в каждую ветку.

В каждый ствол.

В решётчатые рамы дендрария, по которому мы идём.

Выхватить волшебную палочку у каждого встречного.

Фогель каким-то непонятным образом изменил мою магию, но что именно он со мной сделал, я пока не понимаю. Коснувшись моей руки Тёмным Жезлом, он сплёл свои тёмные магические линии с моими, усилил мои способности распознавать магию у посторонних и в то же время сделал меня открытой вторжению. Стоит мне хоть немного ослабить пальцы, которыми я сжимаю руку Лукаса, разомкнуть нашу связь, как защитная броня истончается, и бушующая вокруг нас магия устремляется к моим линиям силы голодными хищниками.

А потому, покрепче взяв Лукаса за руку, я оглядываю дендрарий. Мои расшитые лиственным узором юбки шуршат, покачиваясь колоколом, шёлковое платье загадочно мерцает в изумрудных отсветах фонарей, в воздухе витают ароматы цветов и деревьев. Какой удивительный лес собран здесь под стеклянной крышей! Некоторых деревьев я никогда прежде не видела воочию, они лишь возникали перед внутренним взором, когда я касалась изделий из привезённой из дальних краёв древесины.

Вот радужные эвкалипты с Салишеновых островов — их стволы действительно сияют всеми цветами радуги.

Драконово дерево с раскидистой, будто перевёрнутой кроной.

Урискальские берёзы, покрытые мхом.

Мы с Лукасом минуем рощицу альфсигрских древовидных глициний в цвету — их ароматные серебристые соцветия покачиваются, будто колокольчики в зеленоватом мареве фонарей. Они так прекрасны, что у меня перехватывает дыхание.

Все деревья вокруг нас давно оторваны от леса, их корни обрезаны, а потому ни одно из растений не излучает ко мне ненависти. Лишь любопытство. Порой доносится тихий шёпот, легче самого лёгкого ветерка.

«Дриада».

И снова перед глазами встаёт принесённое в жертву деревце, исполненное искренней любви. Как устремилось оно ко мне, увидев во мне не Чёрную Ведьму, а лишь дриаду, но вскоре рассталось с жизнью среди настоящих чудовищ. В какое жуткое пламя погрузил деревце Лукас… Невольно вздрогнув, я напоминаю себе, что все споры, разочарование и недовольство придётся отложить.

Запрокинув голову, я скольжу взглядом по густым кронам деревьев в вышине. Между прочим… идеальное убежище для наёмного убийцы. Всего-то и надо: спрятаться в ветвях и наброситься на меня, выбрав удобный момент. Тьеррен уверял, что расскажет Лукасу о нападении, но успел ли он, не забыл ли?

Мы приближаемся к опушке леса, и мне вдруг становится больно дышать.

Лукас поворачивается и взглядом задаёт такой понятный вопрос: «Ты готова?» И я киваю, покрепче взяв его за руку.

Мы выходим из леса навстречу залитой изумрудным светом фонарей толпе магов. Нас встречают аплодисментами. Гости, расположившиеся за праздничными столами на поляне в западной части дендрариума, поднимаются, чтобы приветствовать виновников торжества. Возле стеклянной стены — места для музыкантов и паркет, на который вскоре выйдут танцоры.

На столах зелёные шёлковые скатерти, хрустальные фужеры и чёрный блестящий фарфор. Канделябры из очищенных от коры ветвей закреплены в центре каждого столика и освещают пространство зелёным магическим светом.

Эвелин Грей, Лахлан Грей и тётя Вивиан встречают меня холодными взглядами, а Сильверн с презрением отводит глаза. Мне стоит некоторых усилий не ответить им тем же, однако Лукас быстро ведёт меня вперёд к площадке перед оркестром, приглашая на традиционный танец.

С более-менее открытого места хорошо видны выстроившиеся за стеклянной стеной дендрариума солдаты в чёрных мундирах.

Целая армия.

А за их силуэтами лежит вдали валгардский утёс, мерцают огни столицы у самой бухты Мальторин. Над водой светится знакомая руническая граница, призванная отгородить Гарднерию от всего мира, — напоминание о возросшей силе верховного мага.

Как же нам с Лукасом ускользнуть от такой охраны? А где сам Фогель со своими эмиссарами и другие священники?

Оркестр заводит песню «В лесной чаще» — на праздниках в честь церемонии скрепления брака принято играть именно её. Лукас подводит меня к танцполу, обнимает, и мы скользим в вальсе на глазах у обступивших площадку магов. Мелькает недовольное лицо Эвелин Грей, торжествующее — тёти Вивиан. Тётушка не сводит глаз с Лукаса — как же, добилась своего, многолетний план наконец осуществился.

Лукас уверенно ведёт меня в танце, придерживая одной рукой за талию, другой по-прежнему сжимая мою правую руку. Зрители неохотно аплодируют, явно из вежливости бормочут что-то одобрительное.

Внешне Лукас остаётся бесстрастным и холодным, ни на что не обращает внимания, однако я чувствую, как бушуют смертоносным огнём его магические линии.

Устав бояться, я прижимаюсь к Лукасу, тянусь губами к его уху. Сразу разгадав мой манёвр, он притягивает меня ближе, склоняясь к моим губам.

— Тьеррен успел с тобой поговорить?

В небе, над стеклянным потолком, сверкает молния.

— Да, — коротко сочувственно отвечает Лукас. Так он говорит, если всё понял, оценил угрозу и предпринял необходимые меры по противодействию. Взглядом он просит меня молчать, а значит, скорее всего, ему известно и о драконе, и о способностях Эффри к геомантии.

— Держись за меня, — шепчет он, крепче сжимая мою правую руку в танце, — так я могу подпитываться твоей магией, укреплять щит. — Эти слова он сопровождает многозначительным взглядом. Неужели Фогель всё-таки изменил мою магию, что-то навсегда сломал во мне? Добавил в мои магические линии сгустков тьмы?

Если бы не Лукас, не его щит, мои многократно повысившиеся способности считывать окружающую магию превратили бы меня в лёгкую добычу для любого сильного мага. Я будто раскрытая книга, мои магические линии открыты всем потокам сил.

Мелодично поют скрипки, мы кружимся в вальсе, безошибочно угадывая движения друг друга, двигаемся синхронно, ритмично, как играли когда-то вместе на музыкальных инструментах, вторя друг другу. Удивительное ощущение… Вот бы ещё улучить минутку и спокойно откровенно поговорить с Лукасом.

Зрители снова хлопают нам, вальс подходит к завершению, и Лукас, картинно раскрутив меня на паркете, прижимает к груди и требовательно заглядывает в глаза. Мне же вдруг кажется, что позади что-то происходит, чей-то взгляд буравит мой затылок, а Жезл, заправленный в чулок, вздрагивает. В воздухе сгущается неизвестная магия, руна, которую начертила у меня на животе Сейдж, саднит и пульсирует.

Из-под деревьев выходит Маркус Фогель и направляется к гостям по той же дорожке посреди столиков, по которой совсем недавно шли мы с Лукасом. Все взгляды тут же обращаются на верховного мага.

Снова возвращается мой ненадолго позабытый страх, а за ним и мятежное желание вырваться из оков тьмы.

Фогеля сопровождает целый отряд магов: четверо магов пятого уровня идут следом, едва не наступая ему на пятки, ещё двое — за ними. Фогель излучает уверенность и силу. Пальцы его правой руки сомкнуты на рукоятке Тёмного Жезла в ножнах