Несколько воинов-перебежчиков взялись за обучение новичков, и через две недели Элор с радостью сказала Стасу:

— У меня будет свое войско!

Опасаясь убийц, которых могла подослать Айрин, Стас всегда находился рядом с Элор, а когда звали дела, поручал охрану Голошкуру. Веселый молодой ставр был привязан к Стасу, не подозревая, что напоминает ему погибшего брата. Голошкур чувствовал покровительство вождя и изо всех сил старался угодить ему.

Дел в войске хватало. Стас вставал рано и ложился за полночь. Дни летели, как выпущенная из арбалета стрела.

Не все ставры и аллери воспринимали друг друга как союзников — и это было главной проблемой. Без единства не победить! Именно поэтому Стас не спешил идти на Ильдорн. Случались драки и столкновения, Стас и Элор пресекали волнения на корню, безжалостно изгоняя виновных из войска. Каждый день Стас говорил воинам, что война не с аллери, а с Айрин, и что после победы все ставры станут свободными. Ставры бились за свободу свою и тех, кто томился в Ильдорне, и Стасу не приходилось их убеждать в этом. Элор обещала повстанцам земли и звания, деньги и должности. Ни один ставр не требовал того же, и Стас часто задумывался, насколько этот кажущийся простым и недалеким народ превосходит людей в одном из самых ценных качеств — бескорыстии. И гордился, что он — ставр.

Как ни хороша длительная подготовка, время работало против повстанцев. Видя их нерешительность, Айрин могла нанести удар первой, и Стас сомневался, что сможет победить ее в поле. Одно дело — оборона укрепленного лагеря, и другое — битва в поле, где, несомненно, требуется полководческий талант, которого Стас за собой не чувствовал. В него верили, но он не хотел рисковать.

В один из дней он принял решение. Близилась пора сбора урожая. Если оставить все как есть, решили на военном совете, Айрин запасется зерном — и тогда Ильдорн не взять.

— Довольно ждать! — сказал ставрам Стас. — Я вижу: вы все хотите того же, что и я. Время пришло. На Ильдорн!

— На Ильдорн! — взревел шатер, и через минуту клич подхватил все ставры, а за ним и лагерь союзников:

— На Ильдорн!!

…Одним стремительным марш-броском Стас явился под стены города. Он не надеялся захватить Ильдорн с наскока, но внезапно отрезать город от дорог и продовольствия, что и было его целью, сумел. Ильдорн имел двое ворот: северные и южные. Напротив каждого расположился крупный отряд ставров, между ними — отряд Элор, готовый прийти на помощь в случае вылазки врага.

Благодаря перебежчикам и разведке Стас узнал, что Ильдорн готов к осаде. Айрин давно стянула за стены всех воинов из окрестных селений, но их число было, по крайней мере, вдвое меньше, чем число осаждающих. Можно взять Ильдорн измором, но голод охватит прежде всего народ, а засевшей во дворце Айрин и ее воинов не коснется. Нет, надо штурмовать. И штурмовать умело. Стас опасался, что не приученные к длительным боевым действиям ставры падут духом при неудаче.

В бытность пленником Стас неплохо изучил укрепления Ильдорна. Город равноценно защищен со всех сторон, имеет крепкие стены и метательные машины на них, впрочем, не настолько мощные, чтобы вступать в перестрелку с требюше, на которые Стас возлагал главные надежды.

Со всей тщательностью он спроектировал метательную машину, недостатка в дереве, железе и рабочих руках не было, и остов гигантского механизма рос на глазах. Стас не знал, как грозно она выглядит со стен города, но союзники-аллери взирали на машину с ужасом, видя, что камни, которые она должна метать, с трудом катят пятеро самых сильных ставров.

Опасность для обслуги требюше представляли лучники, которые со стен могли перестрелять расчет машины. Классический требюше стрелял на две сотни метров и дальше, в зависимости от веса снаряда, — стрелы со стен легко покрывали это расстояние. Чтобы избежать потерь, Стас приказал изготовить огромные передвижные щиты.

Желая, чтобы при обстреле не страдало население, он велел соорудить машину напротив дворца Айрин. Пусть камни летят в того, кто этого заслуживает!

Первый требюше строили три дня. Второй Стас решил не начинать, пока не опробует этот. Несколько дней ушли на поиск камней для метания и противовеса, которые на повозках подвозили к крепости. Главная трудность состояла в том, что машина должна двигаться — ведь строить под градом стрел было невозможно. Плотники трудились в поте лица, сколачивая огромные колеса и короб для камней.

Осажденные не высовывались, не было ни одной попытки атаковать лагерь расположившегося у стен противника. Лишь сотня недолетевших стрел да несколько выстрелов из баллист, не нанесших особенного ущерба. Впрочем, Стас не расслаблялся. По его приказу стоянки отрядов обнесли частоколом, днем и ночью не снимали постов.

Вместе с новобранцами Элор усиленно обучалась владению мечом. Застав ее в спарринге на тренировке, Стас поразился настойчивости и горящим глазам девушки.

— Для чего тебе это, я все равно не позволю тебе сражаться! — сказал он.

Элор сунула подарок Огневара в ножны. Пряди на ее лбу слиплись от пота.

— Тот, кто хочет править, должен уметь подтвердить свое право!

— Право на трон и так твое. Все знают об этом.

— Я многое поняла, Мечедар. Право владеть надо уметь защищать. Я знаю, что Ильдорн мой по праву, но готова доказать это в честном бою. Я готова сразиться с Айрин!

— Она не станет биться с тобой, — улыбаясь, заявил Стас. — Может, она и меча-то никогда не держала!

— Она примет мой вызов — или сгниет там, где томилась я! — отрезала Элор, и Стас не нашел, что ответить. Было неприятно видеть злобу в глазах любимой, но он ее понимал. Испытать то, что испытала Элор, не каждому под силу. В его мире месть считалась пережитком, чем-то недостойным и осуждаемым, она преследовалась по закону, но Стас не верил, что справедливость восстанавливается законами. Нет, она добывается теми, кто испытал подобную боль. Никакая чернильная строка, никакая умная фраза не способны выразить и представить человеческую боль и страдания. И он не осуждал Элор, надеясь, что ей не придется столкнуться с Айрин.

Наконец требюше был готов. Стас лично проследил за установкой машины напротив южных ворот, за которыми возвышалась цитадель. Завидя катящегося деревянного монстра, лучники выпустили тучи стрел, но ставры прятались за передвижными щитами. Затем полетели пропитанные смолой горящие стрелы, и тут уж пришлось нелегко. Смельчаки сбивали пламя и гибли. Стас подал команду отступить, после чего велел обить дерево мокрыми шкурами. И требюше вновь выкатили на позиции.

Уловка с мокрыми шкурами помогла — поджечь камнемет аллери не удалось, и Стас подал команду заряжать. Требюше стрелял медленно, но скорострельность от осадного орудия и не требовалась. Главное — попасть, а тяжелый камень сам все сделает.

Двадцать ставров с трудом натянули дрожащий от напряжения трос. Готовый к выстрелу механизм замер, замерли и все вокруг.

— Огонь! — приказал Стас. Ставр из рода Буйно-гривых ударом выбил клин, удерживающий туго натянутый трос, плечо требюше стремительно размахнулось, и снаряд полетел в сторону ворот. Неудача. Камень упал и зарылся в землю в паре десятков метров до створок. Со стен заулюлюкали.