Миральда почувствовала, как дрогнула, прогнулась стена недоверия и отчужденности. Еще немного – и Шениор поверит! И в этот миг из сумрака выступило еще одно действующее лицо.

– Ваше Величество, Вы должны прежде всего слушать свое сердце – и голос Дэйлорона.

Миральда обернулась на голос – и едва сдержала крик ужаса. Вампир стоял в двух шагах от нее, тот самый, что едва не убил ее – и бросил умирать в лесной хижине… И эта тварь спокойно разговаривала с Шениором! Неужели… неужели они всегда были заодно?

Она инстинктивно съежилась под взглядом сапфировых глаз древнего вампира. Внезапно разболелись зажившие раны…

– Ты полагаешь, что слова этой женщины лживы? – холодно осведомился Шениор.

– Я не утверждаю это, – тот пожал плечами, – вы можете потребовать помощи магов, чтобы они проверили ее слова.

– А ты что на это скажешь? – Шениор внимательно поглядел на нее.

– Проверяйте, – выдохнула ведьма, – и чем скорее ты это сделаешь, тем лучше. Потому что ваше время уже заканчивается – а я оказалась бессильна что-либо изменить.

Ей было больно. Все оказалось много, много хуже, чем она могла предположить. Шениор больше не верил ей – но верил твари, едва не убившей ее. И Миральда покорно повисла на поддерживающих ее руках дэйлор.

* * *

…Сидя в плетеном кресле, командор наблюдал за водворением змеевика на должное место. Было жарковато для осени; небо затянуло хмарью, как перед дождем, и, как говаривали в простонародье – парило. Липкий пот выступал каплями на лбу, стекал узким ручейком по позвоночнику.

Два мага, надсадно пыхтя и утирая рукавами потные, покрасневшие от натуги лица, устанавливали змеевик. Витальдус прохаживался вокруг, промокая лицо кружевным платочком и давая указания своим подопечным.

Змеевик – последняя деталь, которую оставалось установить до того, как чудовищный механизм будет способен извергать смерть.

Геллер тоскливо посмотрел в небо: зловредное солнце, даже прячась за тонкой дымкой сереньких облаков, ухитрялось изводить жарой. Затем его взгляд неторопливо проделал путь с неба на землю и наткнулся на прямоугольное углубление. След от маленькой палатки сбежавшей ведьмы, там, где им довелось впервые узнать друг друга…

Командор скрипнул зубами и упрямо тряхнул головой. Ничего не поделаешь, все хорошее когда-нибудь заканчивается. В конце концов, не виноват же он в том, что Миральда оказалась помешанной на жалости к нелюди!

И все-таки ему было досадно. Великолепная, сверкающая, как волшебный дворец, мысль о найме ведьмы на императорскую службу, рассыпалась грудами серого песка. Да еще, к тому же, непонятно, какие мыслишки крутятся в голове у Витальдуса… Как раз под здоровенной шишкой, оставшейся после точного удара по затылку…

Геллер промокнул лоб куском холстины. Уж не сделал ли он роковой ошибки, заступившись за ведьму?

– Я не буду спрашивать вас, командор, зачем вы это сделали, – сказал тогда чародей, – но постараюсь, чтобы император узнал обо всем происшедшем.

Тогда Геллер пожал плечами и спокойно изложил заранее подготовленный ответ, что, мол, он должен был предотвратить гибель ведьмы, потому что действует согласно тайным инструкциям Императора. Витальдус внимательно выслушал, потрогал припухлость на черепе, и не стал спорить. Хотя было видно, что чародей не очень-то поверил истории, шитой белыми нитками.

– По прибытии я доложу Его Величеству обо всем, – сухо заключил он, – сейчас мне недосуг этим заниматься, потому что следует заняться постройкой следующего…

Геллер наморщил лоб, пытаясь припомнить мудреное название этого сооружения, но так и не вспомнил. Словечко было каким-то нечеловеческим, и что означало, тоже было не совсем ясно. Потому и не желало оно держаться в памяти.

Змеевик установили. Посовещавшись, младшие маги удалились в специально разбитый для них шатер, а Витальдус, кривя губы в недоброй улыбке и потирая руки, подошел к Геллеру.

– Ну-с, командор, концентратор готов. Приступим ровно в полдень, чтобы не оттягивать удовольствие. Мы управились довольно быстро, не находите? И это невзирая на все препятствия!

– Чрезвычайно рад таким новостям, Витальдус. Как голова, не беспокоит?

Чародей скривился так, словно съел что-то очень кислое.

– Благодарю за столь трогательную заботу, командор. Я чувствую себя вполне способным заняться нашими лесными друзьями. Побеспокойтесь, чтобы до полудня ни один из ваших бравых солдафонов не подходил к концентратору ближе, чем на десять шагов. Я, видите ли, решил поберечься и наложил дополнительное защитное заклятье… Иными словами, сгорит каждый, кто переступит отмеченную черту.

– Очень предусмотрительно, – Геллер пожал плечами, – я приму меры.

Он внимательно посмотрел на мага – похоже, тот находился в состоянии радостного возбуждения: глаза блестели, на щеках ярко алел румянец; он то и дело потирал руки. Будто не терпелось посмотреть, как работает чудное устройство.

– Значит, договорились? – и Витальдус, коротко кивнув, направился в шатер.

Геллер снова остался один. Подозвал часового, дежурящего у командорского шатра, ткнул пальцем в концентратор.

– Смотри, чтобы никто за ту белую черту не заходил. Отвечаешь головой.

Солдат отсалютовал алебардой и вытянулся почти у самой черты. Подобные указания были для него не в новинку – мало ли что командованию взбредет на ум?

Сам же Геллер поднялся с кресла и обошел диковинное сооружение.

Огромный котел, в котором уже была налита вода вперемешку с какой-то зловонной жидкостью, хитросплетение тонких железных спиц, змеевик, протянутый над подготовленными кострищами и идеально круглая медная жаровня.

«Жаль, что я не смыслю в магии», – подумал командор, – «интересно, как они собираются таким образом покорить Дэйлорон? Ведь на вид – вполне безобидная штука…»

… Витальдус не обманул. Ровно в полдень он с помощниками появился из шатра, таща с собой ворох свитков. Чародеи ловко развели огонь – сперва под котлом, затем и под изгибами змеевика. Витальдус посмотрел в пасмурное небо, бросил насмешливый взгляд на Геллера.

– Ну что, командор, не мешало бы и дождику пролиться?

Он не ответил, и это только раззадорило мага.

– Командор, разве вы не напутствуете нас в этом тяжелом ремесле? Как там принято – во славу Империи?

– Во славу Империи, – эхом откликнулся Геллер, – во славу. Приступайте, Витальдус. Ибо все, что мы здесь делаем – мы делаем для Империи.

– Да восславится империя и владыка ее, – провозгласил маг, и в голосе его Геллер услышал нескрываемую насмешку. Кровь ударила в голову – да как смеет этот червь насмехаться над самим… Пальцы уже тянулись к рукояти меча, но Геллер вдруг одернул себя.