— Как я и говорила — второй и четвертый четверг каждого месяца, — ответила она с едва заметной усмешкой и добавила уже серьезно: — Как прошла встреча с Каспаром?

Мельхиор помолчал.

— Не волнуйся. Он сделает свое дело.

Сонг уже спустилась. Вытянув руки, она поправила Мельхиору парик и, притянув к себе за лацканы, осмотрела — совсем как заботливая мать, отправляющая сына в первый день в школу.

— За тобой будет охотиться весь мир.

Мельхиор покачал головой:

— Я больше не существую. Теперь, когда нет больше ни Джаррелла, ни Эвертона, опознать меня сможет только Каспар, но и его тоже скоро не станет.

— Не станет?

— Эту услугу мне окажет Джанкана.

— Думаешь, он пойдет на это, когда узнает, что ты его кинул на Кубе?

— У него нет выбора. Его с Каспаром связывает слишком многое, и его осудят как сообщника, если он не заставит Каспара молчать.

— Мельхиор. — Голос Сонг чуть смягчился. — Это же Каспар!

Тот покачал головой:

— Каспара не существует. И никогда не существовало. Был просто Ли, а теперь от него мало что осталось. Я окажу ему услугу.

Сонг обдумала услышанное и спросила, посуровев:

— А что с Умником?

— О нем за нас позаботился Шайдер. Он ничего не соображает. Не помнит даже себя, не говоря о других. Поверь, долго он не протянет.

Сонг снова помолчала, разглядывая Мельхиора. Что-то в нем изменилось. Она не могла понять что, но это ей не нравилось.

— Не понимаю, зачем мы все это делаем, если не собираемся работать с Джанканой. У нас есть Орфей. У нас есть бомба. Каким образом убийство…

Но Мельхиор не дал ей договорить.

— Мы не собираемся его убивать.

— Я не понимаю. Ты сам только что сказал: Каспар сделает свое дело.

— Как и ты — «это же Каспар». Он не попадет даже из гранатомета, а я видел его винтовку. Настоящий антиквариат! Из тех, что заказывают по почте. Плюс к тому обзор там загораживают деревья. Он выстрелит и промажет. Его арестуют, и Джанкана с ним разберется. Конец истории.

Сонг недоверчиво покачала головой:

— Ты слишком рассчитываешь на неудачный выстрел. Я не о том, что на карту поставлена жизнь человека. Но если Джанкана не устранит Каспара, если ФБР найдет след ЦРУ, то разразится скандал, который сметет правительство. Почему просто не позвонить в полицию и не сдать его?

— Если я позвоню в полицию, то станет ясно, что существует заговор, и тогда они начнут копать всерьез. Каспар сам завалит все дело.

— Мельхиор, взвесь все хорошенько еще раз. Связь Каспара с ЦРУ и так достаточно осложняет дело. Но если выплывет наружу, что он связан с КГБ, то вообще может разразиться Третья мировая война!

— Ты думаешь, я этого не понимаю? — Мельхиор чуть повысил голос. Сонг изо всех сил старалась не выдать волнения. — Я ни секунды не сомневаюсь в том, что прошлое Каспара выплывет наружу! Это очевидно! Господи Боже! Подросток рассказывает всем коммунистические бредни о грядущей революции, а потом все равно записывается в «Гражданский патруль» и морскую пехоту. Новобранец, который в учебном лагере получает кличку Освальдкович, а его переводят на базу «У-2», где находится самое ценное оружие из всего разведывательного арсенала Штатов. Солдат, который заявляет о своем желании переметнуться к Советам и выдать все военные секреты, который официально заявляет об отказе от гражданства, но при этом почему-то забывает прихватить свой паспорт. В Советском Союзе ему дают шикарную квартиру, он женится на девушке, с которой знаком меньше месяца, а потом советские власти благополучно «разрешают» ему вернуться в Америку, где после дружеской беседы в ФБР о впечатлениях его отпускают на все четыре стороны, чтобы он мог открыть охоту на отставных генералов, затем пересечь границу с Мексикой, чтобы получить визу и убить Фиделя Кастро. Какой-нибудь идиот может отнести все это на психическую неуравновешенность, но любому полудурку понятно, что вся его жизнь была попыткой создать прикрытие. Под юношей с марксистскими убеждениями на самом деле скрывается агент, которого Контора готовила для внедрения в КГБ в качестве «крота» и которого легко могли перевербовать. Ты думаешь, я так глуп, что не понимаю, насколько это бросается в глаза?

Мельхиор говорил все громче и громче, и Сонг занервничала по-настоящему. Что стояло за этим гневом и на кого он был направлен?

— Успокойся, Мельхиор. Я не имела в виду…

— Они все раскопают, Сонг! Абсолютно все, что связывает Каспара с американской и советской разведкой. Все реальные факты и еще много чего другого, что может быть вполне невинным, но будет казаться очень подозрительным в ретроспективе. И кто-нибудь: агент ФБР или Конторы, никогда не слышавший о «волхвах», назойливый репортер — обязательно до всего докопается и предаст огласке. А правительство либо постарается все замять, либо станет все отрицать, потому что — как ты верно подметила — этот скандал может свалить правительство или развязать ядерную войну. Ты понимаешь, что я хочу сказать, Сонг? Нам не нужно прятать концы в воду, потому что за нас это сделает чертово правительство Соединенных Штатов Америки!

Лицо Мельхиора побагровело, пальцы сжались в кулаки. Из-под парика лились струйки пота, от которых на воротнике уже появились пятна.

— Но, Мельхиор, — сказала она, хватая его за руку. — А что, если он…

Недоговорив, она остановилась и, перевернув ладонь, разжала ему пальцы — в руке он держал нечто похожее на горсть зерен. Он развел пальцы, и на руке повисла нитка бусинок. Нет, не бусинок.

Черепов.

Она посмотрела на Мельхиора, и ее смятение переросло в ужас. Нет, не страх, а ощущение предательства, настолько низкого, что оно не поддавалось описанию.

— А потом он делает выстрел, — произнес Мельхиор, накидывая бусы на шею Сонг, которая замерла на месте, не в силах пошевелиться. — Это подарок. От Каспара, — добавил он.

— Мельхиор? — Сонг потрогала бусинки на груди. — Нет!

— Неужели ты не понимаешь, Сонг? Истории нет дела до личностей и их поступков. История имеет дело с символами. И дело вовсе не в выстреле. И не в том, кто нажмет на курок или окажется жертвой, если выстрел будет удачным. Вопрос в том, что это будет означать.

Сонг заморгала, будто выходя из транса.

— Боже милостивый! Ты хочешь, чтобы он это сделал! Ты хочешь, чтобы он убил президента! — Она хотела что-то добавить, но тут заметила в руке Мельхиора нож. — Ты… ты же не…

— Мне очень жаль, Сонг. Всю свою жизнь ты построила на том, что умеешь играть на противоречиях сторон. Тебя могут опознать тысячи агентов самых разных разведок, и кто знает, со сколькими ты спала.

Сонг рванула нитку бус на груди, но та выдержала, будто была из проволоки. Она сделала шаг назад, но уперлась в перила трапа и покачнулась. Коснувшись металла перил, черепа издали звук, похожий на треск готовящейся к нападению гремучей змеи. Взяв себя в руки, Сонг поднялась на верхнюю ступеньку.