И увидел свою жену с повязкой на глазах, крест-накрест привязанную к столу, с открытой в оскорбительной наготе грудью. Внутри ее круглого живота я угадал присутствие крошечного существа и не мог сдержать хлынувшего у меня из глаз горестного потока слез. Внутренний импульс, непредвиденный прилив самых чистых чувств парализовал меня, я закачался и рухнул на пол. С трудом поднявшись, я снова упал, когда лицо Сюзанны вдруг обратилось в мою сторону. Слова отчаяния застряли у меня в горле, и на мгновение, показавшееся мне вечностью, я потерял способность дышать.

Я думал лишь о том, чтобы снять с ее глаз повязку, сжать ее в объятиях, целовать, окутать ее своей любовью, гладить ее волосы, живот, пусть всего несколько секунд. Но остатки моих фараонских импульсов потребовали от меня прежде всего осмотреть кухню и ванную. Никаких следов Серпетти. Не раздумывая, я бросился к двери и запер ее на ключ. Я приблизился к своей любимой, к своему будущему ребенку, которого любил уже больше всего на свете, и, даже не прикасаясь к ним, ощутил, как от их тепла согревается моя душа.

Сюзанна молчала. Ее руки побелели от стягивающих запястья веревок. Верхняя часть тела, со следами высохшего пота, испещренная глубокими бороздами и более или менее заметными пятнами, вопияла о ее страданиях. Снова разразившись слезами, я склонился над ней. Мои пальцы, руки, ноги, все мое тело сотрясалось от холода, страха, вселенской скорби. Я уцепился за край стола и, собрав все свои силы, превозмогая собственную боль, сорвал с нее путы. Пусть это движение, это мгновение останется в моей памяти до самой смерти…

Ее нижняя губа шевельнулась, и беззвучный крик вырвался из горла. Она стала завывать и с такой силой судорожно двигать запястьями и лодыжками, что веревка прорезала ей кожу. Мышцы ее точеных ног задрожали, все тело задергалось, словно под действием электрического тока. И ее крики разнеслись высоко, высоко в наступающей ночи…

— Дорогая! Дорогая моя! Сюзанна!

Внезапно что-то заставило ее умолкнуть. Мой голос. Она узнала мой голос. Голос своего мужа. Голос человека, пришедшего к ней с любовью, с поддержкой, а не с оскорблениями и ударами. Через мгновение ее взгляд встретился с моим. Я прочел в них воспоминание о нашей встрече, наших счастливых днях, нашей совместной борьбе. Я уловил в них непостижимое чувство матери к своему ребенку…

— Дорогая! Дорогая! Я люблю тебя! Я люблю тебя!

Я до хрипа повторял эти слова, прижавшись губами к ее уху, гладил ее по волосам, по животу… О этот живот! Мой ребенок! Наш ребенок! И я прижал ее к себе…

Мелкие пузырьки пены стекли с ее губ, расширенные зрачки уставились в потолок…

— Сюзанна! Останься со мной! Прошу тебя! Сюзанна! Не оставляй меня!

С огромным трудом мне удалось развязать ей руки. Наконец я снял путы с ее щиколоток, и моя жена свернулась калачиком в углу стола. Волосы попали ей в рот, в глаза, почти полностью закрыли лицо. Во влажном воздухе отвратительно запахло мочой, у ее ног разлилась лужица. Ее живот, ягодицы, прижатые к груди ноги пришли в движение. И вся она как-то раскачивалась, раскачивалась, раскачивалась…

Я знал, что она может вернуться ко мне, что где-то в непримиримой механике ее сознания остается дверка, открытая к свету…

Я протянул к ней руки, но в этот момент меня окликнул какой-то голос. Измененный голос. Один из тех, которые я уже слышал по телефону.

— Добро пожаловать, Франк! — Тома Серпетти целился в меня из старого кольта, который, похоже, был еще во вполне боеспособном состоянии. Он появился из скрытого ковром люка и теперь стоял на верхних ступеньках лестницы. Прежде чем невыносимо злобно улыбнуться мне, он положил на пол изменяющее голос устройство. — Я должен был это видеть, Франк! Встреча с женой после полугода разлуки! Ты заметил, как я хорошо о ней заботился?

Он произвел кольтом движение, заставившее меня бросить только что подобранную палку. Я повиновался и поднял руки. Сюзанна вздрогнула, повела пустым взглядом и снова принялась раскачиваться, как деревянная лошадка, склонив голову между колен, к животу.

— Боже мой, Тома! Что ты с ней сделал?

— Твоя жена превратилась в молоток. Через четыре месяца, просто так, без всяких причин. В один прекрасный день. Я мог бы от нее избавиться, это сильно облегчило бы мне жизнь… Но я предпочел идти до конца ради игры… Ради славы, ради денег… Ради приза… переходящего приза от тебя — ко мне…

— Ради игры! Но… Как ты смеешь!

Его глаза зажглись темным пламенем, зрачки увеличились, как у загнанного зверя, готового убить, чтобы сохранить собственную жизнь…

— Можешь себе представить, Франк! Ты знаешь кого-нибудь умнее меня? Видел, как я вас всех дурачил? Жизнь, смерть — все это лишь большая игра. Если бы ты только знал, как я себя уважаю! О! Дорогой мой! Никто, ни один человек не сможет превзойти то, что я совершил! Я все контролировал, Франк, с самого начала. Скрещение судеб, окончательное прекращение движения жизней… Как с модельками поездов!

Я опустил руки, но он прицелился, и я снова их поднял. Лужи болотной воды стояли у меня под ногами, усталые израненные плечи жгло огнем.

— Объясни мне. Я должен понять про Сюзанну. Как ты узнал, что она беременна?

Он посмотрел на нее долгим взглядом:

— Она сама сказала мне после похищения. Это был последний всплеск ее сознания. Наверное, надеялась, что я отпущу ее. Подумать только, хотела сделать тебе сюрприз! Правда, мило? — Он присел на край стола. — Я задумал многосерийный фильм. Отправил по Интернету первый файл этой акуле Торпинелли. Я знал, что он возьмет, что такой фильм на черном рынке, в той среде, с которой я тебя постепенно знакомил, будет цениться на вес золота… Спрос увеличился, многочисленные заказы становились все более изобретательными! И я понял, что мне это нравится! Это возбуждало меня до такой степени, что ты и вообразить не можешь! Я был абсолютным повелителем всех своих жертв, а заодно и всех мужчин, десятками дрочивших, глядя мои шедевры!

— Ты… Ты…

— Но прежде чем приступить к делу, мне требовался сценарий, мне надо было чем-то занять вас, психологов, полицейских, научных специалистов… С этой точки зрения Интернет — просто золотая жила. В нем можно откопать отчеты о вскрытиях, исчерпывающие руководства по используемым полицейскими методам, перечень оборудования, средств слежки за преступниками… Полный набор, чтобы проанализировать ваши просчеты, достижения, способы работы… Короче, залезть в самое ваше нутро… Я поехал в Бретань, чтобы набрать там этой особенной воды и оставить ее в желудке Приёр. Неплохо, а? А эти психокриминалисты?! Я веселился как безумный! Я играл с вами, как кукловод со своими деревянными марионетками! Я успешно направил вас в острые челюсти BDSM4Y. У вас ведь там ничего не вышло, если я не ошибаюсь? — Он пересел на стул. — Я в самом начале наткнулся на документы, рассказывающие об отце Михаэлисе. Его карьера показалась мне… заслуживающей внимания. Тем более что вся эта история, как по волшебству, прекрасно увязывалась с рождением твоего ребенка и именем твоей жены… Будто все это было написано, ну, не знаю…