На заре Арло в красках описывал случившееся Питеру и остальным. Как и все Уилсоны, Арло обожал рассказывать истории. До капитана он еще не дослужился, зато выглядел настоящим капитаном: крупный, с окладистой бородой и огромными ручищами. Арло, уверенный в своей силе, обладал добродушным нравом. Его брат-близнец, здоровяк Холлис, отличался от него лишь отсутствием бороды, а жена Ли была из Джексонов, двоюродной сестрой Питера и Тео. В общем, Арло и Питер считались родственниками. Свободными от службы вечерами Арло частенько сидел на плитах Солнечного центра, играл на гитаре и пел баллады, слова и ноты к которым разыскал в оставленной строителями книге. Порой он заглядывал в Инкубатор, возился с Маленькими и, пока они готовились ко сну, пел им песенки, например, о свинке Эдне, которая целыми днями барахтается в грязи и жует клевер. С тех пор как у Арло появилась своя Маленькая, неугомонная крошка Дора, стало ясно: еще пару лет в Охране, и он перейдет на службу поспокойнее.

Уничтожение пикировщицы сочли заслугой Арло, но сам он тотчас назвал это случайностью. Мол, на Шестой платформе мог оказаться любой; Су обожает перестановки, поэтому в жизни не угадаешь, куда попадешь следующей ночью. Только Питер понимал: дело не в случае и не в везении, хотя скромняга Арло умолял никому об этом не говорить. Сколько Охранников в подобных ситуациях замирали от ужаса! Сам Питер ночью с вирусоносителями еще не сталкивался — все его жертвы были дневными, то есть полусонными, — и не знал, как себя поведет. Другими словами, если везение и присутствовало, то всей Колонии повезло, что в ту ночь на Шестой платформе нес службу Арло Уилсон.

Наутро Арло поставили в отряд, который сопровождал на энергостанцию ремонтников с провизией и инструментами. Как всегда, собиралась группа из шести человек: по два Охранника спереди и сзади, а посредине на мулах двое из Аварийной бригады — их за глаза называли Шуруповертами, — которые специализировались на текущем ремонте ветряных турбин, обеспечивающих энергией прожекторы. Третий мул вез небольшую тележку с продуктами, водой, инструментами и бурдюками со смазкой. Смазку готовили из кукурузной муки и топленого овечьего жира, поэтому над бурдюками уже кружила стая мух.

В последние секунды перед Утренним колоколом Шуруповерты Рей Рамирес и Финн Даррелл просматривали поклажу, а Охранники без дела скучали в седлах. Тео, командир отряда, занял место впереди рядом с Питером, сзади ехали Арло и Маусами Патал. Отец Маусами, Санджей, был Председателем Семейного совета. Прошлым летом она вышла замуж за Гейлина Страусса и формально стала членом семьи Страусс. Почему Маусами выбрала Гейлина? Нет, парень он хороший, но какой-то рыхлый, невнятный, словно некая важная черта его характера так и не сформировалась. Гейлин казался не мужчиной, а пародией на мужчину, возможно, потому что смотрел искоса (хотя видел действительно плохо), возможно, из-за постоянной отрешенности. В любом случае разве он пара Маусами? Тео никогда не говорил, но Питер знал: старший брат надеялся взять Маусами в жены. Она ведь тоже из Первой семьи, они вместе росли в Инкубаторе, вместе его покинули, вместе готовились стать Охранниками… Новость о свадьбе Маусами потрясла беднягу Тео до глубины души. Он захандрил и неделю рта не раскрывал. Когда Питер наконец поднял больную тему, Тео заявил, что все в порядке, мол, он, вероятно, слишком долго тянул. Он желал Маус счастья, а если она счастлива с Гейлином, значит, все получилось как надо. Тео не изливал душу никому, даже собственному брату, и Питеру оставалось лишь поверить ему на слово. Только почему во время того разговора брат старательно прятал глаза?

