Мы честно отдали свои жетоны чужим интересным экземплярам и стали ждать.

И спустя пятнадцать минут на небольшой помост вышел мэр города — невысокий улыбчивый мужчина, который чем-то напомнил мне колобка и первого трактирщика, к которому мы заселились в Бравеле. Он произнес целую речь, не забыв упомянуть, что этот день важен для жителей Бравеля и Аллирии не только свадьбой графа Ремингема, но и проведением ежегодного конкурса цветов! Это заявление всех позабавило, а сам толстячок рассмеялся и начал объявлять призеров.

Когда мое имя не прозвучало среди тройки победителей, я расстроилась. Конечно, все они были признанными мэтрами цветоводства, но ведь и моя роза была достойным экземпляром.

— Аника, не расстраивайся. На самом деле это частое явление, когда победителями становятся уже известные в этой сфере личности, — попыталась успокоить меня Карделия.

А мэр продолжал:

— .. .В этом году у нас сложилась очень интересная ситуация, когда зрительские симпатии и симпатии экспертного жюри совпали, а это бывает очень редко! И потому мы решили в этом году утвердить премию Гран-при! И эту премию получает создательница, которая пожелала до поры остаться неузнанной, и которая представила на этом конкурсе Розу Ревны!

Я ушам своим не поверила! Застыла на месте, в то время как мои друзья прыгали от радости, а муж подхватил на руки и, покружив, понес на помост, откуда на нас взирал ошарашенный мэр.

— Вот! Моя жена, графиня Ремингем, выиграла Гран-при! — громко произнес Этьен.

И площадь взорвалась аплодисментами. И если здесь еще был кто-то не в курсе, что за дама в свадебном платье гуляла среди цветов, то сейчас все сомнения отпали.

А потом нам пришлось сбегать с площади, потому что с нами хотели пообщаться и высказать свой восторг буквально все! И если бы не Этьен, который снова унес меня на руках, я в своем платье со шлейфом точно бы далеко не убежала.

Наше возвращение с большой охапкой цветов и статуэткой в виде цветка ромашки не остались не замеченными. Оба монарха в удивлении вздернули брови, когда услышали, откуда мы такие красивые и счастливые прибыли. Они настолько впечатлились моим маленьким достижением, что на волне всеобщего восхищения опрометчиво заявили, что в подарок выполнят любое мое желание!

Н-да-а, в любой другой ситуации я такого щедрого подарка точно не могла бы ожидать, а тут. Видимо, так сложились звезды. И я точно знала, что попрошу, а вернее — за кого.

— Я бы хотела озвучить вам свое желание наедине, — скромно потупила я глазки, и мужчины, переглянувшись, заулыбались.

Уж не знаю, что они подумали, но я собиралась просить за Лею. Несмотря на то, что она из знатного рода, короли вправе распоряжаться судьбой столь необычно одаренного ребенка. Только они могут утвердить или не утвердить кандидатуру ее мужа, а еще. ее в любой момент могут призвать на службу короне. Конечно, для этого должно быть весомое обоснование, но легко ли будет отказать монарху, если он даже просто попросит? А я хочу, чтобы моя дочь выбирала свою судьбу сама и получила достойное образование в магической академии, а не в закрытой школе, в которой таких одаренных просто ломают.

Вот только наши дорогие монархи пока не знали, что я собираюсь воспользоваться их словом по полной и вывести из-под их власти одну маленькую, но очень перспективную девочку, а потому улыбались и наслаждались обожанием, которое им отсыпали их подданные. Ведь монаршее великодушие всегда вызывает восторг, замешанный, правда, на зависти, но не будем об этом.

— Ты уже решила, что попросишь? — улучив момент, поинтересовался Этьен.

— Лея, — просто ответила я, и он одобрительно кивнул. — Ты знаешь, по-моему, нам уже можно покинуть общество... — задумчиво проговорил муж, глядя мне в глаза.

А у меня от этого его взгляда мурашки по коже побежали и пересохло во рту.

— Да?

— Да, — и, приобняв меня за талию, направился к монархам — просто так мы исчезнуть не могли, нужно было попрощаться с ними.

А потом. Мы оказались одни в его спальне. За окном играла музыка, в саду перед домом продолжали веселиться в гости, но здесь, в сумраке комнаты, мы находились словно в другом измерении. Измерении, где не было никого, кроме нас и нашего дыхания.

Этьен застыл позади меня всего в нескольких сантиметрам и, кажется, ничего не делал, но у меня по коже от его близости бегали мурашки и сбивалось дыхание. А потом я ощутила его губы на шее и зажмурилась от удовольствия. Мой муж начал медленно расстегивать пуговки на моем платье, и каждое легкое касание его пальцев вызывало сладкую дрожь предвкушения во всем теле.

Платье с легким шелестом упало к ногам, и в сгустившейся тишине слышалось лишь наше рваное дыхание.

— Моя. моя Ани. — выдохнул он и развернул меня к себе.

А когда наши губы встретились, мир вокруг перестал существовать. Остался только мой муж, его губы и руки, его нежность и страсть, на которые я откликалась каждой клеточкой своего тела и души.

[1] Нис — медная монета.

10 лет спустя

— Ани, ну зачем так нервничать! Можно подумать, луна упадет с неба, если ты не победишь в этом году! — приобнял меня за плечи Этьен и поцеловал в висок.

— Ты не понимаешь! Мы уже который год конкурируем с оранжереями наместника, и каждый раз невозможно предугадать, кто возьмет пальму первенства! А ведь о нашем противостоянии уже каждая собака в Бравеле знает и ждет, над кем сегодня будут злорадствовать!

— Ани, но ведь это не проигрыш, а всего лишь второе место! — продолжил меня увещевать Этьен. Я и сама это прекрасно понимала, но наше противостояние уже стало притчей во языцех, и большинство горожан ждали не кто выиграет, а кто выиграет из нас двоих. — И, кстати, сегодня годовщина нашей свадьбы, на торжественном приеме должна присутствовать адекватная хозяйка!

— Да-да, — я вытянула голову, стараясь разглядеть, за кого сейчас более активно голосуют, и продолжила рассеянно слушать Этьена.

— Да не волнуйся ты так!

— Ага.

— День сегодня хороший.

— Да-да.

— Птички вон щебечут.

— Да-да.

— Дети дома ждут.

— Ага.

— Согласись, Лея и три мальчика — это хорошо, но им нужна еще и младшая сестричка.

— Да-да.

— Рад, что ты, наконец, согласилась! Значит, сегодня и приступим.

— Ага... Что? Какая сестричка? Эрику только четыре! — спохватилась я и возмутилась. Не то чтобы мне не хотелось еще одну дочку, но я предпочла бы еще пару лет подождать, но, если честно, то не сильно-то и против.

— Эрику четыре, — кивнул головой муж, — Марку девять, Дамиану десять, а Лее уже пятнадцать! Ты только вспомни: она уже в следующем году пойдет в академию! И кто будет держать наших сорванцов в руках?