Наконец, 10 июля город Питкяранта был взят. Дальнейшее наступление приостановилось — прорвать узел обороны в районе Кителя не удалось, как не удалось ни окружить, ни уничтожить ни одной части противника. По мере приближения советских войск к границе все более упорным становилось сопротивление. Линия фронта остановилась на рубеже Питкяранта—Лоймола, то есть почти на том же рубеже, где закончилась Зимняя война. Финны восстановили и усилили здесь старые оборонительные сооружения, использовав особенности рельефа местности. Об этот рубеж армия Крутикова безуспешно билась еще почти месяц, но не продвинулась больше ни на шаг. До финляндской границы оставалось около 80 км.

32-я армия решала сложную задачу по овладению Поросозерским узлом обороны. Несмотря на сильно пересеченную местность, армии, используя специальные отряды на автомашинах высокой проходимости, удалось совершить обходной маневр, что решило исход дела. В 5 часов утра 21 июля части 176-й стрелковой дивизии овладели Ленгонвара и вышли к государственной границе СССР образца 1940 года, о чем Мерецков немедленно отрапортовал Сталину.

В конце июля войска генерала Гореленко, продолжая преследовать отступающего противника, вышли на линию Лоймола—Ленгонвара и даже попытались перенести боевые действия на территорию Финляндии. 25 июля 289-я стрелковая дивизия перешла границу и продвинулась на 12 км в направлении Викиниеми.

Финское командование перебросило подкрепления из глубины страны и с северного участка фронта и 31 июля нанесло контрудар по флангам. Советские части потерпели поражение, были отброшены от государственной границы и оставили город Ленгонвара, о чем, конечно, тоже было доложено товарищу Сталину.

После тяжелых боев к 9 августа фронт стабилизировался по рубежу Кудамгуба, Куолисма, восточнее Лоймола, Питкяранта. Войска Карельского фронта перешли к обороне. Потери за полтора месяца боев составили 63 603 человека убитыми и ранеными.

В результате операции советские войска нанесли поражение противнику и продвинулись на 110–250 км. Была освобождена большая часть Карело-Финской ССР с ее столицей Петрозаводском, очищены Кировская железная дорога и Беломоро-Балтийский канал. Выход к границе Финляндии создал предпосылки для ускорения ее вывода из войны.

Однако фактически войска Говорова и Мерецкова не достигли государственной границы СССР ни на одном участке. Финнам ценой больших усилий удалось остановить советское наступление на всех направлениях. Боевые действия на финском фронте приобрели позиционный характер. Ставка начала снимать отсюда войска и перебрасывать их на запад, где в результате разгрома группы армий «Центр» открылись новые перспективы на берлинском и прибалтийском направлениях. Общие потери двух советских фронтов и Балтийского флота за два месяца составили 294 танка и САУ, 489 орудий и минометов, 311 самолетов, более 150 000 человек убитыми и ранеными. Потери финской армии также были велики: около 12 000 погибших, свыше 50 000 раненых и пропавших без вести. Кстати, финны в боях потеряли 41 танк и штурмовое орудие, но при этом умудрились пополнить свой бронетанковый парк дюжиной советских «трофеев».

Именно бои лета 1944 года привели к тому, что в последующих переговорах с Советским Союзом правительству Финляндии удалось избежать требований о безоговорочной капитуляции. Сталин еще раз убедился, что финны готовы защищать свою землю, а новое вторжение в Суоми будет стоить и крови, и международных осложнений. Своя позиция в отношении Финляндии имелась у западных союзников, помогавших ей в период Зимней войны. Кроме того, за развитием событий внимательно следили другие Скандинавские страны для определения дальнейшей внешнеполитической линии в отношениях с СССР.

Тем не менее дальнейшие перспективы Финляндии в войне были безнадежны. 1 августа президент Рюти, самый последовательный сторонник германо-финского сотрудничества, ушел в отставку. Три дня спустя сейм единогласно утвердил президентом республики маршала Маннергейма. Трезво оценивая обстановку, последний заявил: «Финляндия не должна во всем следовать за Германией, она должна отделить свою судьбу от судьбы гитлеровского рейха».

