– Давай-ка немного поговорим, друг мой, – предложил я тоже шепотом. – Если ты посмотришь внимательно, то заметишь, что я вовсе не дерзиец. Думаю, у нас здесь общие цели.

– Не думаю, – мрачно буркнул он.

– Кто командует? Фаррол? Горрид? Или сам Блез? Они идут за караваном?

Мальчишка молчал. Я вскочил на ноги, схватил свой меч и меч принца, потом перебросил ему его нож.

– Ступай догоняй отряд. Я буду рядом и помогу вам.

Он медленно попятился, словно сомневаясь, бежать или нападать. К счастью для нас обоих, он решил бежать, и я смог завершить превращение. Когда появились крылья, я подхватил оружие и взлетел, радуясь, что мне не придется сражаться в одиночестве.

Странно, что колонна пленников продолжала двигаться по высохшему руслу. Я уже был готов испугаться, но тут мне на глаза попались трупы четырех охранников. Люди, гнавшие колонну вперед, были в дерзийских плащах, заметных и узнаваемых издалека, но все они надвинули капюшоны до самых глаз, чтобы никто не увидел раньше времени белые кинжалы на их лицах. Внимательный наблюдатель заметил бы еще, что теперь пленники двигались вперед свободнее, веревки на ногах исчезли, и, хотя они все еще шли со связанными руками, я был уверен, что эти веревки легко разорвутся в нужный момент. Пленники нужны только для того, чтобы подойти ближе, помочь людям Блеза миновать первые посты вештарцев.

План был очевиден. Отряд прячется за деревьями и валунами, а четверо переодетых ведут людей в центр лагеря на равнине, надеясь застать охрану врасплох и освободить как можно больше рабов, которые смогут помочь в бою. Сложно было найти место, менее подходящее для осуществления такого замысла. Когда эти четверо обнаружат себя, их товарищам придется еще долго скакать по открытому месту прямо навстречу уже готовым к их нападению охранникам.

Хотя лагерь охраняли всего восемь дерзийских воинов, восемь простых солдат и еще человек двадцать пять вештарцев, я не питал никаких иллюзий по поводу возможностей отряда. И Набоззи, и вештарцы были жестоки и искушены в искусстве убивать, кроме того, они охраняли собственность своих господ стоимостью в тысячи зенаров. Воины Блеза были храбрыми и отчаянными, но совершенно неподготовленными.

Александр оставался в колонне пленных. Он тоже сразу понял план освободителей, но от него было мало толку в пешем бою. Однако успех зависел от того, догадается или нет пятый охранник о том, что произошло. Если кто-то из пленных исчезнет, игра будет сразу же проиграна. Я видел, что принц посматривает в ночное небо. Он ждет меня. Глупо. Все мы глупы.

Повстанцы прогнали своих «пленников» мимо вештарских постов. Когда проезжал последний всадник, бородатый вештарец хлопнул его лошадь по крупу и крикнул другому охраннику:

– Висстар хаддов дерзина!

Переодетый разбойник, наверное, испугался. Он выхватил меч, неуклюже замахнулся, и эта глупость стоила ему жизни. Вештарцы немедленно зарубили его своими кривыми мечами.

Дурак! проклинал я беднягу, наблюдая, как поднимается тревога. Слова часового означали всего лишь «славный дерзийский конь». Я упал с неба с поднятыми мечами, когда еще два разбойника рухнули на землю. Александр приказал крестьянам, которые внезапно оказались посреди поднявшейся суматохи, лечь. Повстанцы повалили из укрытия на равнину, отвлекая внимание от меня, и я смог подлететь к Александру и перебросить ему меч, нож принца я кинул Аврелю. Мой собственный кинжал я сунул Доргану, еще одному знакомому крестьянину, пытавшемуся прикрыть двух голых мальчишек своими огромными руками.

– Следуйте за мной, и побыстрее! – прокричал я. – Забирайте с собой всех освобожденных пленников. – Расчищая путь, я победил одного вештарца в короткой яростной схватке. Вештарцы верили, что они живут в мире, полном злых духов, поэтому человек с крыльями был для них не больше чем наконец-то сбывшееся дурное предчувствие. Они были убеждены, что каждому их них в жизни предстоит подобная встреча.

Еще один конный вештарец промчался вдоль рядов рабов, приказывая им лежать лицом вниз и ударяя людей плеткой с вплетенным в ремень металлом. Кузнецы тыкали во всех, кто пытался подняться, факелами. Двое несчастных уже горели и с воем катались по земле. Пока основная часть отряда расправлялась с часовыми, некоторые разбойники рубили топорами веревки и цепи, крича изумленным рабам, чтобы они тоже сражались. Один крестьян из Андассара схватил меч поверженного вештарца и кинулся рубить веревки рабов.

Пока я летал вокруг одного воина Дома Набоззи, стараясь выбить его из седла, Александр воевал с вештарцем. Сначала я не мог понять, как ему удается держаться на ногах, но когда мой противник соскользнул на землю, я заметил Авреля, который подпирал принца плечом, защищая его сбоку. Наблюдать за ними я не мог, мой противник оказался отличным бойцом. Я все наступал и наступал, пока он наконец не споткнулся о чье-то тело и не рухнул. Его тут же обезоружили несколько освобожденных рабов, и нужда во мне отпала.

Я вновь крикнул оставшимся крестьянам из Андассара, чтобы они шли за мной, и с боем вывел их к дороге. Потом я поднялся выше, развернулся и полетел обратно к Александру. Он отказался уйти, вызывая на бой все новых и новых противников. Поэтому я тоже продолжил сражение, позволяя ритму битвы заглушить боль в правом боку, упиваясь кровью и смертью, пока ночная битва не завершилась нашей победой.

Когда луна поднялась достаточно высоко, чтобы осветить широкий луг, трое оставшихся Набоззи оказались прикованы друг к другу, и у них на груди были намалеваны белые кинжалы. Погибшие рабы и крестьяне были похоронены, мертвые работорговцы лежали на траве. Ни один вештарец не выжил.

Большинство рабов, способных передвигаться, разбежались. Тех, кто был ранен или слаб, понесли в Андассар, где они смогут немного передохнуть и подлечиться. Жители Андассара понимали, что у них всех осталось лишь несколько дней безопасности и свободы. Им придется уйти из деревни, потому что трое оставшихся дерзийцев принесут возмездие Империи в их жалкое поселение. Несколько деревенских были ранены, тот человек, которого ранили в бок еще в Андассаре, потерял много крови, но все они были живы.

Некоторые настаивали на казни оставшихся дерзийцев, но командир отряда сказал, что это строжайше запрещено.

– Что это за глупость, оставлять их в живых? – спросил Александр, заматывая рану на руке. – Когда Эдек узнает о битве, все деревни на лигу вокруг будут сожжены. И эти трое Набоззи тоже не остановятся. Они будут охотиться за твоим Айвором Лукашем и этими крестьянами до скончания века, чтобы отомстить за поражение. Я уж молчу о том, что они будут всем рассказывать про крылатого воина. – Он посмотрел на меня.

Я стоял рядом, опираясь на скалу. Меня еще мутило после длительного превращения. Необходимо переговорить с командиром повстанцев. Я не знал ни его самого, ни его людей, которые толкались в редеющей толпе, подбадривая, успокаивая, поторапливая пленников, пока кто-нибудь не приехал проверить, как идет отправка рабов.

– Блез запрещает им убивать безоружных, – пояснил я.