Когда они подошли к родным воротам, уже совсем рассвело. Но время было раннее – часов пять, поэтому санаторий встретил непривычной тишиной и запустением: отдыхающие еще спали и видели самые сладкие утренние сны.

Лишь худая носатая старуха – дворничиха в синим форменном халате монотонно мела тротуар у административного здания. На проходной – в широкой стеклянной будке – дежурили два охранника. Женька даже узнала их – это были те самые, которых вызвала Алена после драки Ромки с Назаром. Охранники пили кофе из пластиковых стаканчиков и, лениво позевывая, пялились в экраны мониторов.

Ромка поздоровался и показал пропуск. Женька потянула ремешок болтающейся где-то за спиной пляжной сумки:

«Надо же – совсем забыла про нее, будто и нет! Хорошо хоть, не потеряла! А бутылка вина, кстати, – не разбилась ли?!»

Слава Богу, вино оказалось в порядке. Женька достала пропуск, машинально продолжая сгибать и разгибать пальцы. И вдруг замерла.

- Ромка! У меня получилось!! – восторженно воскликнула она и с гордостью выставила вперед палец. Кончик и впрямь сгибался и разгибался при полной неподвижности остальных фаланг. Правда, это было еще не так заметно, как у деда Гоши, но уже прорыв!

Ромка уставился на ее палец. И на миг в его глазах мелькнуло нечто… растерянность? Недоумение? Но он сразу же заржал в голос, взял Женькину руку с выставленным пальцем в свою и искренне чмокнул подругу в щеку:

- Реально получилось! Молодец! Уважаю целеустремленных людей!

Женька показала пропуск охранникам. Более молодой из них не обратил на пропуск никакого внимания, зато тщательно осмотрел Женьку с головы до ног и сально улыбнулся. Похоже, он тоже ее узнал.

На ум пришли пошлые шуточки, которые отпускала охрана, когда парочке пришлось изображать безумную страсть, пряча разбитое Ромкино лицо и порванную рубашку. Женька задрала подбородок и сердито засопела.

Но следом, будто наяву, вспомнились Ромкины нескромные прикосновения в тот вечер, горячие пальцы, скользящие по резинке трусиков, и… Женька бросила на Ромку быстрый взгляд из-под ресниц, покраснела и опустила глаза.

- Что у тебя получилось? – заинтересовался молодой охранник, бесцеремонно разглядывая ее декольте. Но Женьке было не до того.

Память бессовестно и совершенно неуместно воспроизводила все самые откровенные моменты с Ромкой, тело то горело, то покрывалось гусиной кожей, и требовало немедленного повторения всего этого! А потом продолжения, да так, чтобы аж… Женька в красках представила это «аж», окончательно смутилась и опять незаметно взглянула на Ромку. Но тот лишь беззаботно улыбался.

- Покажи – покажи, что получилось! Нам тоже интересно! – опять повторил страж пансионатского порядка. И Женька на полном автомате выставила вперед палец и сунула под нос охраннику, еле заметно сгибая и разгибая верхнюю фалангу.

Но тот почему-то резко отшатнулся, будто его ударили по лицу:

- Ты что себе позволяешь!! За правила поведения расписывалась? Сча вылетишь из пансионата в два счета! Совсем крезанулась – должностное лицо открытым текстом посылать!!

- Кто посылал? – натурально опешила Женька, все еще продолжая держать поднятый вверх палец. – Я вообще молчу!

- Нецензурные жесты приравниваются к обсценной лексике! – осуждающе подтвердил пожилой охранник. – Пункт семнадцать-шесть правил. Наказание – административные меры вплоть до выселения.

- Какая обсценная лексика?!!

- Женечек… - Ромка, давясь смехом, обнял подругу и нежно притянул к себе, чем вызвал в теле еще более яркий, затуманивающий разум отклик: - Это не тот палец. У деда Гоши был указательный, а у тебя средний!

Женька посмотрела на свою руку и вздрогнула:

- Ой, простите… Перепутала, сейчас поменяю.

И действительно поменяла. Но указательный палец не желал выполнять трюк, предательски сгибаясь в три погибели:

- Не, так не выходит. А вот так – выходит!

И опять показала средний палец, но уже пожилому охраннику.

Тот гневно фыркнул и даже открыл рот, но в дело вмешался Ромка.

- Мужики! – примирительно проговорил он, крепче прижимая Женьку к себе. – Вы же сами просили показать, чего теперь возмущаетесь? Девушку совсем запугали. Не важно, какой палец! Это фокус – верхняя фаланга гнется, остальные неподвижны. Давай, Женек, повтори медленно!

И сунул Женькину руку с поднятым вверх средним пальцем прямо в лицо пожилому. Женька послушно помахала кончиком пальца.

- Ааааа! – обрадовался охранник. – Понял! Надо на конец смотреть!

И, рассмеявшись, ткнул в бок молодого напарника:

- Дурак!! Не туда! На конец пальца. Видишь, он у нее гнется?

- Правильно! – широко улыбнулся Ромка. – Слабо повторить?

- Да запросто! – воодушевился молодой и начал рьяно шевелить пальцами.

Но у него, естественно, ничего не вышло.

- Во, блин… - пробормотал он минуту спустя. – Изолентой обмотать что ли?

- И карандаш привязать! – со смехом предложил пожилой, тоже безуспешно пытаясь повторить фокус. И махнул парочке: - Идите, молодежь, от греха подальше!

Женька с Ромкой уже не могли смеяться – просто беззвучно прыснули и выкатились из будки на территорию пансионата рядом с административным зданием.

- У меня кофе закончился! – вспомнил Ромка, увидев вывеску круглосуточного гастронома. – И колбаски копченой на бутерброды докупить нужно. Женек, ты какую любишь?

- Салями! - пробормотала она. Взгляд восторженно скользил по Ромкиной спортивной фигуре, предвкушая…

Ромка кивнул и исчез в магазине. Женька осталась стоять у зеркальной стены будки охраны, слушая доносящиеся оттуда взрывы хохота, с каждой минутой все более громкие:

- Как его… О, гляди… не-а… Мухлюешь! Ты его большим пальцем зажимаешь, видно же! Скотч? Был в ящике вроде… А-ха-ха! Да не так!

Внезапно из-за угла появилась дворничиха и, ловко перебирая тощими ногами – ходулями, направилась к будке охраны.

- Смех без причины – признак дурачины! – послышался оттуда ее возмущенный голос. – Никак, ополоумели? Начальство ваше подъехало - никто ворота не отпирает. Ох, будет сейчас кому-то на орехи!

Словно в подтверждение с улицы донесся резкий сигнал автомобиля.

Металлические ворота разъехались, и на территорию вкатил новенький «шевроле» цвета мокрого асфальта. Из него выбрался довольно интересный мужчина лет тридцати с небольшим. Прибывший начальник был высок, строен, с явной военной выправкой. Его холеное лицо украшали тоненькие усики, точь-в-точь, как у корнета… или поручика?.. из фильмов про войну с Наполеоном.

«Поручик» грозным шагом направился к будке охраны.

- Спите, идиоты?! – донесся оттуда его раскатистый бас. – Пол пансионата вынесут, а вы и не проснетесь! Или опять порнуху смотрели? Живо отвечайте, почему сразу не открыли! Не врать!! Или сам посмотрю