Маршал Василевский выехал в 11-ю гвардейскую армию, чтобы разобраться в обстановке на месте. После возвращения на командно-наблюдательный пункт фронта, он сказал Черняховскому:

— Галицкому нужно помочь. Завтра Рокоссовский южнее нанесет сокрушительный удар. Ввод в сражение 5-й гвардейской танковой армии в полосе наступления армии Галицкого, считаю, достаточно обоснованным. Так и буду докладывать Сталину.

— Галицкому окажем максимальную помощь. На оршанское направление перенацеливаю основную массу штурмовой и бомбардировочной авиации, — ответил Иван Данилович. — Полагаю, что с утра 11-я гвардейская армия завершит прорыв тактической зоны.

Черняховский, отдав соответствующие распоряжения командующим артиллерией фронта и воздушной армией на подавление противника, приказал Галицкому силами 31-й гвардейской стрелковой дивизии к утру выйти на шоссе Орша — Витебск. Вскоре части дивизии, действовавшие на вспомогательном направлении, расширили прорыв по фронту до трех и в глубину до 8 км. В результате в полосе наступления 11-й гвардейской армии обозначился успех. С утра 24 июня ее войска после ожесточенных боев преодолели болота и вышли к тыловому оборонительному рубежу противника, прикрывавшего рокадное шоссе Витебск — Орша. Стремительно действовали и войска 39-й армии генерала И. И. Людникова, которые к часу дня перерезали железную дорогу Витебск — Орша в районе станции Замосточье.

Как же оценивал ход событий противник? Эрнст фон Буш вынужден был признать: «Крупное наступление северо-западнее Витебска означало… полную внезапность, так как до сих пор мы не предполагали, что противник мог сосредоточить перед нами такие крупные силы».[379]

Успешно развивались события и в полосе наступления 5-й армии на богушевском направлении. Во время разведки боем передовые батальоны форсировали речку Суходровка и заняли оборону на ее крутом противоположном берегу. Ночью через водную преграду были переправлены главные силы дивизии.

Командующий 5-й армией генерал Крылов, заручившись на это согласием Черняховского, начал атаку позже других армий. Это ввело в заблуждение командира 6-го армейского корпуса генерала артиллерии Пфайфера, который сообщил в штаб 3-й танковой армии, что на его участке сравнительное затишье. Командующий армией решил снять резервы с участка 6-го армейского корпуса, чтобы использовать их на других направлениях. И тут генерал Крылов приказал начать артиллерийскую и авиационную подготовку. Она длилась всего 35 минут. После этого стрелковые части, вплотную прижимаясь к огневому валу, поддерживаемые танками и авиацией, стремительно атаковали противника. К исходу дня 24 июня войска 5-й армии овладели шестью линиями траншей и вечером вышли к р. Лучеса, прорвав вражескую оборону на глубину до 12 км.

В полдень 24 июня соединения 6-й гвардейской армии 1-го Прибалтийского фронта форсировали Западную Двину и захватили плацдарм на ее противоположном берегу. Василевский, получив информацию об этом, позвонил генералу армии Баграмяну. Выслушав его доклад о положении войск, сказал:

— Учтите, Иван Христофорович, сейчас важнее всего успеть переправиться через Западную Двину правофланговыми соединениями 43-й армии генерала Белобородова. Именно от этого будет зависеть исход окружения витебской группировки. Соединения 39-й армии уже обошли Витебск с юго-востока и устремились на Гнездиловичи. Мы имеем сведения, что немецкое командование уже второй раз обратилось к Гитлеру с просьбой разрешить отход из витебского мешка, пока советские войска не завязали его. Но не Гитлер, а мы должны решить судьбу этой группировки. В любом случае нужно не выпустить противника. Это зависит от быстрых действий войск 43-й армии. Окажите ей помощь и добейтесь, чтобы она не позже исхода завтрашнего дня не только была на том берегу, но и соединилась с войсками 39-й армии.

