– Ничего не поделаешь, – вздохнулБельгарат. – Давайте убираться отсюда.

Они проскакали галопом несколько миль, затем перешли нарысь.

На ночь они устроились среди мертвых деревьев. Дарник и Тофвырыли узкую яму и развели в ней огонь. Когда палатки были установлены, Гариони Закет вышли на опушку понаблюдать за дорогой.

– Это всегда происходит так? – спросил Закет.

– Как?

– Ну, все время нужно прятаться и красться тайком?

– Как правило, да. Бельгарат старается по возможностиизбегать неприятных встреч. Ему не нравится рисковать людьми в стычках. Шелк иСади помогают нам выкрутиться. – Он улыбнулся. – В Воресебо Шелкподкупил солдат горстью медных маллорейских полупенни.

– Но они же ничего не стоят!

– Шелк тоже так сказал, но мы ускакали, прежде чемсолдаты открыли кошелек.

Послышался протяжный вой.

– Волк? – спросил Закет. – Опять Бельгарат?

– Нет. Это не волк. Давайте вернемся. Думаю, Урвон смогобойти с флангов генерала Атеску.

– Почему ты так думаешь?

– Это была гончая.

Они медленно шли по мертвому лесу, стараясь не наступать наветки. Слабый свет потайного костра Дарника служил им ориентиром, но Гарионзнал, что он может явиться маяком и для гончих. Эйфория Закета явно сходила нанет. Выражение его лица было настороженным, и он шел, сжимая пальцами рукоятьмеча.

Их спутники сидели на полянке вокруг ямы с огнем.

– Здесь гончая, – тихо сообщил Гарион. – Яслышал ее вой.

– Ты смог понять, что она говорила? – с тревогойспросил Бельгарат.

– Я не понимаю ее язык, дедушка. Впрочем, это звучалокак призыв.

– Возможно, она созывала других членов стаи, –проворчал старик. – Гончие редко охотятся в одиночку.

– Свет от костра хорошо виден, – заметил Гарион.

– Сейчас я об этом позабочусь, – сказал Дарник,забрасывая грязью яму с огнем.

– Ты смог определить местонахождение гончей? –расспрашивал Бельгарат.

– Она на некотором расстоянии отсюда, – ответилГарион. – Думаю, где-то на дороге.

– Идет по нашему следу? – осведомился Шелк.

– Во всяком случае, не бесцельно бегает.

– Если гончая преследует нас, то я могу сбить ее соследа с помощью порошка, который использовал в Ашабе, – предложил Сади.

– Что ты на это скажешь? – спросил Бельгарат уБельдина.

Горбун рассеянно чертил веточкой в грязи таинственныедиаграммы.

– Это не сработает, – отозвался он. – Гончие– необычные собаки; они не станут слепо бежать за вожаком. Обнаружив нашеместонахождение, они рассеются и бросятся на нас с разных сторон. Придетсяпридумать что-нибудь еще.

– И как можно скорее, – добавил Шелк, нервноозираясь.

Польгара сбросила голубой плащ и передала его Дарнику.

– Я этим займусь, – спокойно сказала она.

– Что ты задумала, Пол? – с подозрениемосведомился Бельгарат.

– Я еще не решила, Старый Волк. Может, придумаю находу, как иногда делаешь ты. – Наполнив воздух вокруг себя голубымсиянием, она превратилась в сову и замахала крыльями среди мертвых деревьев.

Закет смотрел вслед призрачным очертаниям белой совы.

– Невероятно, – поежился он и посмотрел наГариона. – Не могу сказать, что понимаю ваше беспокойство. Вы ведьволшебники – по крайней мере, некоторые из вас. Не можете ли вы просто?.. –Он не договорил.

– Нет, – покачал головой Гарион.

– Почему?

– Это создает слишком много шума. Обычные люди его неслышат, но слышим и мы, и гролимы. Если мы попытаемся это сделать, то повесимсебе на шею всех гролимов из этой части Даршивы. Возможности волшебников частопереоценивают, Закет. Конечно, мы можем делать то, что недоступно обычнымлюдям, но на нас наложено столько ограничений, что игра не стоит свеч, еслитолько мы не слишком спешим.

– Я об этом не задумывался, – промолвилЗакет. – А гончие в самом деле такие большие, как о них говорят?

– Возможно, даже еще больше, – ответилШелк. – Они размером с маленькую лошадь.

– Забавный вы парень, Хелдар, – усмехнулсяЗакет. – Настолько забавный, что я предпочитаю вам не верить, а увидетьэто своими глазами.

– Лучше пожелайте себе, чтобы вам не представиласьтакая возможность.

Бельгарат, прищурившись, посмотрел на императора.

– Вижу, вы не из тех, кто верит на слово? –осведомился он.

– Предпочитаю верить собственным глазам, – пожалплечами Закет. – Годы воспитали во мне скептицизм.

– Это может оказаться проблемой. – Старик поскребщеку. – Возможно, нам придется действовать в спешке и у нас не хватитвремени на объяснения, а у вас не хватит терпения стоять, раскрыв рот отудивления. Думаю, пора научить вас некоторым вещам.

– Я готов вас слушать, – сказал Закет. –Обещаю поверить каждому вашему слову. Говорите.

– Предоставлю это Гариону. Мне нужно поддерживать связьс Пол. Почему бы вам двоим не вернуться на опушку? Разведаете обстановку, аГарион заодно вас просветит. Только постарайтесь не поддаваться вашемуприродному скептицизму.

– Посмотрим, – промолвил Закет.

В течение следующих нескольких часов, когда Гарион и Закетсидели на опушке за поваленным деревом, скептицизм императора Маллореиподвергался тяжкому испытанию. Гарион говорил полушепотом, напрягая зрение ислух. Он начал с краткого изложения «Книги алорийца», потом перешел к узловыемоментам Мринских рукописей, описал ранние годы волшебника Бельгарата и наконецперешел к сути дела. Гарион поведал ему о возможностях и ограничениях Воли иСлова, по ходу коснувшись проекции, транслокации, изменения облика и томуподобного. Он упомянул о таинственных звуках, сопровождающих то, что обычныелюди именуют колдовством, истощение, охватывающее волшебника после актачародейства, и единственный абсолютный запрет – уничтожать содеянное.