Осторожно распределила вес: сначала поставила одну ногу, потом другую… держась одновременно и за одревесневшие стебли, и за перголу, медленно поползла вниз. Мелкие ветки драли вспотевшие от страха ладони, лезли в лицо, она перепачкалась в пыли, но словно этого не замечала. Лишь вяло отметила для себя, что наверно умарахалась как печной дух.

Когда дрожащие ноги коснулись земли, Иэнель казалось, что прошло вёсен сто пока она оказалась внизу. Упала в прелую листву, перевела дух. Задрав голову, посмотрела вверх. Ветер трепал занавеску на открытом окне.

«Идиотка», — обругала себя, — «могла бы хоть створки прикрыть. Теперь видно, что тут кто-то вылез».

От самобичевания отвлекли голоса. Сюда кто-то шел. И судя по топоту, их было много. Принцесса торопливо накинула капюшон и натянула платок на лицо. Как можно тише и незаметнее нырнула за переплетение ветвей, благодаря себя за то, что не отошла дальше. Затаившись в пока еще лилово-красной листве, (наверху почти всё облетело) принялась наблюдать.

«Только бы они не посмотрели вверх. Только бы прошли мимо…» — молила она ушедших богов.

Но боги за что-то решили ее наказать. Видимо удачи с устойчивой перголой им показалось достаточно.

Группа из десяти даггеров высыпала за угол крыла дворца. Самый высокий и довольно симпатичный по меркам дайнов командир, махнул рукой в сторону деревьев.

— Осмотреть территорию! Всех изменников убивать на месте.

— Вы трое — указал на крайних слева, — обследуете всё вдоль стены и присоединитесь к нам вон на той поляне. Длинноволосый красавчик-командор показал на видневшийся просвет в деревьях. Те кивнули.

— Пароль новый.

— Так точно ком-командор «империя навсегда».

— Чего орешь, кретин, — шикнул на него начальник.

— Есть ком-командор! Уже молчу, — выпучив и так большие глаза гаркнул один из трёх.

Шесть даггеров во главе с командиром, тенями скользнули в заросший парк, а трое «везунчиков», направились в ее сторону.

— И надо было грохнуть императора именно перед моим дежурством, — бубнил самый длинноволосый из даггеров.

— Вечно ты Румс, ноешь. То жрать тебе подавай, то император помер не вовремя, — фыркнул напарник.

Они медленно шли вдоль стены, явно не спеша исполнять приказ командора.

— Эх, хорошо-то как! солнышко светит, птички поют, — потянул носом воздух и прикрыл глаза тот, кто шел рядом с Румсом. Остановился, закинул голову вверх, наслаждаясь погожим вечером.

— Тебе бы бабой родится, Иф, — хохотнул приятель.

Иф постоял еще пару мгновений, открыл глаза и вместо птичек увидел открытое окно и вылетающую в него занавеску.

В это же мгновение Румс обнаружил в траве решетку.

— Шухер, ребята. Это случайно не принцесска тут выползла? — прищурился третий — коренастый, разглядывая с Румсом решетку и открытое окно.

«Ну почему сейчас не ночь?» — стонала про себя «принцесска» в пяти шагах от них и медленно-медленно вытягивала из-за спины саблю. Имена эти были смутно знакомы, но от волнения никак не могла вспомнить, где слышала их.

— Поди, так и есть, Игек, — задумчиво почесал макушку Румс, — Как думаешь, далеко ушла?

— Ну, от нас не уйдет, а от Рейза так и подавно. Он же выслужится перед Ремердом хочет. Ком-командора получил недэю назад, так теперь дальше взлезть надо, — философски заметил Игек и протяжно рыгнул, — Ох, не надо было перцу стока жрать, изжога чего-то разыгралась, — повинился он, наблюдая, как приятели ржут и разгоняют воздух вокруг себя.

— Румс, осмотри вон те кусты, — показал рукой Игек. Заходящее солнце сверкнуло на его лысой макушке, вместе с крошками еды, запуталось в бороде.

«Интересный экземпляр», подумала принцесса, разглядывая даггера.

— А чего, как что, так сразу Румс? — буркнул даггер, но всё же пошел по направлению к перголе.

Иэнель не стала ждать, пока её обнаружат. Напала первая, когда даггеры были на расстоянии пары шагов друг от друга.

Длинноволосого достала с пяти ударов, но даже этого времени хватило остальным, чтобы подтянуться и окружить ее. С двоими Иэнель конечно сражалась, но то в зале с учителем, а то с настоящими даггерами, побывавшими и в уличных стычках, и на поле боя. В прошлый раз Урмэд спас ее от удара, теперь некому.

Сосредоточилась. Она никогда не была так сосредоточена, как сейчас. Атаковать, закрыться, отбить, вновь атаковать. Крутилась и прыгала, как рыба, выброшенная на берег, готовая во что бы то ни стало добраться до воды. Имперцы явно давно сработаны в паре и биться с ними было сложно. В какой-то момент поняла, что только отбивает и закрывается, они не давали ей приблизится и контратаковать. Руку ломило от усталости. Давно она не держала саблю. Смертельно, страшно давно.

Первый удар пропустила от романтика-Ифа. Плечо взорвалось болью. Иэнель всхлипнула, отскочила на пару шагов и схватившись за руку, претворилась, что ей невыносимо больно. Номер прошел. Иф почувствовал слабину и пропустил неожиданный выпад. Умер на месте от удара в глаз.

— Ах ты, сучка! — прошипел Игек, — Живой возьму и засажу тебе по самые гланды.

— Сначала подойди.

И вновь лязг стали, концентрация, напряжение… Она пропустила удар и получила по лицу. Боль ослепила. Иэнель упала на колени, свободной рукой схватилась за щеку, попятилась, отбиваясь почти вслепую и чувствуя, что осталось ей недолго. Челюсть рвало болью, ей казалось, что лица у нее больше нет. Боги, как страшно!

Мощный удар даггера выбил саблю из ослабевших пальцев.

«Ну вот и всё. Спасительница, мать твою», — зло подумала она, и из последних сил сообразила послать воздушную волну, отталкивая даггера от себя. Тот отлетел на саж назад и упал спиной на решетку. Взвыл.

Принцессе удалось подобрать меч и встать. В то же время ощупала лицо. Кровь уже текла за шиворот, пропитывая рубашку и куртку. Попыталась залечить, но даггер уже пер на нее с новой силой. А отбиваться магией и лечить себя нереально. Удар, еще один, она только успевала ставить защиту и пятиться. Спина уперлась в перголу.

— Нет! — взвизгнула она, спуская удар по снисходящей. Коротышка завертел «мельницу», выбил саблю, замахнулся. Иэнель не видела ничего кроме его больших на выкате, жабьих глаз. Вот и всё.

Неожиданно он как-то странно «квакнул» — из его из груди показался кончик меча, а по бороде потекла темная, вязкая кровь.

Словно большой жук, пойманный на иглу, он забился, и уже мертвым сполз с лезвия в траву.

Иэнель увидела стоящего перед собой Нанда.

— Привет, ваша светлость, — улыбнулся он, — неважно выглядите.

Иэнель криво улыбнулась и упала в обморок.

Очнулась быстро. Ощутила, что лежит у кого-то на руках, а к лицу что-то прижато.

— Обыскать парк. Сопротивляющихся в живых не оставлять. Обо всем докладывать мне лично, — услышала она словно через