Киллер, ожидающий поблизости, должен был видеть, как Виктор вошел в отель. Если взрыва не будет достаточно скоро, он может сообразить, что произошло. Виктор не мог этого допустить. Он отключил телевизор от розетки, отрезал его шнур длиной около метра и зачистил провода на дальнем от вилки конце этого шнура. Затем он отключил от сетевого гнезда телефон отельного номера, снял его кожух и подключил к проводам его питания зачищенные концы проводов шнура от телевизора. А другой конец телефонного провода он подключил к детонатору, предварительно осторожно удалив провода, присоединенные к нему раньше. Когда все было готово, он подключил телефон к розетке возле телевизора.

Теперь, как только телефон зазвонит, он воспламенит детонатор, и все взорвется. Виктор быстро собрал свои вещи и вышел. Он не мог терять времени.

Ему нужно было позвонить.

Несмотря на позднюю ночь, бары и кафе, которых было много на улице, были открыты и отнюдь не пустовали. В них веселились как киприоты, так и туристы. Рид сидел за столиком перед одним из наименее шумных заведений, тихо посасывая свежеотжатый апельсиновый сок из высокого стакана. На столе перед ним лежала книга. Он не читал ее, но она помогала объяснить его необщительность. Он видел, что официантка удивляется, чего ради он сидит здесь почти весь вечер, но завтра к этому часу ему предстоит наслаждаться большим бокалом первосортного коньяка уже в Англии. Со своего места ему был виден темный прямоугольник окна номера Тессеракта. Он ждал большого взрыва, и его пульс был на три удара чаще нормального. Он видел, как тот вернулся в отель, и рассчитывал, что взрыв произойдет через несколько минут после этого. Рида несколько огорчало, что он не знал имени своей жертвы. Ребекка Саммер не смогла назвать его, как ни старался Рид ее убедить. В итоге он поверил, что Тессеракт не сказал ей его. Он ожидал этого. Люди вроде Тессаракта и его самого не имеют имен.

Рид спрашивал у нее и другие вещи. Сколько ему лет? Каковы его история, подготовка, его корни? Рид любил знать такие вещи о своих жертвах, особенно если это были собратья по профессии, профессиональные киллеры высокой квалификации, даже если и не столь высокой, как у него. Досье Тессеракта, предоставленное ему нанимателем, было прискорбно скудным, а убийство людей, о которых Рид знал мало, не доставляло ему удовольствия. К сожалению, Ребекка на смогла сообщить ему ничего сколько-нибудь значимого сверх того, что он уже знал. И она не лгала. Люди никогда не лгали Риду. Он умел быть очень убедительным.

Взрывная волна сморщила рубашку Рида и оглушила его. На улицу обрушился град осколков стекла, кирпичи пробили ветровые стекла нескольких стоящих машин. Из выбитых окон вырвалось пламя и повалил густой дым.

Рид закрыл глаза и вообразил восхитительный момент, когда Тессеракт щелкнул выключателем, и с его искрошенных костей было сорвано мясо. Рид не сомневался, что это было великолепное зрелище, хотя он никогда не любил бомб. Они противоречили его доктрине как убийцы. Они были слишком банальны, слишком неразборчивы и слишком чреваты возможностью побочных повреждений. Они были оружием террористов, а не киллера исключительных способностей.

Первоначальная оглушительная тишина после взрыва быстро сменилась истерией. Это было еще одним досадным эффектом взрывных устройств. Они имели скверное свойство вносить смятение в окружающую толпу. Все вокруг Рида вскочили на ноги, смотрели в сторону взрыва, указывали туда руками. Некоторые кричали. Рида порадовало, что падающие обломки не причинили вреда никому на улице, но в момент взрыва, если кто-то на свою беду проходил мимо двери номера Тессеракта, он был разорван в клочья. Но, по крайней мере, Ребекка и Тессеракт были искрошены мгновенно. Никаких страданий. Это имело значение для Рида. Соседний номер тоже был разрушен, но в нем не было постояльцев, Рид это проверил. Он никогда не убивал невиновных, если этого можно было избежать. Он был профессионалом, а не психопатом.

Заряд С-4 был достаточно мощен, чтобы разнести Тессеракта на тысячи не поддающихся опознанию обрывков, а горючего должно было с избытком хватить для полного сожжения останков обоих тел. Таким было непременное условия заказчика. Ему было нужно, чтобы не сохранилось никаких следов. При нехватке времени и ресурсов в сочетании с профессионализмом противника у Рида не было иного способа сделать тела неопознаваемыми, кроме использования взрывчатки.

Рид чуть задержался, чтобы допить свой сок, и встал. Выжить после взрыва такой силы Тессеракт никак не мог, так что работа Рида была завершена, и в без того впечатляющий список его трофеев был занесен еще один весьма достойный скальп. Жалко было лишь то, что никто не мог оценить, какая это была замечательная ловушка: ведь его жертва не могла знать, что идет прямо в нее. Рид взял книгу и газету и оставил весьма щедрые чаевые.

Через потрясенную толпу перед отелем он шел, не спеша, радуясь теплому ночному воздуху в очаровательном городе и не зная, что был не единственным на этой улице человеком, которого взрыв не вывел из душевного равновесия.

Арлингтон, Вирджиния, США

Пятница

12:30 EST

Фергусон сидел, неспешно жуя, в баре своего мужского клуба. Он наслаждался любимой едой – стейком под соусом тартар, запивая его бургундским из большого бокала. Сигнал своего телефона он выключил, чтобы ничто не мешало ему есть. Старея, Фергусон обнаружил, что с годами он все больше вещей полюбил делать в одиночестве. Слишком значительную часть своей жизни ему пришлось провести в обществе идиотов, чтобы тратить на них оставшиеся годы. Особенно любил он есть в одиночестве, не отвлекаясь на деловые разговоры и банальности.

Телефон замигал, но Фергусон не стал обращать на это внимания. Клуб был почти пуст, в большом, отделанном красным деревом помещении сидело в разных местах всего несколько человек пенсионного возраста, как и сам Фергусон. Во вделанном в стену большом камине гудел настоящий огонь. Клуб был его личным убежищем, и уже лет двадцать он часто бывал здесь, наблюдая, как стареют лица, толстеют талии и становятся тише разговоры.

Фергусон чувствовал себя усталым. Спал он уже не так хорошо. Он сохранял образ совершенно невозмутимого человека, и почти все время эта невозмутимость была подлинной, но бывали случаи, когда внутри он был не так спокоен, как судили люди по его виду. При такой огромной ставке на кону и игре у самой черты это вряд ли могло вызвать удивление.

Ему было очень трудно поверить, что Тессеракту посчастливилось избегать смерти так долго. Но он рассуждал, что раз уж ему столько раз удавались весьма прибыльные операции, вполне резонно предположить, что в этой последней его может постигнуть и неудача.

Фергусон положил на тарелку еще один кусок недожаренного мяса и принялся есть. Он надеялся, что смерть Тессеракта и Саммер – лишь вопрос времени, а когда ему больше не придется заботиться о киллере, который не желает умирать, он сможет рассчитывать на очень приятную отставку. Если только эта флешка окажется у него в руках.

На дне моря лежала технология стоимостью в сотни миллионов долларов. Фергусон был так близок к богатству, превосходящему все его мечты, что почти ощущал его вкус. До сих пор ему просто не везло, вот и все. Фергусон был уверен в этом. Глотать кусочки стейка было трудно.