— Вы это серьезно? — спросил Угадалов уже с заметной тревогой в голосе.

Гуров сокрушенно вздохнул и довольно резко ответил:

— Я могу сказать вам, что ситуация сложилась критическая, серьезнее некуда. Вполне возможно, что счет идет на часы, а то и на минуты. Решайте!

— Хорошо. Я вам верю. Но тогда давайте поедем вместе и прямо сейчас. Вы согласны? — Теперь в голосе Алексея чувствовалось острое нетерпение.

Похоже, собеседник Льва Ивановича вдруг осознал, сколь легко и просто деревенское убежище его школьного друга может по ряду причин обратиться в самую настоящую западню.

— Разумеется! Но тогда и с моей стороны будет небольшое условие. Я захвачу с собой своего старого, тысячу раз проверенного товарища, высококлассного опера, настоящего бойца. Дело в том, что я не знаю, кого мы можем встретить в той местности. Я вполне допускаю, что мерзавцы, охотящиеся за профессором Береженниковым, могут попытаться применить оружие. Поэтому не исключено настоящее боестолкновение.

— Да, конечно! В общем, так. Я живу на Александровской, в доме номер пятнадцать. Будете подъезжать, позвоните. Я вас буду ждать у подъезда.

— Хорошо! Минут через двадцать я туда подъеду. А вы сейчас созвонитесь с Николаем Романовичем и передайте ему, чтобы он на ближайшие пару часов, пока мы не подъедем, где-то спрятался. Например, в погребе, на чердаке или у кого-то из соседей. Проделать это надо как можно незаметнее, потому как за домом может вестись слежка!

— Хорошо. Я сейчас же позвоню ему, — пообещал сыщику Угадалов.

Лев Иванович немедленно набрал номер Станислава.

— Ты где сейчас? Еще в НИИ? — поинтересовался он.

— Зачем? Я уже еду на служебной машине к себе на хату. А что такое? — поспешил уточнить тот.

— Мы сейчас едем к профессору Береженникову. Скажи шоферу, чтобы отвез тебя на Александровскую пятнадцать. Там живет школьный друг профессора. Он нас будет сопровождать.

— Лева, к чему такая спешка? Почему не завтра утром? Утро вечера-то, как люди говорят, мудренее. — Крячко выразительно зевнул.

— Как знаешь! — суховато обронил Гуров. — Время дорого, терять его я не намерен. Интуиция мне подсказывает, что именно сегодня наши, мягко говоря, оппоненты его тоже могут найти. Чем это закончится для профессора, одному богу известно. Ну да ладно, будь здоров!

— Эй-эй! — зачастил Стас. — Я еду! Ты чего это сразу в амбиции? Куда, говоришь, ехать? На Александровскую, пятнадцать? Хорошо.

Подъезжая к пятнадцатому дому, Лев Иванович еще издалека увидел у одного из подъездов двух мужчин. Они что-то горячо обсуждали, энергично жестикулируя. В одном из спорщиков он сразу же узнал Станислава Крячко. Второй, худощавый, с седоватой шевелюрой, был очень похож на Григория Угадалова, которого Лев Иванович уже видел.

Гуров остановился подле них и без предисловий объявил:

— Едем!

Мужчины сели в салон «Пежо» и Угадалов проговорил:

— Нам в сторону Шилинска. Едем в село Грушовку.

Лев Иванович включил передачу, и машина помчалась по столичным улицам в юго-западном направлении. День уже шел к своему завершению, солнце склонялось к закату. На столичных улицах было весьма оживленно. Гурову удавалось держать километров двадцать-тридцать в час. Но машина все-таки выбралась за МКАД, и скорость движения сразу же резко возросла.

Алексей Угадалов, проникшийся тревогой за своего школьного друга, только что не притопывал ногами от жгучего нетерпения, охватившего его, пока Гуров рулил по улицам, заполненным транспортом. Он вдруг осознал всю степень опасности, грозящей Береженникову. Лишь когда за окном авто стремительно замелькали столбы и деревья, уносящиеся куда-то назад, Алексей облегченно вздохнул и украдкой перекрестился.

Чрез полчаса путники миновали Шилинск, промчались еще около сорока километров, после чего увидели дорогу с ветхим асфальтом, примыкающую к шоссе. Угадалов сказал Льву Ивановичу, что надо свернуть на нее. Гуров сбросил обороты, повернул руль вправо, и машина запрыгала на мелких выбоинах, крупных трещинах и бесчисленных нашлепках асфальтовых заплаток. Из-за этого скорость движения упала до пятидесяти-шестидесяти верст в час.

Сразу же за поворотом в ветвях придорожных зарослей обнаружился синий дорожный указатель: «Грушовка 35 км».

Алексей пробежал взглядом по буквам надписи и чуть слышно пробормотал:

— Хоть бы успеть!

— Успеем, — невозмутимо проговорил Лев Иванович, руля по этому эрзац-шоссе, и поинтересовался: — Вы ведь звонили Николаю Романовичу?

— Да, — ответил Угадалов. — Все ему передал, он пообещал сделать именно так, как вы и рекомендовали.

— Тогда можно надеяться, что сейчас он пребывает хотя бы в относительной безопасности, — невозмутимо проговорил Гуров, стараясь ехать настолько быстро, насколько это позволяла дорога, мягко говоря, не самого идеального качества.

Когда они были уже на подъезде к селу, их лихо обогнала здоровенная черная иномарка, каковые в народе частенько именуют сараем на колесах. Водитель этого авто с тонированными стеклами, не щадя подвески, помчался к Грушовке.

— Какие-то шальные поперли, — глядя вслед этим шумахерам, с сарказмом отметил Станислав.

— Скорее всего, это наши конкуренты рысачат, — сказал Лев Иванович и саркастично улыбнулся. — Вот они себя и засветили. Значит, мы правильно сделали, что поездку в Грушовку не стали откладывать на завтра. В этом случае могли бы приехать только к шапочному разбору. Ну а сегодня банкуем мы, а не они. Козыри в наших руках. Главное, грамотно ими распорядиться. Надеюсь, это у нас получится.

Крячко потер пальцами кончик носа и осведомился:

— Ты полагаешь, они могут не знать точного места обитания профессора?

— Скорее всего, — с долей безмятежности в голосе ответил Гуров, чуть пожав плечами. — Думаю, по его душу отправились типичные городские отморозки, которые мнят себя запредельно крутыми. Людей, проживающих на селе, такие вот индивидуумы всегда воспринимают как некий второй сорт. Вроде того, чуть цыкнул на сельчан, и они тут же готовы сдаться на милость господ бандитов. Поэтому им сейчас придется столкнуться с тем, что никто ничего не знает. Когда они наконец-то как-то найдут требуемое место, там уже будем мы и станем диктовать свои условия. Они у нас очень простые: руки вверх, капитуляция немедленная и безоговорочная. Кстати, я не исключаю даже того, что профессора они знают постольку-поскольку. Снимок им, надо думать, показали, имя-фамилию назвали. А вживую они его могут и не узнать. Тем более в сумерках. Ты уловил, в чем тут подвох? — Он с хитроватой усмешкой покосился в сторону Стаса.

— Ну да, суть как бы улавливаю, — ответил тот. — Кто-то должен сыграть роль профессора. Так получается?

— Именно так, — подтвердил Лев Иванович и добавил: — Только сыграть должен будет не кто-то, а ты. Потянешь? Осилишь?