О какой помолвке они говорили? Или это просто слухи? Почему Винсент ничего мне не сказал? Я понимала, что так вертеть головой неприлично, но невольно высматривала его среди толпы. Да нет же, он не мог со мной так поступить. Это какая-то глупость.

– Вы кого-то ищете? – Виконт вцепился в меня взглядом, словно пытаясь прочитать мои мысли.

– Лу?!

Себастьян. Расстались мы с ним не лучшим образом, но может быть, он спасет меня от этого назойливого мальчишки. Какое облегчение!

– Решила немного отдохнуть, – я пустила в ход самое страшное оружие женщины – веер, ожесточенно обмахиваясь им, – этот сумасшедший бартрет… ох!

Сил на церемонии не было, потому я быстро представила брата виконту, а остальное тот сделал за меня.

– Эрден, вы не будете против, если я побеседую с сестрой?

Виконт явно колебался, но Себастьян задал вопрос на удивление жестко: тоном, после которого не принято отказывать. Даже я с удивлением взглянула на него – не обозналась ли, потому что мой вечно бледнеющий и краснеющий братец командовал разве что игрушечными солдатиками.

– Буду рад снова с вами танцевать, миледи.

Эрден удалился, я же без сил опустилась на стул, напряженно вглядываясь в бесконечную вереницу танцующих пар. Мимо степенно прогуливались дамы, которых утомил последний танец и джентльмены, готовые последовать за ними хоть на край света.

– Принести тебе что-нибудь?

Я кивнула, и братец исчез, чтобы через пару минут появиться с пузатым бокалом, наполненным до краев.

– Вишневый. Все как ты любишь.

Я приняла пунш из его рук, поднесла к губам и почти сделала глоток, когда вспомнила о ребенке. Отставила бокал на столик, поднялась.

– Прости. Я не хочу.

– Лу, ты побледнела. Выпей. – Руки Себастьяна едва заметно дрожали, а взгляд впился в мое лицо, словно от того, выпью ли я этот дурацкий аперитив, зависела его жизнь.

– Я же сказала, что не хочу! – мой высокий голос вклинился в промежуток между танцами, когда затихла музыка, и на нас стали оборачиваться.

– Не стоит настаивать, молодой человек, – ледяной тон Аддингтона заставил меня вздрогнуть, – если леди отказывается. Вы позволите?

Больше всего мне хотелось сбежать из залы, запереться у себя в комнате и не выходить до тех пор, пока все не разъедутся, но сейчас я почему-то просто вложила руку в протянутую ладонь и шагнула к лорд-канцлеру. Кажется, я пользуюсь популярностью.

На этой мысли с губ сорвался смешок. Учитывая то, как меня встретили поначалу, это было еще веселее. Глупо предполагать, что мое наследство что-то изменит, хотя обедневшие лорды вполне могут начать за мной охоту. Невзирая даже на тот прискорбный в глазах общества факт, что я давно уже не девица: ни по возрасту, ни вообще.

Снова быстрый вальс, бесконечное кружение. Я наконец-то заметила Винсента, чуть поодаль: он танцевал с совсем юной девушкой в персиковом платье.

– Леди Дижон. – Очевидно, Итан проследил мой взгляд. – Это ее первый бал.

Не сомневаюсь, что первый. Девушка была необычайно хороша собой: со светлыми кудряшками и тонкими чертами лица. Да и Винсенту она подходит, дочь герцога как-никак.

Так, Луиза, пожалуй, нужно отвлечься на лорд-канцлера. Поддерживать светский разговор. Думаю, стоит спросить, как он поживает. Или как ему нравится праздник.

На языке крутились банальности, но, к счастью, Итан не настаивал на беседе. Холодный жесткий взгляд затягивал, под ногами словно расходился треснувший лед. Когда понимаешь, что вот-вот провалишься, но почему-то продолжаешь упорно идти. Тошнило, кружилась голова, а калейдоскоп нарядов сливался в сплошной пестрый узор, на котором выделялись Винсент и маркиза. Они улыбались, он что-то говорил ей. Уж точно не про заседание в парламенте!

– Иногда проще со всем покончить, – негромко произнес лорд-канцлер. Музыка смолкла, и он меня отпустил. – Просто сделать последний шаг.

Голова взорвалась болью. Сердце раскалилось добела и грозило превратиться в уголек, ладонь под перчаткой пылала. Не хватало еще устроить здесь то же самое, что с Терезой в подземелье.

Я быстро двинулась к дверям.

– Лу, тебя проводить?

Я растерянно смотрела на Себастьяна. Проводить куда? Мне просто нужно пройтись, привести в порядок мысли. О чем мы говорили с Итаном? Я не помню даже его последних слов, но это и неважно.

Братец подхватил меня под руку и спешно вывел из залы. За спиной затихала музыка и голоса, коридоры проплывали перед глазами, я же просто шла. Все дальше и дальше от танцующих, все дальше от герцогской дочки и Винсента. В голове крутилась единственная мысль: «Я должна с этим покончить. Сделать последний шаг».

Покончить с чем? Последний шаг?

Перед глазами стояла смотровая площадка в оранжерее. Я закрывала глаза и падала в темноту.

Одуряющий аромат цветов с силой ударил по обонянию. Пульсация на ладони стала еще сильнее. Мы с братом шли внутри погруженной во мрак стеклянной стрелы, сквозь стены пробивался лунный свет, по полу расползались узоры теней. Эхо разносило стук каблуков по пустынной зале, и я вспомнила, как почти бежала по этому коридору, разозлившись на Винсента, вспомнила, как он приглашал меня на бал, какой нежностью сияли его глаза. Наш танец…

Вспомнила и остановилась, пытаясь понять, куда иду. И зачем.

Остановился и Себастьян: в лунном свете брат выглядел неестественно бледным, на худом лице выделялись высокие скулы, глаза возбужденно сверкали, уголки губ кривились. Он запустил руки в длинные вьющиеся пряди, а потом резко отступил назад. Светлые волосы растрепались и повисли прядями вдоль лица, заключив его в треугольник. В этот миг он отчаянно напомнил мне… Хилкота.

Сердце трепыхнулось в груди – не столько от этой мысли, сколько от следующей. Я собиралась… покончить с собой?!

Должно быть, я изменилась в лице, потому что Себастьян с силой рванул меня на себя, а следом шею обжег холодный металл.

– Кардонийский стилет, Лу. Одно неловкое движение – и ты истечешь кровью. – Непривычно жесткие нотки в голосе брата заставили меня замереть. – Умница. А теперь шагай. Мы идем на смотровую площадку.

– Себастьян, не делай этого. Пожалуйста.

– Не останавливайся, – прошипел братец, – не то у меня может дрогнуть рука.

Кардонийское оружие славилось своей сталью и заточкой. Даже не обладая выдающейся силой, таким стилетом можно перерубить человеку шею, поэтому я продолжала идти. Себастьян ускорил шаг, и теперь я думала только о том, чтобы не споткнуться и не зацепиться за что-нибудь платьем. Лезвие едва касалось кожи – легко, как перышко, но это перышко способно меня убить. Себастьян собирается меня убить. Мой брат. Мальчишка, с которым я провела детство. Что с ним случилось?! Неужели то же, что с Хилкотом?!