— У нас полминуты, чтоб выяснить отношения. Говорите, — пока менталистка думает, что ответить, занимаюсь пациентом.

По идее, ей сейчас полагается начать декларировать одно, а думать и делать несколько иное. Это если она склонна принять моё невысказанное предложение. Основной вопрос в ментах: они ничего не то что понять не должны, а даже и просто заподозрить.

Девчонка на время подвисает, просчитывая варианты.

Интересно, и кто из нас в таком случае думает быстрее? Почему я эту заминку вижу, а патруль нет?

Попутно: всё сильнее прорезаются собственные таланты дикого. Мысли троицы у меня как на ладони, причём не только благодаря образованию и опыту оттуда.

Хотя и не должны бы.

Проблески мелькали, но так чётко началось уже здесь, в этом городе. Кажется, теперь я понимаю, почему последний скрининг Саши Барласова давал пограничные значения по менталу и почему все подряд за него так активно взялись.

Занятно.

Предшественник очень недооценивал роли государственных органов в жизни общества. Зря: если есть социум, а в нём скрытые процессы — значит, есть и мониторинг. И реакция системы на отмониторенное, пусть не всегда очевидная дилетантам и невовлечённым.

— Мои извинения, это больше не повторится. — Обладательница интересного жилета приходит к нужному решению каким-то своим путём. — Говорю как старшая по рангу из присутствующих.

Если полиция сейчас промолчит, значит, первый нехороший узел мы проехали успешно.

До чего неудобно делать сразу два дела одновременно, когда от каждого из пунктов зависит что-то серьёзное.

У Тимохи именно в этот момент нарастает компенсаторная тахикардия на фоне гиповолемического шока.

*****

— Пожалуйста, дезавуируйте свои заявления, — закусила губу Федорцева, после чего зачем-то бросилась в воду следом, как кто-то подтолкнул. — Я вас сейчас читаю сама. Если возражаете, скажите.

— Отбой. Последнее обращение отзываю, — детина снова покосился на её карман.

«Он что, чувствует как-то?» — сержант попытался сгладить диалогом неловкий момент перед напарником.

«Отвали».

Видимо, обладательница внушительного декольте что-то в мыслях второсортного всё-таки увидела, потому что в следущий момент она глухо спросила:

— Вы всерьёз готовы на такой конфликт, о котором подумали? И кстати, я не позволю медицинских манипуляций, если вы не имеете на них права.

— Наш разговор точно фиксируется? — инкубаторский, по виду нимало не впечатлившись инцидентом, покосился на жетоны патруля.

— Разумеется.

— Тогда как гражданин спрашиваю вас официально и под будущий протокол. Вы за труп или за то, чтобы он выжил? Может, сверку моего диплома отложим на потом?

— Я не вижу всего в вашей подноготной — вы не наш, но у меня есть основания подозревать у вас отсутствие профильной медицинской подготовки и лицензии. С учётом второй категории вашего гражданства этого хватает, чтобы не давать вам никого трогать, тем более в присутствии представителя надзорного органа и полиции. — Анна выглядела спокойной и уверенной.

«Четвёртый ранг против пустышки — это как кувалда против тарелки. Не говоря уже о её должности».

Второй патрульный промолчал.

— Прям подноготную видите? — тип зачем-то решил в ответ сыронизировать. — Пусть и не полностью?

«Он что, совсем отбитый?».

«Сам не понимаю что у них происходит. Может, на сиськи её купился?».

«Скорее она ему в голове что-то подправила».

«Врядли, после такого-то заявления. Хотя хрен его знает, четвёртый ранг".

"Она сейчас нас прикрывает».

— Не всю, — согласилась менталистка. — Но достаточно, чтоб удержать вас от незаконной самодеятельности.

— И вам не страшно? — здесь он фыркнул. — Напомнить, что вы меня сканируете тоже незаконно? И кстати, у вас чистой воды комплекс компенсации, собака на сене. Говорю под фиксацию: если ограничите мой доступ к пострадавшему, этим самым вы лишите его необходимой помощи в критический момент — вашим языком вам понятно? Сказать, что будет дальше?

Они принялись сверлить друг друга взглядами.

Барласов замолчал, видимо, предоставляя собеседнице время на обдумывание, абсолютно напрасно, кстати. Чистокровные тем и отличаются от граждан второй категории, что мозги разные. Скорость мышления тоже.

Федорцева же, опять недобро прищурившись, наклонила голову к плечу:

— Поясните.

— У вас чувство вины. Вам тоже жаль его, — второсортной с олимпийским спокойствием кивнул себе под ноги. — Хотя вы себе в этом и не признаётесь. Дополнительно: если мне сейчас не дадут работать, я лично обвиню вас в превышении власти, повлекшем смерть гражданина. Продолжим общение в суде. Ну или заодно сейчас надо убирать меня, не знаю каким образом, потому что молчать я не буду.

— Вы действительно готовы к тому, о чём думаете? — во взгляде прокурорской повторно мелькнуло непонятное.

— А мысли можно подделать? — огрызнулся тип. — Ответ на ваш вопрос "да", причём вне зависимости от последствий для меня лично, — жёстко завершил он в следующий момент. — И я бы не советовал уподобляться им, — кивок в сторону патрульных.

"Похоже на кошку против крысы", — заметил товарищ сержанту всё в том же личном чате на двоих.

"Не врёт и не рисуется, реально отбитый".

"Интересно, он и на нас бросаться собрался? А на что рассчитывает?".

"Не знаю. Проверять не хочу — чтоб тот звонок не всплыл. Опять же, ты ему в мозги на кой полез? С твоим первым уровнем? Он тебя спалил, а не её, по-моему".

Параллельно с разговором детина швырнул из-за спины под ноги недешёвый рюкзак, опустился на него на колени и стремительно потащил с себя короткую куртку, опознанную прокурорской как тряпку от Ирфе.

"Тысячи полторы", — успокоившийся к этому времени сержант прокомментировал стоимость предмета гардероба в чат с Федорцевой.

— Настоящим официально вас уведомляю: любое занятие медицинской деятельностью без действующей лицензии может быть квалифицировано как преступление, — сотрудница прокуратуры говорила с такими интонациями, что это одновременно могло быть и предупреждением, и безобидной подначкой.

Тема была за пределами компетенции патруля, но разговор складывался интересно.

— В ограничении на меддеятельность есть масса оговорок, в том числе в законе о лицензировании, — возразил мажор, ковыряясь над бомжом и не поворачивая головы. — Вы его сами-то читали, госпожа прокурор? Предлагаю отложить дискуссию, если вы не против.

— А вы не ищете лёгких путей, — с нечитаемыми эмоциями повторила Виктория. — Официально предупреждаю ещё раз: вам лучше воздержаться от любых манипуляций медицинского характера, если ваше право на занятие меддеятельностью не подтверждается документально.

— Нашли формулировку, которая выводит вас из-под удара, если что? — пренебрежительно фыркнул назвавшийся