Магьер вздрогнула, припомнив вдруг ту ночь, когда вдогонку за Мальцом выбежала из «Бердока» на улицу. Как раз в тот миг в ее памяти всплыла почему-то первая встреча с Лисилом, и ей отчаянно захотелось поскорей его отыскать. Почему же сейчас она вспоминает именно эти две ночи?

Янтарные глаза Лисила вдруг широко раскрылись, и от недоброго предчувствия у Магьер засосало под ложечкой.

— О чем… — начала она неуверенно, — о чем ты сейчас думаешь?

— Да о той самой ночи, когда мы… познакомились, — запинаясь, ответил он. — О нашей первой встрече…

Лисил осекся, и лицо его окаменело. Обернувшись, он смерил ледяным взглядом Мальца.

— Ах, ты… — выдохнул он свистящим шепотом. Магьер стиснула зубы, думая о том, что на самомделе произошло той ночью, когда она впервые заглянула в глаза Лисила… И ведь оба они до сих пор даже ничего не подозревали! Ничегошеньки!

— Сукин сын! — взревел Лисил — и бросился на пса.

Малец отпрянул, и Винн, оказавшись между ними двумя, упала на спину.

Магьер обеими руками обхватила Лисила за талию, рывком дернула на себя, и они покатились по полу. Винн, сев на полу, раскинула руки, словно пыталась преградить дорогу Лисилу. Из-за ее спины испуганно выглядывал Малец.

Вцепившись в Лисила, Магьер тащила его за собой, до тех пор пока не наткнулась спиной на ножки стола.

— Это все ты, ты! — крикнул Лисил. — Обворовать женщину с мечом, да ведь это было безумие, но я не мог, никак не мог удержаться!

— Перестань! — закричала в ответ Винн. — Ты же сам рассказывал, что он… он не сделал тебе ничего дурного! Он ни разу не причинил тебе зла!

— Лисил, уймись, — прошептала Магьер.

Он вырвался, оттолкнул ее руки и встал. И попятился к двери, не удостоив Мальца даже взглядом.

— Я больше не могу здесь оставаться, — бросил он и с этими словами вышел из комнаты.

Подобрав подол мантии и откинув за спину тугую косу, Винн не без труда поднялась на ноги. Молодая Хранительница явно была потрясена до глубины души.

— Я ничего не понимаю, — жалобно сказала она, вопросительно глянув на Магьер. — Почему Лисил так себя ведет?

Магьер нечего было ей ответить. Слишком многое было скрыто за этой вспышкой Лисила — такое, о чем в двух словах не расскажешь. Все эти годы Малец был их безмолвным спутником и искусно прятал от них свою подлинную сущность. Что-то объяснять сейчас Винн означало бы пуститься в откровения с человеком, который их все равно не поймет.

— Останься с Мальцом, — наконец проговорила Магьер. — Узнай… Постарайся узнать, зачем ему понадобилось рыться в бумагах.

Как ни потрясло их всех разоблачение пса, а о делах насущных тоже забывать нельзя. И нельзя допустить, чтобы Лисил сейчас бросил все и ушел. Магьер двинулась к двери, и в эту минуту Малец снова выглянул из-за длинной серой мантии Винн.

Прозрачно-голубые собачьи глаза проводили Магьер долгим настороженным взглядом.

* * *

Едва село солнце, Чейн выскользнул из особняка, чтобы найти пищу для Торета. Он и сам испытывал нешуточный голод, и к тому же его беспокоило раненое плечо. Рану точно жгло огнем.

Переулками и проулками он добрался до нищего квартала и наконец отыскал пьяную женщину, которая валялась за грудой ящиков. Она упилась почти до бесчувствия, но крепко сжимала в руке пустую бутылку коричневого стекла, и от нее исходил густой одуряющий запах дешевой выпивки.

А еще от нее воняло мочой, грязью и потом, но все же Чейн с наслаждением смаковал ее кровь, ее восхитительно теплую жизненную силу. Он постарался, чтобы ни одна капелька крови не упала на его одежду. Закрыв глаза, он сосредоточился и усилием воли направил поток чужой силы в раненое плечо.

Боль уменьшилась, но все же рана не зажила окончательно.

Чейн оставил мертвую женщину валяться там же, где обнаружил ее, и лишь когда он пошел прочь, ему в голову пришло, что Торет в последнее время напрочь презрел им же самим объявленные правила охоты.

Раньше, до прибытия в город охотницы, они убивали редко и всегда старались понадежнее припрятать трупы — или, по крайней мере, Чейн прилагал все усилия, чтобы Торет думал именно так. Теперь же Торет не проявлял по этому поводу ни малейшего беспокойства.

Охотница.

Эта женщина — ключ к незримым цепям, которые сковывают его, Чейна. Чтобы обрести свободу, ему нужно только столкнуть в поединке Торета и дампира. Махнув рукой на все прежние планы, Чейн вышел на главную улицу внутреннего крепостного кольца и решительным шагом направился к бывшим казармам, где размещалась миссия Хранителей. Торет ждет крови, так что времени у него немного.

Он вошел в здание, даже и не подумав постучать. Вечер только начался, и вряд ли Винн уже ушла спать. Он направился прямиком в комнату для занятий и искренне обрадовался, с порога разглядев знакомую миниатюрную фигурку, склонившуюся над грудой каких-то бумаг.

Прежде чем войти, Чейн помедлил.

Все свободное пространство на полу комнаты было исписано мелом. По-белашкийски были написаны только «да» и «нет» — все прочие слова были начертаны письменами эльфов, и слова были по большей части не знакомы Чейну.

Наконец он вошел в комнату, и Винн услышала его шаги. Чейну она показалась необыкновенно хороша — в неброской серой мантии Хранителей, с длинной каштаново-русой косой, окруженная грудами бумаг, озаренная небывало ярким светом холодной лампы. Ее смуглое, всегда спокойное лицо дышало прелестью, ее разумные речи и обширные познания неизменно восхищали Чейна. Он прекрасно видел, что Винн влечет к нему, хотя сама она, погруженная в научные изыскания, этого не осознавала. «Мой чудесный ученый воробышек», — подумал Чейн почти растроганно. Эта девушка никогда не станет его добычей.

— Добрый вечер, Винн, — сказал он вежливо.

И сразу заметил, что она чем-то взволнована и, кажется, не очень-то рада его видеть.

— О, Чейн… — проговорила она растерянно, — разве… разве мы сегодня условились встретиться?

Чейн пересек комнату, пододвинул ближе свободный табурет и уселся рядом с Винн.

— Нет, — ответил он, — но мне бы хотелось кое-что выяснить, вот я и заглянул на всякий случай. Может быть, я не вовремя?

Винн как-то рассеянно покачала головой и принялась торопливо собирать бумажную россыпь в аккуратные стопки.

— Ну что ты, — сказала она, — мы тебя всегда рады видеть. Просто у нас сегодня вечером столько всего произошло…

— А это что такое? — спросил Чейн, указывая взглядом на исписанный пол и царящий в комнате беспорядок.

— А… я просто помогала нашим друзьям, — не слишком внятно пояснила Винн и, оторвавшись наконец от бумаг, села прямо. — Правда, Чейн, я очень рада, что ты пришел, но сейчас у меня, можно сказать, голова кругом. Впрочем, если немного отвлечься, это будет, я думаю, только на пользу.