Эрна видела чужачку лишь однажды и то мельком. У Рухи рассмотреть её не удалось. Да и кто знал, что она выживет? Говорили всякие странности о ней и о том, как она исцелила вице-графа. Лекарь уверял, что иноземка самозванка и что молодой граф исцелился только благодаря ему.

С появлением в замке иноземки, Бруно словно подменили. Что было между ними, пока они находились в пути, тоже тревожило Эрну и она готова была разрыдаться. Для такой не составит большого труда окрутить любого парня. А командующий замковым гарнизоном жених завидный. Эрна его полгода охаживает. Да что кривить душой, Бруно пришёлся ей по сердцу. И всё так хорошо складывалось между ними! На ложе всё по согласию да любви, и потчует она его вкусненьким, и ласки её горячие да страстные. Она довольно улыбнулась. Ну, ладно, посмотрим… Эрна не спускала глаз с чужачки. Так просто она Бруно не получит. И что он ей там говорит такое? Ручку целует? Эрна пошатнулась, подступила тошнота. Ей он никогда руки не целовал. Конечно, прачка не госпожа. Иноземка что, ручку вырвала? Не нравится? Это хорошо.

* * *

Наташа, оставшись одна, глядя на струящуюся в бассейн воду, вспомнила другой источник. Там, в лесу, было хорошо. И у ведуньи было тихо и спокойно. Потому что охрана находилась за дверью? Возможно. А вот принять целебную ванну хотелось снова. Не восстановившийся полностью организм требовал поддержки. А тут ещё и голодать приходится. И Бруно со своим предложением. Какое может быть замужество без любви? Правда, рыцарь ей нравится. Красивый, обходительный, сильный. Он её поддерживал в лесу, опекал. Если бы она не увидела его с Эрной и не узнала об их отношениях, как бы поступила? Ответила бы на ухаживания? Наверное. А теперь — нет. Сейчас у неё одна забота — выжить, и разборки с чужой девушкой ей ни к чему.

Направившись по высокой влажной траве вглубь парка, Наташа упёрлась в каменную стену, увитую диким виноградом. Балетки намокли сразу и запросили есть ещё больше. Вот, кроме платья нужна крепкая обувь.

Запрокинув голову, девушка удивилась высоте крепостной стены. Суровая мощь. Замок с его территорией — маленький островок покоя в большом враждебном мире. Сколько вражеских набегов выдержали эти стены? Сколько ещё выдержат? Устоят или разрушенные врагом зарастут бурьяном и со временем сравняются с землёй?

Наташа шла вдоль стены, не обращая внимания на мокрый низ платья, неприятно холодивший икры ног. Упершись в изгородь из горизонтально уложенных жердей, она осмотрелась. Вот и конюшня с ещё одним колодцем для непарнокопытных. Никого из конюхов в поле зрения не видно. Две лошади пьют воду из поилки. Искомый выход может быть где-то рядом. Не задумываясь, девушка перелезла через высокую изгородь. Когда на первых курсах ездили на уборку картофеля в подшефное хозяйство, и не через такие заборы забирались в чужие сады за яблоками.

Бригахбург, встретив прибывшего Дитриха, и обменявшись с ним приветствиями, вышел во двор, спеша в конюшню. Не терпелось посмотреть на новых жеребцов.

Они стояли в самом конце постройки в стойлах, расположенных друг напротив друга, чтобы не чувствовать себя совсем уж одинокими на новом месте и, действительно, оказались хороши.

Услышав тихие шаги, кони высунули головы в проход. В их чёрных глазах светилось любопытство. Мужчина, протягивая кусочек хлеба, подошёл к гнедому жеребцу. Тот уткнулся в его ладонь тёплыми мягкими губами, фыркнул, аккуратно принимая угощение. Его сиятельство с любовью потрепал коня по холке, ласково заговорил:

— Ах, какой красавец. Давай знакомиться. Тебе у нас будет хорошо.

Гнедой тряхнул головой, снова уткнувшись в руку нового хозяина в поисках лакомства.

Герард отошёл к жеребцу напротив, предлагая хлеб. Конь приветственно заржал. И для него нашлось хорошее слово и щедрая порция ласки.

Довольный покупкой брата, граф в приподнятом настроении пошёл к выходу. Неожиданно его взор остановился на иноземке, которая, задрав платье, перебиралась через ограждение. Улыбка растянула губы его сиятельства. «Что же ей здесь понадобилось да ещё заходить таким странным способом?» — гадал Бригахбург, отступив в тень и продолжая наблюдение. Потемневшим взором он скользил по стройным ногам русинки, по обнажившимся бёдрам, оголившейся руке под съехавшей косынкой, открывшей натянувшуюся тонкую ткань платья на высокой груди. Ещё мгновение и девчонка с кошачьей лёгкостью спрыгнула на землю. Осмотрев платье и поправив косынку, юркнула в заросли у крепостной стены. Он не верил своим глазам! Леди, скачущая — да так ловко! — через изгородь? Кажется, она никогда не перестанет его удивлять.

Наташа шла, касаясь ладонями крупных листьев вьющихся растений, иногда поднимая голову вверх, рассматривая зубцы крепостной стены. Наконец, увидела то, что искала. Увитую диким виноградом узкую высокую калитку заметить в стене было непросто. Девушка, склонившись, всматривалась в вытоптанную землю в надежде обнаружить свежие следы. Увы, дождь смыл всё. Калитка, больше похожая на дубовую дверь и запертая на засов, казалась ужасно тяжёлой. Наташа, едва ли не уткнувшись носом в задвижку, изучала её поверхность.

— Что ты здесь делаешь?

От неожиданности девушка вздрогнула, быстро оборачиваясь. Бригахбург. Кто же ещё? И снова рассматривает её, как диковинную зверушку.

— А как вы думаете? — не говорить же правду. При такой постановке вопроса, интересующийся, не задумавшись, сам подскажет ответ.

— Сбежать собираешься, — не разочаровал её сиятельный.

Вскинув подбородок, он серьёзно смотрел в лицо русинки.

— Собираюсь. А что? — усмехнулась она.

Герард смерил её снисходительным взором. Прямота иноземки казалась подозрительной.

— Думаешь, вот так просто можно покинуть замок, открыв эту дверь?

— На ней даже замка нет, — пожала плечами Наташа и, покосившись на графа, торопливо, словно ожидая, что он схватит её за руку, потянула засов.

Бригахбург не мешал. Сложив руки на груди, он иронично улыбался краем губ.

Тугой засов поддался не сразу. Девушка, рывками, с трудом оттянув его, распахнула старую дубовую дверь:

— Смазано хорошо, не скрипит. Значит, никого ночью не разбужу.

Уложенный булыжником проход позволял пройти всаднику на коне и вёл к наружной стороне оборонительной стены. Упершись во вторую дверь с опущенной массивной решёткой и укреплённую железными широкими полосами, Наташа остановилась в раздумье.

Герард, уже откровенно забавляясь, наблюдал за её дальнейшими действиями.

Девушка осматривала внушительную конструкцию. Наклонившись, попыталась приподнять решётку. Куда там!

— Покажите мне, пожалуйста, как это делается, — глянула на графа, не сомневаясь в отказе. Ошиблась.

Подняв тяжёлую решётку, его сиятельство хлопнул ладонью по двери:

— Всё, теперь, чтобы отпереть её, нужно взять ключ у охранника. Одна ты решётку не сдвинешь с места.