— Говори, Сола.

Рафаэль с такой нежностью проходится ладонью по моим влажным волосам, что я готова замурлыкать в его объятиях, забыв весь ужас, что ждет нас за пределами авто. Только сейчас. Только здесь есть время для нас, и я должна уже наконец поддаться порыву своей души.

— Я понимаю, что сейчас не лучшее время, и мне не следует об этом говорить в такой ужасной ситуации… это все так неправильно… но молчать тоже больше не могу… я люблю тебя, Рафаэль…

Закусываю губу, когда его грудь вздымается от глубокого вздоха, а глаза загораются ранее незнакомым пламенем. Нет. Мне не страшно, несмотря на то, что в его взгляде я замечаю голод. Голод, что готов вырваться и поглотить меня. А мне другого и не нужно. Я желаю этого каждой своей клеточкой, что сейчас звенит напряженной трелью.

Рафаэль притягивает меня так близко, что снова становится сложно дышать. Он вжимает меня в свой торс одной рукой, но этого достаточно, чтобы мы слились в единое целое.

— Скажи еще.

— Люблю, — осторожно шепчу прямо в губы.

— Еще. Скажи мое имя. Хочу еще раз услышать.

— Я люблю тебя, Раф…

Но договорить мне мешает жесткий рот, беспощадно набросившийся на мой. Своим диким поцелуем дьявол утягивает меня в самое пекло, руками обхватывает щеки, сильнее притягивая навстречу своему яростному языку. Но вскоре что-то заставляет Рафаэля оторваться от моих губ, и без его жара их тут же обдает колючим холодом. Он останавливается, по-прежнему держа мое лицо в плену крепких ладоней и вынуждая меня замереть вместе с собой.

— Моя девочка, — меня касается рваное дыхание, заставляя ускориться пульс, — как же долго я тебя ждал.

Не знаю, что меня сейчас больше ласкает: его пальцы, нежно гуляющие по скулам, голос, что пробирается хриплыми нотами под кожу, или глаза, которые оставляют острые шрамы, вновь выжигая на мне его клеймо. А я ведь только этого и надо: вечности в его руках.

— Давно ждешь?

— Целую жизнь. — Он нежно ласкает мое горло, заставляя меня вновь дрожать в своих объятиях. — Ждал, когда ты сама придешь ко мне. И ты пришла.

— Ты позвал меня. Во сне. Все это время ты звал меня. Я не могла не прийти, не смогла ничего поделать с этим притяжением.

— Ты даже не представляешь, насколько важна для меня.

— Ну да, — грустная ухмылка искривляет мои губы, — в это сложно поверить. Но сейчас я совершу один сумасшедший поступок.

Рафаэль выжидающе вскидывает брови, и на его усталом лице даже расцветает подобие улыбки.

— Я поверю тебе, — произношу я.

Тяжело выдохнув, он обхватывает мой затылок и притягивает к себе, приникая губами ко лбу.

— Не надо, Сола. Не верь мне. Никому не верь.

Собираюсь заглянуть в его глаза, потому что бесцветный голос пугает меня, но он усиливает хватку, целуя меня и обжигая кожу колючей щетиной.

— Тебе стоит переодеться, совсем замерзла.

Рафаэль позволяет мне отстраниться и, судя по его виду, разговор окончен. Я неохотно покидаю его теплые объятия и перебираюсь обратно на свое место. Только вот мне хочется, чтобы это было не холодное сиденье, а его сердце. Хочу провести там хотя бы один день. Обогреться и набраться сил. Но делать нечего, я проглатываю свои мысли как большую таблетку, что царапает горло.

— Хорошо, но у меня есть одна просьба, прежде чем мы поедем домой. Я понимаю, что не имею права просить сейчас об этом, но пожалуйста, давай вернемся, Рита осталась в клубе. Я должна ее найти.

Замечаю, с какой силой Рафаэль сжимает руль, и начинаю жалеть, что напомнила ему о прошедшем вечере. Но вроде, меня проносит, просто мужчина пугающе спокойным движением заводит машину.

— С ней все нормально, — твердо произносит Рафаэль, не глядя на меня. — Уго нашел ее и утром доставит в аэропорт.

— Правда?! Господи, спасибо! — Хочу обнять его, но тут же гашу в себе это необдуманное желание, стараясь скрыть искреннюю радость в голосе, и продолжаю: — Я могу позвонить ей?

— Думаю, ей сейчас не до тебя. Пусть хотя бы они завершат этот вечер как задумывали.

— Эмм, — истерический смешок слетает с моих губ, и я закусываю их, ощущая, как заметным теплом покалывают мои щеки от смущения за поведение подруги, — хорошо, поговорю с ней завтра. — Накрываю свои колени прохладными ладонями.

Не успеваем мы тронуться, как Рафаэля отвлекает телефонный звонок. Прищурив глаза, он секунду смотрит на экран и подносит мобильный к уху.

— Слушаю… как такое возможно, мать вашу! — рявкает он во все горло, отчего у меня даже перехватывает дыхание, и я до легкой боли сжимаю пальцами ноги. — Собрать всех! Я уже еду!

Нервно оборвав разговор, Рафаэль замирает, а потом начинает бить по рулю. Кажется, еще немного, и он раздавит сжатый в кулаке телефон.

— Твою мать! — Еще один удар, и, бросив мобильный на приборную панель, он резко взъерошивает волосы. — Ублюдки, — с шумом выдыхает он и резко выходит из машины, через секунду уже распахивая мою дверь.

— Выходи, детка, планы изменились.

— Что происходит, Рафаэль?! Скажи мне!

— Я все тебе расскажу, обещаю. — Он хватает меня за руку и вытаскивает на улицу, тут же смягчая грубость поцелуем в макушку. — Все расскажу, только для начала решу одну проблему. А как приеду, мы поговорим.

— Честно?

— Бегом в машину, Сола, пока ты окончательно не простыла.

Рафаэль усаживает меня обратно к Балдо и на мгновение задерживается у открытой дверцы.

— Балдо, отвечаешь за нее головой. Ты знаешь, что делать. — Переводит взгляд на меня. — Слушайся его, Сола. Ему можно доверять, он не причинит вреда.

— Мне страшно, Рафаэль, — глаза снова застилает плотная пелена слез, — я не понимаю, что происходит.

Он склоняется ближе и, подцепив мой подбородок грубыми пальцами, заставляет посмотреть на себя.

— Ты в безопасности.

— Обещаешь? — шепчу дрожащим голосом, вытирая катящиеся по щекам слезы страха.

— Обещаю. — Он чувственно накрывает мой рот, и почему-то мне кажется, что впереди нас не ждет ничего хорошего, отчего я крепче обвиваю его шею, не желая отпускать своего дьявола. Но, расцепив руки, Рафаэль оставляет мои губы и упирается лбом в мой лоб.

— Возвращайся скорее.

— Как скажешь, мышонок.

С этими словами он будто испаряется, и я даже не успеваю заметить, как захлопывается дверь, и машина срывается с места. Чувство щемящей тоски в груди нарастает подобно ледяной вьюге, и мне хочется сжаться калачиком, чтобы эти мучения скорее закончились.

Из-за подавленного состояния не сразу обращаю внимание, что мы уже заезжаем на знакомую территорию, вот только выйти я не успеваю.