— Ну, ежели так. Тогда... В общем, давайте смонтируем и посмотрим, что из этого выйдет. Как первый этап.

— Максим Петрович, мы уже вдоволь наговорились, насоветовались, наоглядывались... — Петр Яковлевич сердито сдвинул брови. — Занудная штукенция может выйти... Не знаешь, как поведет себя... Однако никто за нас первого шага не сделает.

— Давайте рассмотрим эту систему как подсистему, как узел управления нижней ступени, — подключился к разговору Савич. — Надо попробовать.

Петр Яковлевич удивленно посмотрел на него:

— Григорий Васильевич, я еще никогда не видел тебя таким осторожным.

— Посидел на вашем месте, кое-чему научился, — улыбнулся Григорий. — А так... Я все тот же.

— Ну так что, начинать или нет? — заметив, что все собираются уходить, спросил Лесь.

— Начинай, мил человек! — решительно сказал Петр Яковлевич. — Собери своих конструкторов. Создавайте отдельные узлы. Но второй и третий уровни системы пока не трогайте. Мы за них с другой стороны возьмемся.

В приемной взад-вперед прохаживался раздраженный Орест Остапович. Дверь его кабинета была распахнута настежь. Из нее выглядывал Евгений Сюсюк. На лице — пренебрежительно-высокомерная усмешка.

— Меня ждете? — обронил на ходу Петр Яковлевич. — Прошу.

Первым в кабинет вошел, не скрывая своего раздражения, Олияр, за ним Сюсюк и Савич.

— Что там у вас? Мне Альф Харитонович звонил, возмущался, я не понял, в чем дело, — Петр Яковлевич поочередно посмотрел на Олияра и Сюсюка.

— А что у нас может быть? — вырвалось у Евгения. — Что у нас может быть, если кандидат наук не может использовать первых двух членов разложения в ряду Тейлора?!

— Все это выдумки! Он за уши притянул Тейлора! — взорвался Олияр. — Он дисциплину забыл! Забыл, что должен подчиняться приказам. Я лучше знаю свою систему!

— Вот так да! — всплеснул руками Евгений, поворачиваясь всем телом к Олияру. — Его система! Да вы в ней ни бум-бум! Занимались бы лучше своими панелями и унитазами! Нет, туда же, в науку!

Петр Яковлевич постучал правой рукой по столу:

— Садитесь! И объясните конкретно.

— А чего тут объяснять? — пожал плечами Сюсюк. — Приехали мы на завод. Инженеры и конструкторы помогли нам ознакомиться с оборудованием. Директор с двадцатибуквенной фамилией выделил бригаду монтажников, монтеров, техников. Пока укладывали кодовые шины, тянули линии связи к проходной, монтировали турникеты и датчики, все шло хорошо. Тем более Орест Остапович ни во что не вмешивался, считая, что это технические детали и они не достойны его внимания. Наконец мы с заводскими инженерами несколько раз испытали узлы оперативной и долговременной памяти, проверили прохождение сигналов. И тут, когда дело подошло к испытанию всей системы, отказала линия кодирования. Я кинулся за помощью к товарищу Олияру: «Орест Остапович, какое примем решение?» А он в ответ: «Тебе готовить кандидатскую, ты и шевели мозгами. А я побегу в библиотеку. Надо поспевать за ускоренным развитием науки...»

Петр Яковлевич верил и не верил Сюсюку. Неужели Олияр так поступил? Конечно, он любит перекладывать свои дела на плечи подчиненных. Это верно. Независимым и ершистым, таким, как Лесь, кланяется. Спокойных и знающих свое дело, как Ромашко, — просит. Покладистым, как Сюсюк, — приказывает. Вот так — пунтик за пунтиком, абзац к абзацу, формула к формуле — выстроил Орест Остапович и свою диссертацию. Но ведь основной стержень, основное направление нашел и разработал все-таки он. Или и это ему подсказали? Да нет, не может такого быть.

— Сюсюк сгущает краски. Все было совсем не так. А в библиотеку вот за чем я бегал! — Орест Остапович положил на стол ротаторный оттиск статьи. — Мы можем кое-что упростить. Вводный блок сделаем компактным и надежным. Или возьмите преобразователи дискретных сигналов. Зачем изобретать велосипед? Возьмем готовые, серийные. Здесь помещено их описание.

Петр Яковлевич повернулся к Савичу:

— Григорий Васильевич, разберись. Ведь это ты обнадежил Альфа Харитоновича, когда меня замещал.

— Не по мне все это, — поморщился Григорий. — Ну хорошо. Только давайте, Орест Остапович, завтра займемся этим вопросом.

Не успели Сосюк и Олияр выйти, как в кабинет ввалился Гузь с кипой бумаг.

— Прошу подписать.

— Подождите подписывать, Петр Яковлевич, — вмешался Григорий. — Я звонил в трест. Там обещали создать комиссию, которая займется неблаговидной деятельностью товарища Гузя. Может, уже и создана. Антон Калинович, помните предупреждение Мирослава Михайловича?

— Мало ли что начальство может сказать для острастки, — буркнул Гузь.

— Две недели, отпущенные вам, уже прошли. А строительству не видно конца.

Петр Яковлевич передвинул бумаги Гузя к Савичу:

— Прости, Григорий Васильевич, но иного выхода нет. Вот тебе еще одна задачка. Ты начал ее решать, ты и доведи ее до конца.

...Григорий весь кипел от злости. Еще бы! В самый напряженный момент, когда уже вплотную подошли к разработке задания Научного центра, он вынужден тратить драгоценное время на выяснение махинаций Гузя. Несколько дней он мотался из одного конца города в другой, с железобетонного завода в строительный трест, из треста в управление механизации, оттуда — на улицу Листопада, потом еще на две-три «прикарманенных» Гузем частные стройки. Помогал инспекторам и контролерам переписывать панели и кирпич, возился с нарядами и шоферскими путевками. Когда же наконец комиссия передала собранные материалы в прокуратуру и он облегченно вздохнул, решив, что с этим делом покончено, его вызвали еще и к следователю для дачи показаний.

Хмурым, сердитым подошел Савич к кабинету следователя. И вдруг увидел шагавшего по коридору Гузя в сопровождении милиционера. А навстречу ему — надо же! — шел Иосиф Самуилович с пухлой кожаной папкой в руке. Волками зыркнули друг на друга и, ни слова не сказав, разминулись.

От следователя Григорий поехал в Проблемную лабораторию. Вошел в кабинет Петра Яковлевича, обессиленно упал в кресло.

— Больше никогда ни за что не сяду я за ваш стол.

— Кто знает, — улыбнулся Петр Яковлевич. — Время покажет. Может, еще и сядешь. И не на какой-то месяц, а... Иди, Григорий Васильевич, разберись с Олияром и Сюсюком.

Савич тяжело встал, побрел к двери. Он не знал и не мог знать, что скоро