Генерал армии Баграмян сразу же связался с командующим 43-й армией. Изложив Белобородову суть разговора с Василевским, он предупредил его, что завтра в первой половине дня необходимо соединиться с войсками 39-й армии и замкнуть кольцо окружения вокруг витебской группировки. Командарм заверил, что назавтра его войска выйдут в район Гнездиловичей навстречу 39-й армии.

Генерал Белобородов сдержал свое слово. 25 июня соединения 43-й армии форсировали Западную Двину, а к исходу дня вышли в район Гнездиловичей и установили непосредственную связь с вышедшими сюда войсками 39-й армии, часть сил которой ворвалась в Витебск с востока. Пять дивизий 3-й танковой армии противника были окружены и одновременно рассечены на части. Баграмян приказал Белобородову оставить для участия в ликвидации окруженного противника часть войск армии, а главными силами развивать успех в направлении Лепеля. Василевский, одобрив это решение, потребовал вести наступление на запад ударной группировкой фронта, не давать противнику использовать подходившие из глубины резервы для организации прочной обороны в полосе многочисленных озер и болотистых речушек на линии Полоцк, Лепель.

В полосе 5-й армии 3-го Белорусского фронта утром 25 июня в сражение была введена конно-механизированная группа генерал-лейтенанта Н. С. Осликовского. К часу дня сопротивление противника было сломлено и войска 5-й армии вышли к Богушевску, являвшегося узлом, связывающим оборону Орши и Витебска, и как бы замком всей линии Фатерланд в этом регионе. Город был сильно укреплен в инженерном отношении. Несмотря на это, войска 5-й армии рано утром 25 июня полностью очистили Богушевск от противника. Конно-механизированная группа, успешно преодолев лесисто-болотистую местность, заняла город Сенно и перерезала железную дорогу Орша — Лепель.

Генерал Черняховский, анализируя обстановку, пришел к выводу, что противник продолжает считать вспомогательным направлением для войск 3-го Белорусского — направление на Богушевск. Поэтому он решил на рассвете 26 июня ввести 5-ю гвардейскую танковую армию в прорыв на богушевском направлении. Василевский поддержал это решение. Он, вспоминая об этом, писал: «Поскольку 11-я гвардейская армия застряла между Днепром и болотами, которые тянулись от Осинторфа к железной дороге, перспектива на ввод здесь в бой армии Ротмистрова отпала. Поэтому пришлось принять решение ввести 5 — ю гвардейскую танковую армию в район Богушевска и оттуда, использовав прорыв 5-й армии Крылова, направить ее, обходя Оршу с тыла, на Толочин и Борисов. В связи с этим войскам конно-механизированной группы Осликовского мы поставили задачу развивать наступление от Сенно на запад с тем, чтобы, обойдя с обеих сторон Аукомльское озеро, одним флангом помочь 1-му Прибалтийскому фронту взять Лепель, а другим — форсировать Березину и продвигаться на Плещеницы»[380].

О принятом решении Василевский доложил Сталину, который его одобрил.

26 июня, как и планировалось, в полосе 3-го Белорусского фронта в прорыв была введена 5-я гвардейская танковая армия. Вечером части 3-го Котельнического гвардейского танкового корпуса заняли Толочин. Одновременно в полосе 11-й гвардейской армии в сражение был введен 2-й гвардейский танковый корпус, который начал обходить Оршу с северо-запада. Войска 39-й армии, поддержанные авиацией 1-й воздушной армии, полностью освободили Витебск. «В тот же день пришла новая и приятная для меня весть, — вспоминал Василевский. — Накануне я обратился к Верховному Главнокомандующему по телефону с ходатайством о присвоении И. Д. Черняховскому за отличную работу на посту комфронта звания генерала армии. Сталин посоветовал направить представление. И вот на второй день решение состоялось, и я с удовольствием приветствовал Ивана Даниловича в новом звании».[381]