Шумная курортная толпа заполняла улицы, ручейками растекаясь в разных направлениях. Ромка с Женькой влились в один из людских потоков и последовали за его течением.

- Ром, а как у тебя получалось тремя видами спорта заниматься? – спросила Женька, чтобы вновь не погрузиться в молчание. – Помню, ты говорил про дзюдо и еще два каких-то. Это же столько времени нужно! Я на один волейбол ходила и то в старших классах бросила.

- Не всеми одновременно, - нехотя пояснил Ромка, оглядываясь по сторонам. – Два года проходил на дзюдо, и мы переехали в другой район. Оттуда добираться неудобно, поэтому пошел в секцию рядом с домом. Это оказалось тхэквондо. А тренировки по рукопашному бою проходили в том же зале, и начинались сразу после занятий по тхэквондо. И я начал оставаться еще и на это. Дома обстановка была… та еще. Или по улице шатайся или… Я выбрал спорт.

Он ухватил Женьку за руку и потянул в сторону, выбиваясь из общего движения толпы. Через минуту парочка стояли перед спуском на один из городских пляжей.

Пляж был освещен рассеянным светом, но большого количества отдыхающих на нем не наблюдалось. Конечно, присутствовали и ночные купальщики, и романтические парочки, и шумные компании любителей вечерних пикников. Но все они были разбросаны по пляжу на значительном расстоянии друг от друга, оставляя места для уединения.

- Пойдем к морю? – обернулся Ромка. – Поговорим, как и собирались.

- Вроде ж все выяснили? – удивилась Женька.

- Даже не начинали. И разговор тебе вряд ли понравится, как я и предупреждал.

Женька незаметно пожала плечами:

«Все-таки Илларионов – зануда! Напугать чем-то хочет. Да я теперь ничего не боюсь! Совсем».

Парочка спустилась на пляж. У самой кромки прибоя стояло несколько брошенных пластиковых лежаков.

- Посидим? – предложил Ромка.

- Тут и полежать можно! – рассмеялась Женька. И действительно плюхнулась на один из них - головой в сторону моря и раскинула руки в стороны: - Буду принимать лунные ванны!

- Сусанина в своем репертуаре! - хмыкнул Ромка, присаживаясь на лежаке напротив. – Тебе не в пансионате, тебе в школьном лагере отдыхать надо - под строгим присмотром взрослых.

Море плеснуло на берег и не спеша отступило, ворчливо шурша мелкой галькой. Ветерок дохнул в лицо пряным коктейлем – действительно «соленый бриз», а не та химия, что в шампунях и дезодорантах. Где-то далеко играла музыка, и даже кто-то пел вживую. Караоке?

Ромка зачерпнул горсть серых, обточенных морем камней-голышей и начал выкладывать в ряд на своем лежаке: один за другим. Каждому из них он улыбался и ловко добавлял в строй.

Женька вытянула руку к набегающей волне, подняла продолговатый камешек, светло-коричневый, с дырочкой посередине и села, разглядывая его так и эдак. Он был еще влажным, шершавым на ощупь и таинственно поблескивал в свете… луны? Или неярких фонарей? Наверное, причиной блеска было вкрапление каких-то кристаллов. Ромка ответил бы точно - каких именно, но не хотелось мешать его занятию.

Он закончил первый ряд и начал строить рядом второй – параллельно. Теперь Ромка крутил каждый из камней в пальцах, смотрел на свет, кривил губы и ставил в шеренгу. Скоро оба ряда сравнялись по длине.

Ромка еще с минуту созерцал законченную мозаику и, наконец, обернулся к Женьке:

- Готова слушать? Это аргументы «за», - он показал рукой на один ряд. – А это против! – Ромкины пальцы щелчком поправили крайний камень во втором ряду. – Как видишь, и тех и других одинаковое количество. С каких начать?

Женьке опять стало весело. Беззаботно и бесшабашно! Ромкины аргументы и факты были ей совсем-совсем неинтересны!

- Ром, я нашла «куриного бога»! – воскликнула она и вытянула руку с дырчатым камешком: – Смотри, как блестит! Наши предки называли его стрелой Перуна. Верили, что искры от молнии верховного бога прожигают в камнях отверстия и превращают в обереги.

Она развернула ладонь, чтобы лучше продемонстрировать находку и поднесла ближе к Ромке. Порыв ветра взъерошил ей волосы и бросил спутанную прядку в глаза, заставляя зажмурится.

Женька мотнула головой, мокрый камень не удержался на ладони – скользнул вниз и врезался в Ромкино построение, сминая ровные ряды, безжалостно перемешивая «за» и «против».

- Ой! – испугалась Женька, отбрасывая со лба волосы. – Ром, прости, я не хотела!

Ромка посмотрел на нее, вздохнул и вытащил из хаотической груды камней виновника беспорядка:

– Известняк. Точнее кальцит с примесью кристаллов кварца, оттого блестит. И в этом вся ты! Не успокоишься, пока все не переломаешь? Планы, жизненные приоритеты, принципы – все в хлам!

- Ром, да какая уже разница? – осторожно улыбнулась Женька и натянула на колени подол сарафана: - Ты все равно не можешь без меня.

- Зараза ты, Сусанина! - огрызнулся Ромка и зашвырнул «куриного бога» в набежавшую волну. Камень обиженно плюхнул и исчез в белой пене: - А ты и рада, что не могу, да?!

- Конечно, рада! – честно призналась Женька и улыбнулась еще шире. – Иди ко мне!

Она подвинулась ближе к краю, освобождая место рядом с собой. Ромка соскочил с лежака, шагнул к ней. Но остановился и присел на корточки на небольшом отдалении.

«Илларионов в своем репертуаре! – привычная нежность коснулась крылышком ночного мотылька. – Ни нашим, ни вашим. Маленький он еще просто – все объяснять нужно».

- Ромка, я в хорошем смысле! – вслух произнесла она. – Вдвоем будет проще во всем разобраться. Вместе мы сильнее.

- Какое там! – Его дыхание было частым и отрывистым и обжигало даже на расстоянии. – С тобой, чем дальше, тем хуже! Да, никуда не денусь, блин, – уже вляпался. Но у тебя же ветер в голове, Сусанина! И это в двадцать семь лет! Страшно представить, что ты вытворяла в семнадцать.

Женька вздохнула, съехала на самый краешек сидения и, протянув руку, достала до Ромкиной головы. Лежак тихонько качнулся и скрипнул в ответ. Пальцы с наслаждением нырнули в Ромкины волосы, убрали со лба челку:

- В семнадцать было не до того. Я училась в колледже и работала на трех работах.

- Трудоголик прямо! – невесело улыбнулся Ромка. – Хотела доказать предкам, какая ты взрослая и самостоятельная? Или чтобы купить какую-нибудь хрень, что родители не разрешали? И где в трех местах – группы в соцсетях модерила что ли?

Женька замерла, запутавшись в Ромкиных волосах. Она терпеть