25 августа правительство Финляндии через своего посланника в Стокгольме передало Коллонтай письменную просьбу возобновить переговоры о заключении перемирия с Советским Союзом. В этот же день посол Финляндии в Берлине получил указание заявить германскому правительству, что отныне Финляндия не считает себя связанной принятыми ею ранее обязательствами. 29 августа советское правительство сообщило о согласии вступить в переговоры, если Финляндия порвет отношения с Германией и обеспечит вывод немецких войск со своей территории в течение двух недель.

3 сентября премьер-министр Финляндии Атти Хакцелль выступил по радио с обращением к народу, сообщив решение правительства начать переговоры о выходе Финляндии из войны. В ночь на 4 сентября правительство Финляндии сделало заявление по радио, что принимает советские предварительные условия, разрывает отношения с Германией, и соглашается на вывод немецких войск к 15 сентября. Одновременно Главное командование финской армии объявило, что прекращает военные действия по всему фронту с 8 часов утра 4 сентября 1944 года. В свою очередь, с 8.00 5 сентября Ленинградский и Карельский фронты по распоряжению Ставки закончили военные действия против финских войск. 8 сентября в Москву прибыла финская делегация.

В период с 14 по 19 сентября проходили переговоры, которые вели представители СССР и Англии, действовавшие от имени всех Объединенных Наций, с одной стороны, и финская правительственная делегация — с другой. Советские требования остались теми же, что и те, которые были выдвинуты в марте, только сумма репараций была уменьшена вдвое. Переговоры завершились 19 сентября подписанием Соглашения о перемирии.

В итоге решительным образом изменилась вся стратегическая обстановка на северном крыле советско-германского фронта. Были созданы благоприятные условия для освобождения советского Заполярья и северных районов Норвегии. В результате изгнания врага с побережья Финского залива от Ленинграда до Выборга улучшились условия базирования Балтийского флота. Он получил возможность для ведения активных действий в Финском заливе и безопасный выход в Балтийское море для содействия операциям в Прибалтике. Значительная часть сил советских войск, действовавших на карельском участке фронта, могла теперь быть задействована на других направлениях.

Прекращение военных действий Финляндией поставило группировку германских войск на Крайнем Севере в положение полной изолированности от остальных сил вермахта. Германия не просто лишилась одного из самых стойких своих союзников, но и оказалась в состоянии войны с ним.

Согласно советским условиям, немецкие войска должны были покинуть территорию Финляндии до 15 сентября, в противном случае они должны были быть интернированы. Однако, с одной стороны, малореально было уложиться в указанный срок, тем более что основная масса войск 20-й горной армии занимала позиции не на финской, а на советской территории, с другой — трудно себе представить, чтобы 200-тысячная группировка немцев в Лапландии дала себя разоружить. Кроме того, Гитлер вовсе не собирался оставлять своих позиций в Заполярье, особенно богатый никелем район Петсамо. К 14 сентября Германия эвакуировала менее половины своих войск, в основном из южных районов страны, а 36-й и 18-й корпуса едва начали отход на Кандалакшском и кестеньгском направлениях. Советский Союз предложил свою помощь в разоружении, однако финны категорически отказались, зная, что выпроводить Красную Армию обратно им точно не удастся. Впрочем, и Мерецкову товарищ Сталин дал указание, сильно удивившее командующего Карельским фронтом, не информированного о тонкостях «большой политики»: отступлению 20-й горной армии не препятствовать, решительных действий по отношению к ней не предпринимать, «не ввязываться в тяжелые бои с отходящими частями противника и не изнурять наши войска». Сталин все прекрасно понимал, он сам занимался «разоружением» немецких горных егерей уже три года и пока без особого успеха. Но тут можно было помотать нервы финскому правительству, обвиняя его в невыполнении соглашений и толкая его на решительный конфликт с Германией. Ведь в это время еще полным ходом шли переговоры в Москве, а Вождь умел находить рычаги для политического давления.