— Тебе не нравится мое физическое тело? — спросила я. Я часто флиртовала с ним.

Он немного помолчал, глядя на меня сверху.

— Оно очень красивое, — прошептал он.

Он велел мне закрыть глаза. Он не хотел, чтобы я видела, как он расставляет кристаллы и магниты. Но я, конечно, подсматривала и увидела, что кристаллы он поместил у меня над головой, а магниты — под мое тело, наискосок, под углом. Он устроил что–то вроде решетки, которая источала невидимую энергию. Работая, он читал молитвы «Аве Мария» и «Отче наш». Мне всегда нравились эти молитвы. Но мне они напоминали о Радхе и Кришне.

Когда Артуро закончил, он велел мне держать глаза закрытыми и спокойно дышать через нос. Дыхание очень важно, сказал он. В нем — один из секретов постижения души.

Первые несколько минут ничего особенного не происходило. Но потом я стала ощущать энергию, которая поднималась от основания позвоночника тс голове. Одновременно я почувствовала, как ширится мое сознание. Я стала большой, размером во всю потайную комнату. Меня охватило забавное чувство, будто я плыву, и мягкая умиротворенность. Я не могла этого контролировать — и не хотела. Я вдыхала и выдыхала, иногда быстро, иногда медленно. Время шло. Я не вполне бодрствовала, но и не спала. Это было мистическое состояние.

Когда Артуро снова заговорил, казалось, что он за много километров от меня. Он хотел, чтобы я села и вышла из этого состояния. Я противилась — оно мне нравилось. Но он взял меня за руку и заставил сесть, разрушив чары. Я открыла глаза и уставилась на него.

— Почему ты это остановил? — спросила я.

Он был весь в поту.

— Ты можешь получить за раз слишком большой заряд энергии. — Он пристально посмотрел на меня. Казалось, у него перехватило дыхание. — У тебя поразительная аура.

Я улыбнулась:

— Что в ней особенного?

Он покачал головой:

— Она такая мощная.

Эксперимент с возбуждением сознания был интересен, но я не могла понять, как он мог бы с помощью этих приемов превратить человеческую кровь в кровь Христа. Я долго донимала его вопросами, но он больше не выдал никаких секретов. Сила моей ауры по–прежнему озадачивала его. Когда мы прощались, я заметила в его глазах страх и глубокое изумление. Теперь он знал, что я не простая женщина. Это ничего, подумала я. Никакого ущерба. Больше он ничего не узнает о моих необычных способностях.

Но я была не права.

Ему было суждено узнать обо мне все.

Может, даже больше, чем я знала о себе сама.

В церкви был алтарный служка, Ральф, который жил вместе со священниками. Ему было двенадцать лет, он отличался исключительной сообразительностью и был любимцем Артуро. Они часто вдвоем с Артуро подолгу гуляли по холмам в окрестностях Флоренции. Мне и самой Ральф нравился. Мы втроем устраивали пикники в лесу, и я учила Ральфа играть на флейте, к чему у него был талант. А флейта стала моим любимым инструментом с того дня, когда я встретилась с Кришной. Артуро любил смотреть, как мы играем вдвоем. Но иногда я забывалась и начинала играть мелодию любви, романтического очарования и несбывшихся мечтаний. Тогда Артуро замолкал, потрясенный. Я не знала, как долго мы с ним сможем оставаться такими целомудренными и добродетельными. Мой алхимик пробудил во мне древние страсти. Я размышляла, что за энергию открыли во мне его кристаллы.

Однажды я помогала Ральфу заделать дыру на кровле церкви. А мальчик решил позабавить меня смешным танцем на самом краю черепичной крыши. Я сказала ему, чтобы он был осторожнее, но он не послушался. Ему было слишком весело. Это непостижимое свойство трагедий — они часто случаются в самые счастливые моменты.

Ральф поскользнулся и полетел вниз. Он рухнул с высоты более тридцати метров прямо на спину и сломал позвоночник. Когда я подошла к нему, он корчился в агонии. Я была потрясена до глубины души — я, которая за свою жизнь видела так много боли. Но прошедшие века не сделали меня бесчувственной. Только что он был жизнерадостным мальчиком, а теперь до конца своих дней останется калекой, да и жить ему осталось не так много.

Я очень любила Ральфа. Он был мне как сын.

Думаю, поэтому я и сделала то, что сделала.

Чтобы помочь ему, мне не нужно было превращать его в вампира.

Я вскрыла себе вены на правом запястье и позволила крови вытечь на то место, где его сломанный позвоночник прорвал кожу.

Рана быстро затянулась, и кости срослись. Казалось, что он будет полностью здоров. Лучше всего было то, что он даже не понял, почему так быстро поправился. Он думал, что ему просто повезло.

Но есть везение и есть невезение.

Артуро видел, что я сделала для Ральфа. Он видел все.

Он захотел знать, кто я. Что я.

Мне трудно лгать тем, кого я люблю.

Я рассказала ему обо всем. Даже о том, что мне сказал Кришна. Рассказ занял всю ночь. Когда я закончила, Артуро понял, почему я предпочла рассказывать в темноте. Но он не корчился от ужаса, пока я говорила. Он был просвещенным монахом и алхимиком, искавшим в первую очередь ответ на вопрос, зачем Бог создал нас. Он думал, что знает ответ на этот фундаментальный вопрос. Мы пришли в этот мир, чтобы стать похожими на Бога. Чтобы жить, как его благословенные дети. Чтобы добиться этого, надо было только несколько литров крови Христа.

Артуро был уверен, что Кришна не случайно подарил мне жизнь.

Чтобы моя кровь спасла человечество от него самого.

Я с самого начала тревожилась, что он смешивает Христа с вампирами.

— Я не буду делать новых вампиров, — протестовала я.

Он порывисто схватил мои руки в свои и пристально посмотрел мне в глаза. Его мозг лихорадило, я чувствовала этот жар на его пальцах и в его дыхании. Чью душу я тогда ощущала? Свою или его? В тот момент казалось, что мы слились в одно существо. Поэтому его следующие слова прозвучали со всей неизбежностью.

— Мы не будем делать новых вампиров, — сказал он. — Я понимаю, почему Кришна взял с тебя эту клятву. Что мы создадим с твоей кровью, так это нового человека. Гибрид человека и вампира. Существо, которое будет жить вечно и жить во славе света, а не под покровом тьмы. — Его глаза устремились на деревянное распятие, висевшее над его кроватью. — Бессмертное существо.

Он говорил с такой силой. И он не был безумен.

Мне пришлось слушать его. И обдумывать его слова,

— Возможно ли это? — прошептала я.

— Да. — Он обнял меня. — Есть секрет, о котором я тебе не говорил. Он исключительный. Это секрет бесконечного превращения. Если у меня будут подходящие материалы — например, твоя кровь, — я смогу превращать все что угодно. Если хочешь, ты можешь стать таким гибридом. Я даже могу снова сделать тебя человеком. — Он остановился, возможно, вспомнив мою древнюю тоску по утраченной Лалите, моей дочери. Он знал, что бездетность была проклятьем моей бесконечной жизни. Должно быть, знал, потому что добавил: — Ты сможешь иметь ребенка, Сита.