Ворота нужного мальчишке дома оказались распахнутыми настежь, и во дворе царило полное разорение: вытоптанный цветник, изрубленные кусты жасмина, груда поломанных стульев и кресел, ворох измазанных нечистотами одежд…

А те проходимцы, что мелькали в окнах, никак не походили на слуг или домочадцев.

Искать здесь судью не имело смысла.

Тем не менее Маленький Архат вошел во двор и направился к дому. Навстречу ему из дверей вывалился солдат в распахнутой форменной куртке и с объемистым узлом на плече. Воровато оглядевшись и погрозив мальчишке кулаком, солдат зарысил к воротам, но, пробегая мимо алтаря с искусно выполненными фигурками даосских святых, вдруг подпрыгнул и с воплем покатился по земле. Впечатление было, будто кто-то невидимый дал мародеру хорошего пинка. Вскочив, солдат поспешно подхватил узел и исчез со двора с удвоенной скоростью.

Мальчик внимательно посмотрел на загадочный алтарь и счел за благо обойти его стороной.

У западной веранды высился целый завал из всякого барахла, явно выброшенного сверху: треснувший при падении стол на гнутых ножках, несколько письменных приборов, опахало, ворох свитков, шкатулки, ящички…

Особенно бросалась в глаза средних размеров шкатулка, покрытая черным лаком и украшенная инкрустациями из перламутра, серебра и слоновой кости. Мальчик сделал шаг и поднял заинтересовавшую его вещь.

К сожалению, шкатулка держалась на честном слове и грозила с минуты на минуту развалиться окончательно.

– Эй, ты что там делаешь? Воруешь?! – громыхнуло над головой.

Из окна выглядывал краснорожий вояка-тунлин, устремив на юного бродягу обличающий перст.

Вдобавок перст был корявый и грязный.

– А ты сам у судьи в гостях сидишь? – поинтересовался мальчик. – Чаи по комнатам гоняешь?!

– Да я тебя!..

Мальчишка ловко уклонился, быстро подобрал брошенное тунлином точило и уже собрался послать сей метательный снаряд обратно, но вовремя заметил, как недобро сузились глаза мародера, и понял, что лучше уносить ноги.

Что и сделал с завидной резвостью, заодно прихватив с собой шкатулку и точильный камень – точило пригодится в любом случае, а шкатулка… ну, красивая она, и все тут!

Уже снаружи, на улице, в безотказной памяти Маленького Архата всплыла фраза мосластого перебежчика: «Может, и живы еще, а может, и померли в ванских-то темницах!»

…На одиннадцатилетнего оборванца, спрашивающего, как пройти к ванскому дворцу, смотрели как на помешанного, однако в совете не отказывали, так что через полчаса Маленький Архат был у цели.

Вокруг дворца стояла хмурая стража. И перед наружными воротами, и дальше, у парадного входа. Остальные лазейки наверняка тоже были перекрыты, а одного взгляда на служак-гвардейцев хватало, чтобы отбить всякую охоту задавать им вопросы. В лучшем случае – обругают и прогонят, в худшем – могут и алебардой навернуть, и хорошо еще, если древком!

«Эх, Змееныша бы сюда!» – с сожалением подумал бывший монах.

Но Змееныша рядом не было.

Время подгоняло – Маленький Архат нутром чуял, что необходимо спешить, но ничего умного в голову не приходило. Еще раз окинув взглядом дворец и решительно настроенных стражей, мальчик повернулся и пошел прочь с намерением отыскать укромный уголок и перекусить – пару лепешек и кусок вяленой говядины ему успел вручить давешний кашевар, а тыква-горлянка с родниковой водой была всегда при нем.

На сытый желудок и думается лучше.

Подходящее место нашлось неподалеку, в переулке: чей-то разграбленный дом, покинутый хозяевами. Мальчик уселся прямо на ступеньки, расстелил относительно чистую тряпицу и разложил на ней свой небогатый провиант.

Откусил кусок лепешки, прожевал, запил водой из тыквы. С некоторым сомнением повертел в руках мясо.

– Ясное дело, монахам убоины вкушать не положено, – пробормотал он себе под нос, – но мы-то теперь просветленные, а потому правила не для нас! Кроме того, в первый раз, что ли? – И извлек из котомки ножик с костяной рукояткой.

– Ага, примерно так у нас в Шаолине и издеваются над новичками, – заключил Маленький Архат после третьей попытки отрезать кусок жесткой говядины тупым, как полено, ножом.

Прервав на время трапезу, мальчишка достал украденный точильный камень и усердно заелозил по нему лезвием, то и дело высекая искры. Затем, обтерев лезвие полой кургузого халата, снова попытался сделать надрез. На сей раз упрямое мясо соизволило чуть-чуть поддаться, но далее дело вновь застопорилось.

– Что ж, точим дальше, – пожал плечами Маленький Архат и снова взялся за камень.

А кто-то взялся за него самого.

Возникшая из-за плеча мохнатая лапища ловко подцепила злополучную говядинку и в мгновение ока располосовала ее кривыми когтями на тонкие ленточки. После чего лапа исчезла, унося с собой одну мясную ленту, а остальной харч оказался перед бродягой в готовом к употреблению виде.

– Кушай, мальчик, – добродушно рыкнули откуда-то сверху. – Чтобы вырасти большим и сильным, надо хорошо кушать.

Вслед за этой сентенцией послышалось удовлетворенное чавканье – и мальчишка набрался храбрости обернуться.

Тот, кого он увидел, явно в детстве отличался завидным аппетитом.

Огромный, косматый, похожий на медведя черт-лоча, голова которого была «украшена» многочисленными шипами и рогами.

Желтые клыки задумчиво жевали полоску вяленого мяса, а янтарные глазищи с интересом оглядывались по сторонам.

– Говорили мне умные дяди – не играй в «DOOM» по ночам, – пробормотал Маленький Архат на совершенно неизвестном в Чжунго языке, судорожно пытаясь отодвинуться подальше. – А я, дурак, их не слушал!

При этом пальцы мальчишки с невероятной скоростью шарили по костлявым коленкам, словно пытаясь нащупать и нажать что-то невидимое – но так ничего и не нашли.

– А где мой друг, прозорливый судья Бао? – поинтересовался наконец черт-лоча.

И Маленький Архат мгновенно пришел в себя.

– В тюрьме, – ответил он.

– В тюрьме?! – изумился черт. – За что? И как он тогда меня вызвал?

На лице мальчишки мелькнула тень внезапного понимания, и он повертел в руках столь пригодившееся точило.

– Давай-ка по порядку, – заявил мальчишка. – Имя, должность, звание?

– А почему ты со мной так грубо разговариваешь? – Косматый собеседник был явно обижен. – Вот ты кто такой? Бродяга и нахал, у которого молоко на губах не обсохло! А я – уважаемый черт из племени лоча, чиновник четвертого ранга Первой канцелярии ада Фэньду, и зовут меня Ли Иньбу.

– А бродягу и нахала зовут Маленьким Архатом, и это именно он тебя вызвал. Понятно?

– Да чего уж тут непонятного?!

– Ну вот и чудненько, раз понятно. Значит, теперь ты подчиняешься мне. – Тот, кого раньше звали Гением, хорошо помнил сказки про джиннов.