Тео был весь в отца — больше отмалчивался, чем говорил. Впоследствии, вспоминая то утро, Питер не раз спрашивал себя: «Вел ли себя брат как-то по-особенному? Предчувствовал ли, как предчувствовал отец, что назад не вернется?» Нет, ничего подозрительного в памяти не всплывало: утро как утро, задание как задание, Шуруповерты, нетерпеливо перебирающий поводья Тео…

В ожидании колокола, который для них был сигналом к оправлению, Питер машинально гладил коня по холке, а сам витал мыслями где-то далеко. Вдруг на глаза попалась Алиша: она быстро шагала от Оружейного склада в их сторону. Питер думал, Алиша остановится рядом с Тео: она ведь тоже капитан, может, хочет обсудить с ним ночную атаку и ответные меры, например облаву — нужно же двух других пикировщиков выследить! — но получилось иначе. Алиша решительно прошла в конец их маленькой колонны.

— Даже не думай, Маус! — резко заявила она. — Ты никуда не едешь!

Маусами огляделась по сторонам с притворным, как сразу почувствовал Питер, недоумением. Многие считали Маус счастливицей, ведь она унаследовала от матери все самое лучшее: и нежный овал лица, и роскошные волосы, ниспадавшие на плечи блестящей смоляной волной. Да, она казалась тяжеловатой, но не из-за складок жира, а из-за мышц.

— О чем ты, Алиша? Почему не еду?

Алиша уперла руки в бока и испытующе взглянула на Маус. Рыжие, заплетенные в длинную косу волосы сияли даже в робких лучах утреннего солнца. Как всегда, на поясе у нее висело три ножа. В Колонии многие шутили: «Алиша до сих пор без мужа, потому что спит с ножами наголо!»

— Ты беременна, вот почему! — объявила Алиша.

Воцарилась тишина, а Питер не удержался и искоса глянул на живот Маусами. Пока явных изменений не наблюдалось, хотя под свободным свитером особо ничего не рассмотришь. Он повернулся к Тео — лицо брата было непроницаемым.

— Вот так так! — воскликнул Арло, наверняка пряча под бородой широкую ухмылку. — А я думал, когда же вы делом займетесь!

Смуглые, цвета бронзы, щеки Маусами побагровели.

— Кто тебе сказал?

— Сама как думаешь?

— Чума вампирья! — выругалась Маусами и отвела глаза. — Я его убью!

Тео повернулся в седле и посмотрел на Маусами.

— Гейлин прав, Маус. Я не разрешаю тебе ехать!

— Что он понимает, этот Гейлин! Он и так меня целый год уговаривает со Стены уйти! Он не имеет права!

— Вместо Гейлина тебя заменю я! — объявила Алиша. — Ты, Маус, от дежурств освобождаешься. Все, разговор окончен.

Вдоль тропы к воротам мчалось стадо. Еще пара секунд — и маленькая колонна утонет в шуме и топоте. Как ни силился Питер представить Маусами матерью, ничего не получалось. Разумеется, на время беременности женщины брали отпуск, порой даже их мужья временно переходили на другую службу, чтобы подолгу не отлучаться из дома. Но ведь Маусами — прирожденный Охранник, меткая — любой мужчина позавидует — уравновешенная, целеустремленная. «Как Звезда! — невольно подумал Питер. — Быстрая, только когда быстрота необходима».

— Маус, тебе бы радоваться! — заметил Тео. — Новость чудесная!

Лицо Маусами выражало полное отчаяние, темные глаза заволокло слезами.

— Да ладно тебе, Тео! Представляешь меня на лужайке у Инкубатора, вяжущей пинеточки? Я же свихнусь!

— Послушай… — потянулся к ней Тео, но Маусами отпрянула.

— Хватит, Тео! — Она спрятала лицо и вытерла слезы. — Все, концерт окончен. Лиш, ты довольна? Добилась своего? Я уезжаю, пока! — Маус поскакала прочь. Когда она оказалась вне пределов слышимости, Тео прижал ладони к передней луке седла и взглянул на Алишу, которая вытирала нож о свитер.