с роялем. В тот же миг Люк достал несколько сборников сочинений. Сандра видела, что это были музыкальные композиции, по крайней мере, в четырех томах.

– Может быть, они тебя вдохновят? Ленни говорит, что вам нужно написать еще четыре песни.

Взглянув на ноты, Сандра ощутила нечто странное. Она узнала несколько первых строк и наклонилась, внимательно их изучая.

– Кто написал эту музыку?

– Сейчас это не важно. Просто попробуй сыграть.

Сандра села и открыла рояль, а потом положила перед собой сборники, которые, казалось, не открывались годами: страницы пожелтели, хотя цвет чернил оставался насыщенным. Что-то в нотах казалось ей очень знакомым. Скинув босоножки на высоком каблуке, Сандра поставила босую правую ногу на педаль. Внимательно читая музыку, она споткнулась на первых нескольких тактах, пока что-то ее не сразило. Она остановилась, отодвинулась от клавиш, как будто коснулась горячей сковороды.

– Я знаю эту песню.

Сандра просмотрела оставшуюся часть книги. Сыграв несколько первых тактов, она закрыла глаза и продолжила уже по памяти. Закончив, сняла ногу с педали, пока затихала последняя нота.

– Что это?

– Ты действительно хочешь знать?

– Конечно, я хочу знать. Эта музыка мне снится. Я потратила годы, пытаясь записать ее, и вот она здесь… прямо передо мной. – Сандра пролистала тетрадку, просматривая остальные произведения. – Есть музыка, которую я никак не могла понять. – Она открыла ноты и начала проигрывать, но остановилась на середине первой страницы. – Она тоже здесь. Как это возможно?

– Ее написала ты.

Сандра посмотрела на ноты, после чего перевела взгляд на Люка.

– Нет.

– Ты мне не веришь? – Он сел рядом на банкетку. – Хотя зачем я спрашиваю? Я знаю, что ты веришь.

– Никто в здравом уме не поверит вам, мистер Варнер.

– Люк.

– Никто в здравом уме не поверит тебе, Люк.

Он выдвинул скамейку и встал, протягивая руку.

– Давай пройдемся, ладно?

Сандра последовала за Люком, не решаясь услышать, что он собирался сказать. Как только они открыли дверь и вышли на крыльцо, их встретил холодный ветер. После вчерашнего земля была усеяна полными окурков пепельницами и пустыми пивными бутылками. Сандра, пнув камень, скрестила руки на груди.

– Тебе снятся сны? – Люк Варнер направился по тропинке к дороге.

Она осторожно посмотрела на него.

– Да.

– Я в них присутствую?

Сандра остановилась.

– Приму это за утверждение. – Отломив ветку, он начал расчищать путь к месту для костра. – Держу пари, ты видела художника и девушку по имени Джульетта.

Сандра нахмурилась. Лицо побледнело, его начало покалывать. Она прикоснулась к щекам, чтобы поверить в реальность происходящего.

– Откуда ты знаешь?

– Разве я не показался тебе знакомым, когда мы встретились?

– Да, но я решила, что это нечто подсознательное… или результат наркоты. – Сандра щелкнула рукой по высоким кустам, откуда резко выпрыгнул кролик, напугав ее до чертиков.

– Между прочим, это и есть подсознательное. – Люк достал из заднего кармана пару перчаток и начал складывать камни. – Лучше делать это утром, пока солнце не село. Эти сны, Сандра, – твоя прошлая жизнь. Разве ты никогда не думала, что отличаешься от остальных? – Он посмотрел на нее. – Вот видишь, ты думала.

– Да, но я ничего хорошего в этом не видела.

– На самом деле, Сандра, это потрясающе. Ты играла на пианино, но родители тебе не позволили.

– Откуда ты…

– Ты боялась своей странности, хотя ты вовсе не странная. Ты видела, как твоя мать… вернее, мать Джульетты… ну, ты видела, что она сделала.

Сандра кивнула.

– Это проклятие. Связующее проклятие. Ты возвращаешься в этот мир снова и снова.

– Ты хочешь сказать, что я – это та девушка? Бред какой-то.

– И все же часть тебя знает, что я говорю правду.

– Поэтому ты позвал меня сюда? Неужели запись альбома была просто уловкой?

Люк проигнорировал ее слова.

– Если ты уже видела Джульетту в Париже, то скоро тебе приснится другой сон, и ты станешь Норой Уилер. Действие будет происходить в Голливуде тридцатых годов… По крайней мере, тебе будет интересно посмотреть.

– И меня, наверное, посетит Призрак прошлого Рождества?

Люк рассмеялся.

– Нет, только призрак Норы Уилер, но мне нельзя рассказывать. Тебе придется узнать самой.

– А целительство?

– Это стало большим сюрпризом. – Он повернулся и направился обратно в дом, дав понять, что разговор окончен.

Днем, когда группа находилась в студии, Сандра застала Мари за просмотром «Тайной бури»[79].