не трудно. Тесей вместе с, как будто, охраняемой им Ариадной подходил к страже, дежурившей у комнат с юношами и девушками, и убивал стражников.

Алая заря еще не начала лить росу из своих двух сосудов на многодарную землю, а только лишь начала разгонять мрак ночной своим сполохом алым, как бывшие афинские пленники вместе с критской царевной, что было сил, неслись по широким ровным улицам Кносса в бухту к своему кораблю.

130. Тесей с Ариадной бегут с Крита

На корабле оставалась команда моряков, доставившая из Афин на Крит Тесея и 13 афинских подростков. Кормчим судна был сын Посейдона и Перибеи Навсифой (стремительный мореплаватель) — вождь морелюбивых феаков, которым долгое время покровительствовал сам Посейдон, пока они не разгневали его своей помощью Одиссею.

Ферекид Сиросский сообщает, что пока феаки спускали вытащенный на берег корабль на воду и потом ставили мачту для паруса, Тесей вместе с другими афинскими юношами успел пробить дно у всех готовых к плаванию критских судов, чтобы лишить критян возможности преследовать беглецов по морю. Юноши взяли буравы, а те, кому сверл не хватило, вооружились острыми ножами. Они тихо подбирались к критским кораблям, наиболее готовым к отплытию и делали в их днищах или нижней части бортов отверстия. Когда на берегу прозвучал сигнал тревоги, корабль Тесея уже на веслах вышел на глубокое место и ставил черные паруса.

Говорят, при выходе из гавани беглецам пришлось вступить в бой с критянами, возглавляемыми военачальником Тавром, которые перегородили им путь в открытое море. Бой был коротким, но жестоким. Тесей быстро понял, что критяне не питают к ним непримиримой вражды, и все дело в их мстительном начальнике Тавре, который затаил злобу на Тесея за позорное поражение от него в гимнастических состязаниях. Он приказал всем, у кого был лук, стрелять только в Тавра, и вскоре одна из стрел, попала военачальнику в горло, и глаза его мраком багровым покрылись. Страшно Тавр захрипел, умирая, как бык, которого тащат в жертву Посейдону вокруг алтаря.

Как и ожидал юный герой, некоторых подчиненных теперь уже мертвого Тавра, охватил страх, и они побросали оружие, и сами, как дельфины попрыгали в воду. Другие же просто не пожелали сражаться и гнаться за пленниками, и афинянам удалось выскользнуть в открытое море. И вот чернобокий корабль под всеми парусами, словно чернокрылая птица по лазурному небу, летел по хребту широкодорожного моря все дальше и дальше от стоградного Крита.

Некоторые говорят, что, победив Минотавра и похитив Ариадну, Тесей отправился на родину, но отплыв в темноте, сбился с пути и прибыл на остров, который назывался тогда Дия, а ныне называется Наксос. Тесею и Ариадне, бежавшим с Крита, пришлось причалить к нему, чтобы пополнить запасы пищи и воды.

Впереди них, крича и пылая, летела крылатая Осса (молва, вещий голос), богиня, рожденная грозной Эридой. Эрида или сама мать земля Молву породила, быстротой ее наделив и необычайной резвостью крыльев. Проворней Молвы никого нет на свете, она все везде видит и слышит, что в небе высоком творится, в море вечно шумящем и на широкодорожной земле, — все в мире ей надобно вызнать и людей как можно быстрее обо всем известить! Алчна Осса не только для правды, но и до кривды и лжи, и напрасно она часто души людские морочит. Так впереди Тесея тысячеустая Слава пернатая быстро летела и рассказывала всем о его подвиге самом великом — о его победе над быкоголовым чудовищем Минотавром.

Поэтому Тесея и его возлюбленную Ариадну встретили на острове Дия — Наксосе с великим почетом. Как только они сошли с корабля, их посадили на носилки и отнесли во дворец, где поле купания в одетой мрамором ванне и умащивания тела благовонными маслами нарядили в богатые одежды и отвели в царскую спальню. На следующий день на этом большом и богатом острове справляли праздник в честь Диониса, который сам посадил здесь некогда виноград.

131. Вакханалия на Наксосе

Утром всех разбудила громкая музыка и пение. Тесей и Ариадна вместе с царем и царицей Наксоса и остальным им подвластным народом сошли к морю. Вокруг все плясали, пели и радовались. Сатиры, вечные спутники Диониса, из мехов разливали по чашам и кубкам неразбавленное вино, которые тут же передавалось из рук в руки.

Тесей и Ариадна после пережитых потрясений на Крите тоже не отставали от других, и, ликуя вместе со всеми, пили вино искрометное, наполняя чашу за чашей. Все, что случилось в Лабиринте, перед внутренним взором Тесея вновь и вновь представлялось.

Женщины с восторженными криками бросились в воду, сняли бога с парусной лодки и на руках понесли на берег. Развеселившуюся Ариадну толпа женщин словно оторвала от Тесея, и она была одной из первых, кто дотронулся до Диониса. Музыка и песни слились под аккомпанемент бубнов в ритмичный грохот, и все мужчины и женщины извивались и дергались в едином ритме танца. Многие женщины начали срывать с себя все одежды и рядиться в шкуры животных, обвивались плющом и виноградными лозами. Мужчины тоже натягивали на себя шкуры, на головы надевали бычьи рога, а к паху привязывали огромные фаллосы из свернутой в трубку кожи козлов. Фаллосы болтались в такт дерганьям и прыжкам и вызывали дикий хохот, крики и непристойные шутки.

Дионис, плывущий на женских руках над толпой, тоже что-то кричал и, приняв из чьих — то рук очередной кувшин с вином немного отпивал, а остальное разбрызгивал вокруг себя. Полуодетые в накинутые шкуры и совсем раздетые женщины с распущенными волосами и дикими глазами пытались ловить ртами брызги вина. Вино попадало им на лица и тела, и они растирали его руками и царапали до крови себя ногтями, затем хватали кубки с вином из рук сатиров, везде снующих, и пили, пили, пили.

Больше всех бесновались сатиры и менады. Опоясанные змеями, они все сокрушали на своем пути, охваченные священным безумием. С воплями "Вакх!" они славили Диониса — Бромия, неся повсюду разрушения. Многие женщины, малых детей несли на плечах, не подвязав, и, удивительно, что на землю малютки не падали. Все, что хотели, на руки они могли поднять, казалось, тяжесть им не противилась. Они били в тимпаны и, упиваясь кровью растерзанных диких зверей, вырывали с корнями небольшие деревца и увлекали за собой орущие толпы женщин и мужчин.

Тесей вначале тревожился за Ариадну, и безуспешно пытался ее найти среди беснующихся женщин, но затем под влиянием выпитого буйное веселье охватило и