Лиана с раскрасневшимся лицом и сверкающими в ожидании спора глазами, села на свое место, приготовившись принять вызов от любого, кто не согласен.

Вернер благодарно кивнул Генри и продолжил.

‒ Думаю, все согласны, раз промолчали. Мы с Генри и Санди после завтрака идем к Изотову и попробуем договориться о помощи. Есть у меня кое-какие идеи, которые должны помочь нам договориться с ним. В общем, решено.

Встреча с Изотовым проходила в центре управления станции. Центр управления представлял собой зал сферической формы с огромными экранами и панелями, у каждой из которых сидели дежурные. В одном из свободных кресел расположился и начальник станции Изотов. Он был задумчив, хмурил брови и бесконечно перекатывал в руке небольшой прозрачный шарик. В зале стояла приятная тишина, не считая чуть слышного из недр станции гула, исходящего от источника питания. В неярком свете экранов помещение казалось погруженным в вечные сумерки, и дежурным приходилось прилагать большие усилия, чтобы не задремать.

Заметив вошедших гостей, сопровождаемых помощником, Изотов немного оживился, встав из кресла и шагнув навстречу.

‒ Ага, наши гости проснулись и выглядят свежими, словно огурчики! Как вам спалось? Все ли устроило?

Идущий впереди Вернер скользнул взглядом по залу, по заинтересованно поднявшим взгляды дежурным и, слегка улыбнувшись, в том же ключе ответил.

‒ Благодаря вам, Герасим, это была первая за последнюю неделю спокойная ночь, так как мы знали, что защищены от неприятных неожиданностей. Потому большая к вам признательность за гостеприимство заставляет нас поскорее ответить вам взаимностью. Именно поэтому мы сюда и пришли.

Герасим улыбнулся. Улыбка получилась вымученной, и это все присутствующие заметили даже в полутемном зале.

‒ Вы мои гости, а у нас, русских, непринято за гостеприимство требовать платы. А потому, отдыхайте пока и набирайтесь сил. А я… А-а-а, ладно, сами разберемся. ‒ Изотов махнул рукой и случайно вылетевший из его рук шарик перехватил на лету Генри. Он укоризненно покачал головой.

‒ Что-то случилось за ночь? Ведь что-то произошло, как я понимаю? Где-то я такие шарики видел, хм? Санди?

Санди поймал кинутый ему Кингом шарик, внимательно рассмотрел, и, резко насторожившись, аккуратно передал его прежнему владельцу. Обманчиво мягким голосом он поинтересовался у Изотова.

‒ И откуда здесь, на русской станции, мирной русской станции, взялась информационная капсула Всемирного Синдиката Убийц?

Шарик выпал из руки Изотова и покатился по полу. Вернер ловким движением перехватил шарик, предостерегающе указав кивком головы на опустивших головы дежурных. Затем вопросительно взглянул прямо в глаза начальника станции. Тот продолжал молчать, посматривая на злополучный шарик. Зато Гончаренко молчать не стал.

‒ Вчера вечером, после нашего разговора, мы с Герасимом решили провести ночную вылазку в сторону станции этих бандитов. Используя снегоходы, два наших человека отправились туда. Из них вскоре обратно вернулся лишь один. Он был сильно испуган и чем-то одурманен. В его комбинезоне и нашли этот шарик.

Санди заинтересованно спросил.

‒ А где этот, который вернулся, сейчас находится? Я могу с ним поговорить?

Изотов с Гончаренко переглянулись. Изотов неохотно ответил.

‒ Так он скончался где-то под утро. Сначала стал кричать про какой-то газ, а затем изо рта у него появилась кровавая пена, лицо посинело, и все. Медики попытались его реанимировать, но не смогли. При взятии проб они не обнаружили у него в легких никаких следов посторонних веществ, так что…

Санди поднял руку и, перебил Изотова.

‒ А на тело я взглянуть могу?!

Изотов неуверенно пожал плечами и глянул на Вернера. Тот кивнул и добавил.

‒ Санди проходил в свое время обучение и работал в одной спецгруппе. Они занимались, в основном, всем, связанным с подрывным делом. Но ему, помимо всего прочего, пришлось работать и с ядовитыми веществами, отравляющими газами и еще со многим. Пусть посмотрит, его опыт при осмотре не помешает.

‒ Коля, проводи Санди, а мы побеседуем обо всем в моей квартире. ‒ Изотов двинулся в сторону выхода вслед за Гончаренко и Санди.

На выходе капитан подозвал Санди и о чем-то с ним переговорил. Удовлетворившись ответом, он кивнул и двинулся за остальными.

Зайдя в квартиру, Изотов немного расслабился, достал бутылку с настойкой и налил каждому по рюмке. Проделав этот ритуал, он выдохнул и одним махом выпил содержимое своей рюмки. Шумно выдохнув и смахнув проступившую слезу, он спросил усаживающегося в кресло Вернера.

‒ Эдмон, ты мне можешь подробней растолковать, что это за шар, и откуда он взялся у моего разведчика? Я ничего вообще не понимаю.

Видя, что и Генри уже готов слушать, капитан, прежде чем рассказывать, на всякий случай спросил у Изотова.

‒ Герасим, ты можешь дать гарантию, что нас никто не слушает?

‒ Я уверен в этом. И дело не только в надежности моих людей. Здесь установлено оборудование, которое глушит любые подслушивающие устройства. Поэтому я вас сюда и привел. Я теперь не могу быть уверен ни в ком и ни в чем. Лишь тебе и Колея могу довериться.

Вернер видел, что Изотов почти пришел в себя и готов слушать.

‒ Однажды Санди, работая по своей «специальности», выполнял одно задание по ликвидации в нашем государстве ячейки одной очень серьезной преступной организации. Того самого Всемирного Синдиката Убийц. Он сам лично минировал их офис и не смог удержаться, чтобы не взять оттуда на память какой-нибудь сувенир. К огромнейшей удаче многих высокопоставленных деятелей со всего мира, он забрал именно такой шарик, не представляя его истинного предназначения. Да еще, будучи навеселе, похвастался нашим спецам по связи. Вот, мол, что у меня на память осталось. А те, выполняя инструкцию, взяли и доложили об этом его командиру.

У них во время таких операций строго настрого запрещалось что-либо брать, иначе грозило отстранение вплоть до трибунала и тюрьмы. Командир вызвал его к себе и поставил ультиматум: либо он сдает «трофей» добровольно, либо…

Изотов улыбнулся.

‒ Значит, отдал «трофей».

‒ Пришлось сознаться и сдать. Я как раз вернулся тогда из очередного плавания и находился во дворце у Генри, когда этот самый руководитель пришел к нему с шаром. Он никак не мог решиться отдать Санди, прекрасного специалиста и надежного человека, под трибунал. Вот и пришел совета просить.

Генри вмешался в рассказ Вернера.

‒ Постой, постой. Точно, вспомнил! Я тогда еще пошутил, что шарик напоминает наши кристаллы связи, только он имеет абсолютно гладкую форму, а у нас ребристую. Так, Соломон, командир подразделения, пришедший с шариком, ухватился за эту идею и немедленно отдал шарик