14 июня, на рассвете, какой-то вандал пробрался в обширный гараж Зука и слил масло из двигателей двух его больших тракторов. Масло было перекачано в канистры, канистры спрятаны за полками с инструментами, поэтому, когда в шесть часов утра трактористы явились на работу, никаких следов проникновения они не заметили. Один из них, как положено, проверил уровень масла, увидел недостачу, счел это странным, но ничего никому не сказал, просто долил четыре кварты. Другой же имел обыкновение проверять масло накануне, в конце рабочего дня. Его трактор неожиданно замер через час после выезда на поле, двигатель заклинило. Тракторист пробежал полмили обратно в гараж и сообщил о поломке управляющему.

Еще два часа спустя зелено-желтый ремонтный микроавтобус примчался по грунтовой дороге и, маневрируя по полю, подъехал к обездвиженному трактору. Два мастера не спеша вышли, лениво посмотрели на безоблачное небо и палящее солнце, потом обошли трактор, обследовали, нехотя открыли дверцу своего микроавтобуса и принялись доставать инструменты. Солнце палило нещадно, мужчины вспотели.

Чтобы хоть немного скрасить утомительную работу, они включили радио в микроавтобусе на полную мощность. Завывания Мерла Хаггарда были слышны даже на другом краю поля.

Музыка заглушила ружейный выстрел, донесшийся издалека. Пуля попала Мо Тиле в верхнюю часть спины, разорвала легкие и на выходе образовала дыру в груди. Напарник Тиле Ред потом все время повторял, что слышал лишь отчаянный рык за секунду до того, как Мо рухнул под переднюю ось трактора. Поначалу Ред подумал, что какая-то оторвавшаяся деталь вылетела из трактора и ранила Мо. Он подтащил напарника к микроавтобусу и помчался за помощью, думая о том, как спасти приятеля, а не о том, чем того ранило. Из гаража управляющий вызвал «скорую», но было слишком поздно. Мо Тиле умер на цементном полу пыльного кабинета управляющего, отделенного от гаража стеклянной перегородкой. Во время суда мы шутливо называли его «мистер Джон Дир». Он сидел в середине первого ряда, всегда в угрожающей позе.

В момент смерти на нем был такой же ярко-желтый фирменный комбинезон, в каком он ходил на заседания суда. В нем Мо являл собой отличную мишень.

Я видел тело только издали, через открытую дверь. Шериф Макнэт позволил нам войти лишь в гараж, сделав ставшее уже привычным предупреждение: ничего не снимать. Уайли даже оставил камеру в машине.

В этот раз я опять узнал новость от него: он — а в последнее время не только он — постоянно следил за полицейской частотой и услышал сообщение: «Выстрелы на ферме Неда Рея Зука!» Учитывая высокую степень напряженности, царившую в городе, многие прослушивали в те дни полицейскую волну, и любая информация о стрельбе заставляла людей прыгать в машины и мчаться на место преступления.

Вскоре Макнэт попросил нас освободить помещение. Его люди нашли канистры с машинным маслом, выкачанным из тракторов, а также заметили сломанный шпингалет на окне, через которое преступник, видимо, и пробрался в гараж. Они проверили все вокруг на отпечатки пальцев, но не нашли ни одного. Как обычно, прочесали лес, окружавший поле, и, опять же, как обычно, не обнаружили следов убийцы. В земле возле трактора была найдена гильза от пули калибра 30.06, она оказалась точно такой же, как та, что убила Ленни Фаргарсона.

* * *

Я долго торчал возле конторы шерифа после наступления темноты. Как и ожидалось, народу здесь собралось много; помощники шерифа и констебли обменивались подробностями, строили догадки. Телефоны звонили не смолкая. Появилось и нечто новое: отдельные горожане, не в силах побороть любопытство, останавливались поблизости и спрашивали у всех, кто соглашался с ними говорить, нет ли новостей.

Новостей не было. Макнэт забаррикадировался в кабинете со своими главными помощниками, они пытались сообразить, что делать дальше. Главной задачей было обеспечить безопасность восьмерых живых присяжных. Трое к тому времени умерли: мистер Фред Билрой (от пневмонии), Ленни Фаргарсон и Мо Тиле (убиты). Один переехал во Флориду через два года после окончания процесса. У дверей дома каждого из остальных восьми в настоящий момент дежурили патрульные машины.

Я отправился в редакцию работать над статьей о гибели Мо Тиле, но по дороге был привлечен светом в окнах конторы Гарри Рекса, завернул и нашел его в зале заседаний по уши зарывшимся в папки с показаниями свидетелей, досье и прочей адвокатской макулатурой, от одного вида которой у меня начинала болеть голова. Мы достали по банке холодного пива из его маленького холодильника и отправились объезжать город.

В рабочем районе, называвшемся Ковентри, на узкой улочке стоял дом, перед которым автомобили были припаркованы врассыпную, как упавшие костяшки домино.

— Здесь живет Максин Рут, — объяснил Гарри Рекс. — Она тоже заседала тогда в жюри.

Я смутно помнил миссис Рут. Терраска ее маленького краснокирпичного дома была такой крохотной, что не поместившиеся там соседи расселись на складных стульях под навесом для машин. Многие держали в руках ружья. Все огни в доме были погашены. Патрульная машина стояла возле почтового ящика, двое помощников шерифа, облокотившись на капот, курили и внимательно наблюдали за нашим приближением. Гарри Рекс остановился и сказал одному из них:

— Привет, Трой.

— Здорово, Гарри Рекс, — ответил Трой, делая шаг навстречу.

— Они собрались, будто на вечеринку, правда?

— Нужно быть идиотом, чтобы сейчас затеять здесь что-нибудь дурное.

— Мы просто проезжали мимо, — сказал Гарри Рекс.

— Вот и проезжайте от греха подальше, — посоветовал Трои. — У них пальцы на спуске.

— Вы сами тут поосторожней.

Мы поехали дальше, обогнули животноводческую ферму к северу от города и очутились на тенистой аллее, упиравшейся в водонапорную башню. До половины аллеи обочины были заставлены машинами.

— А здесь кто живет? — спросил я.

— Мистер Эрл Юри. Он сидел в заднем ряду, на дальнем от зрителей конце.

На веранде его дома тоже было полно людей. Они сидели и на ступеньках, и на складных стульях, вынесенных на лужайку. Где-то среди них находился сам Эрл Юри, охраняемый друзьями и соседями.

Мисс Калли защищали не хуже. По улице перед ее домом было не проехать из-за вереницы автомобилей. Мужчины группами сидели на капотах, кто-то курил, кто-то не выпускал из рук винтовку. Веранды соседних домов и тех, что располагались напротив, тоже кишели людьми. Пол-Нижнего города собралось здесь, чтобы обеспечить ее безопасность. Атмосфера царила почти праздничная, потому что все ощущали себя сплоченным единым целым.

Как белые, мы с Гарри Рексом удостоились самого пристального внимания. Только когда мы подъехали к патрульной машине и наши личности были «одобрены» людьми шерифа, толпа несколько расслабилась. Я пошел к дому, Сэм встретил меня на пороге. Гарри Рекс остался поболтать с патрульными.

Мисс Калли находилась внутри, в спальне, они с подругой по приходу читали Библию. Сэм и Исав сидели на веранде вместе с дьяконами из церкви. Все желали узнать подробности убийства Тиле, и я, насколько мог — возможности мои, впрочем, были небогаты, — удовлетворил их любопытство.