– Субботин спросил, на кого вы работаете?

– Я ответил правду: работаю на человека, который заинтересован в том же самом. Чтобы Тарасова поскорей закопали. Он обрадовался такому ответу.

– И что вы решили делать?

– Я решил поставить последнюю точку в этой повести, – Журавлев вздохнул. – Пусть она закончится. А сделаем вот что. В прошлый раз Субботин отправился на встречу с Тарасовым на своей машине. Держали связь по сотовому телефону. Субботин сидел за рулем, а Тарасов сообщал, куда рулить. Но теперь задача Тарасова осложнена: у него нет помощников. У него руки связаны. Очевидно, ему придется все спланировать по похожему сценарию.

– А что это нам дает?

– Не задавай дурацкие вопросы. Слушай. Мы ставим на машину радиомаяк. Так я объяснил Субботину. С этим маяком он нигде не потеряется. Маяк передает сигналы на определенной радиочастоте, и можно следовать за машиной Субботина без риска себя обнаружить. Мы или милиционеры прибудем на место встречи вслед за ним. И Тарасову крышка. Задача Субботина – выиграть время, пока мы не подъедем. Он должен подольше побазарить с Тарасовым. План не стопроцентный, но ничего другого я не придумал. Так я объяснил.

– Выходит, так мы и сделаем? Поедем следом?

– Почти так, – сказал Журавлев. – Ты встретишься с Руденко и перескажешь ему все, что слышал от меня.

Журавлев написал на бумажке несколько чисел, передал листок Локтеву.

– Частоты радиомаяка. Не нужно сканера радиочастот. Настраивайся на эту волну и следуй за машиной Субботина. Сейчас я еду к нему устанавливать радиомаяк. Но сопровождать машину Субботина будем не мы, а милиция. На хрена нам с тобой лезть под пули? Если Тарасова возьмут, то с завтрашнего дня ты не милицейский стукач, а свободный человек. Теперь звони своему оперу и договаривайся с ним о встрече.

– Спасибо, – сказал Локтев.

– Пока не за что.

* * *

За те дни, что Локтев не наведывался в «Вид на Эльбрус» интерьер шашлычный изменился самым радикальном образом. Возможно, нагрянула санитарная инспекция и сделала строгое внушение. Возможно, у шашлычной поменялся хозяин. Но закопченные потолки и стены отмыли с мылом или стиральным порошком, повесили новые занавески, а на столы постелили клеенки в цветочек.

Оказалось, что под слоем кухонной сажи и копоти на стенах ещё сохранилась масляная краска веселенького желтоватого оттенка. На чистые стены развесили большие, почти в натуральную величину, репродукции картин классических русских художников. Судя по картинам, новый хозяин шашлычной оказался человеком старомодным.

Поменялись и посетители. Ни пьяниц, ни сомнительных женщин не было видно. Может, просто не то время. Эта компания ещё соберется вечером. А пока за столиками у дверей весело гомонила студенческая братия.

Руденко, видимо, только что закончил обед и, судя по его улыбчивой физиономии, остался доволен стряпней. Он издали помахал Локтеву рукой, тому ничего не оставалось, как сделать ответный жест приветствия. Локтев топтался возле прилавка. Наученный горьким опытом, он отказался от фирменного шашлыка «Абрек» и взял простые котлеты с макаронами и компот.

Руденко был настроен дружелюбно и весело. Грозовые тучи служебных неприятностей обошли его стороной. История с перестрелкой в квартире была благополучно замята и предана забвению.

Локтев быстро съел котлету и выпил компот. Затем он коротко изложил свою историю, дополнив её некоторыми подробностями, сочиненными по дороге в шашлычную.

Тарасов шантажирует одного бизнесмена по фамилии Субботин, угрожая расправой над его родственниками, вымогает у бизнесмена крупную сумму, какую именно – не известно. Тот готов заплатить. По данным Локтева, передача денег состоится завтра, время он сообщит сегодня вечером.

Субботин отправится на встречу с вымогателем на машине «Опель Астра». В багажнике автомобиля установлен радиомаяк, работающий на такой-то частоте. Локтев отдал бумажку с записью частоты радиомаяка и адресом Субботина. Если милиция пристроится в хвост «Опелю», то сможет прибыть на место встречи Субботина с преступником почти в то самое время, когда состоится передача денег.

Он закончил рассказ словами:

– Завтра вы возьмете Тарасова. А я, как вы обещали, перестану быть вашим осведомителем. Вы обещали. Правильно?

– Я свои слова не нарушаю, – ответил Руденко. – Мое слово – кремень. Только Тарасова ещё нужно взять. Откуда у тебя эта информация?

– В принципе, я могу не называть источник, но я скажу. Информация от Субботина. Это наш с Тарасовым общий знакомый.

– А почему ваш общий знакомый, с которого тянут деньги, просто не придет в милицию?

– Точно не знаю. Выскажу свою версию. У Субботина и Тарасова были общие дела. Не совсем законные. Субботин кинул Тарасова. Теперь тот хочет получить обратно свои деньги.

– Каким образом ты установил радиомаяк на машине Субботина?

– Он мне доверяет. Я попросил у него машину на время, ну, покататься. Аппаратуру купил на радиорынке в Митино. И установил в багажнике маяк.

Руденко грызли сомнения. Он задумчиво вертел в руках кусок бумажки, переданный Локтевым.

– Все это слишком сложно, – сказал Руденко. – Сложно, чтобы оказаться правдой. Похоже на вранье. Какой-то бизнесмен, с которого тянут деньги… Какие-то личные счеты… Какой-то радиомаяк… И всякая такая мудянка. Дерьмицом попахивает.

Чутким носом Руденко поводил по сторонам, словно и вправду учуял тяжелый запах дерьма. Локтев тоже поводил носом: но пахло лишь подгоревшим маргарином.

– Что же тут сложного? – спросил он. – Вам просто нужно следить за «Опелем». И взять Тарасова с поличным.

– Я не о технической стороне вопроса, – поморщился Руденко. – Сама история слишком запутанная и неясная. Много вопросов.

– Все проясните сами, когда наденете на Тарасова наручники. «Опель» Субботина с самого утра будет стоять у дома, где он живет. О том, куда ехать, Тарасов сообщит сегодня вечером по телефону. Субботин сядет в машину, прибудет на место. Но это только начало. О том, куда ехать дальше, Тарасов будет сообщать ему по мобильному телефону. Поэтому просто начинайте слежку за машиной Субботина от его дома. Радиомаяк облегчит вашу задачу. Это на тот случай, если вы вдруг его потеряете.

– А если я предложу Субботину сотрудничество с милицией? Предложу нашу помощь? И защиту?

– Тогда полный облом. Ничего не выйдет. Милиции он боится больше, чем вымогателя.

Руденко минуту о чем-то напряженно думал. Но вот он что-то решил для себя и, когда решение было принято, повеселел.

– Я всегда говорил: в тебе, Кактус, пропадает талант сыщика. Ты без мыла в задницу пролезешь. И там, в полной темноте, в кромешном мраке составишь донесение на мое имя.

Руденко рассмеялся. Локтев не смог вспомнить, когда это и при каких обстоятельствах Руденко высоко отзывался о его талантах сыщика. Вспоминалось нечто прямо противоположное.