Журналисты подчеркнули высказывание двумя черточками.

– Смею заверить, что это далеко от истины. Спасатели подразделения 000 самые аккуратные, самые понимающие спасатели в мире. И сегодня мы лишний раз докажем этот факт.

С дальних рядов послышались одинокие хлопки. Рукоплескало заинтересованное лицо. Роберт Клинроуз.

– Спасибо. Мы хотим, чтобы сегодня вы посмотрели и сняли, конечно, как бережно и нежно обращаемся мы с имуществом честных налогоплательщиков. А заодно продемонстрировать последние научные разработки в этой области. Дежурный экземпляр пингвина-спасателя, выполняющего самую черную, самую э-э…

– «Неблагодарную..,» – подсказал мысленно медвежатник

– Неблагодарную работу. Хочу также отметить тот факт, что согласно пописанным заявлениям о неразглашении вы не имеете права упоминать или показывать возможные неточности в работе опытного образца. И никаких конкретных имен и фамилий. Кроме майора Сергеева, лейтенанта Роберта Клинроуза и, безусловно, наставника пингвина-спасателя Директора.

– "А груду железа и капитана, который дрыхнет во время работы? – мысленно напомнил Пискун-медвежатник.

– «Много чести. Газеты не резиновые» – подумал я.

– «И то верно» – согласился вор и преступник .

Я поймал растерянный взгляд Директора. По его мнению, я совершал самую непростительную глупость за все время работы в подразделении 000. Заваливал не только себя и свою команду, но и самое святое, начальство в лице Директора.

Взглянув на настенные часы, я быстренько подсчитал, что до начала сериала осталось полторы минуты.

– Эти супер прочные шлюзовые двери, – я красивым жестом руки указал на бронированного монстра, – Эту неприступную крепость пингвин-спасатель вскроет без всяческих разрушений и без посторонней помощи ровно за одну минуту!

– «Двадцать секунд, шеф!» – поправил меня последний преступник страны.

– Двадцать секунд!? – вырвалось у меня в открытый эфир. Народ даже привстал от удивления. Я быстро пришел в себя, и привел в чувство остальных, – Поправка! Вскрытие неприступной крепости произойдет за двадцать секунд!

Шквал аплодисментов заглушил звук падающего в обморок Директора.

– Пингвин-спасатель! – я незаметно пнул ногой по ласту и добавил мысленно: – «Двадцать секунд или остаток жизни в южно-песчаной колонии».

– «Гад!» – без всякой злобы подумал Пискун-медвежатник, – «Убивать таких гадов надо, а не командирами назначать».

На площадке стихли овации, тихо заскрежетали камерами киношники и несколько десятков глаз в ожидании скрестились на пингвине.

– «Уроды!» – подумал про всех Пискун. Поплевал, как мог, на кончики коротких крыльев и отвернулся к шлюзу. Присутствующим осталось только разглядывать кончик опаленного Милашкой хвоста.

Настенные часы неторопливо, словно подчиняясь воле коварного и безжалостного преступника, неторопливо отсчитывали секунды. Восемь, семь, …

Директор пришел в себя, посмотрел на стрелки с снова ушел.

– Боб, Разведчик все еще в коридоре? – чуть слышно просил я в связь-намокшую-потом-бейсболку, – Если что, взрывай все к чертовой матери.

…пять, четыре….

– Палец на крючке, командир!

…два….

– «… и в колонии строгой прокурор навещал…» – мысленно подбодрил я медвежатника.

…один….

– «Фиг тебе!»

Внутри шлюзовой двери щелкнуло и она, скрипнув давно несмазанными подшипниками, въехала в стену.

Мимо меня, оттолкнув в сторону радостно улыбающегося Пискуна-медвежатника, в квартиру пронеслась пострадавшая. У нее еще есть время, чтобы включить домашний кинотеатр, налить чашечку кофе, разложить компактный диван и, развалясь на нем, приготовиться к долгожданной встрече с любимыми теле героями.

Следом за Объектом, на ходу сверкая вспышками, ломанулись в кинозал журналисты, киношники, осветители, продюсеры, режиссеры, стажеры и ассистенты. Если старушка не дура, то сможет сделать на сегодняшнем просмотре неплохие брюлики.

– Повезло! – второй номер завистливо посмотрел вслед последнему, скрывшемуся в квартире объекта, звукорежиссеру, – А нам что делать?

– Готовить дырки для новых звездочек, – улыбнулся я, – Подними пока Директора, а я займусь нашим спасителем.

Пискун-медвежатник топтался у шлюзовых дверей и терпеливо ждал своей порции благодарности.

– Молоток! – не удержался я, – Сто не сто, а лет двести с судимости скинем. Слово майора Сергеева. Отлично работаешь. Не будь ты злодеем и вором, непременно бы взял тебя в свою команду. Милашка! Срочно требую почетное сопровождение для нашего заключенного героя. Разбуди Герасима, пусть готовит охранников в обратную дорогу.

– Командор! – запищал в ухе взволнованный голос спецмашины подразделения 000 за номером тринадцать, – Проблема у нас.

– У нас сегодня праздник, Мыша, – перебил я спецмашину, – Все проблемы переносятся на завтра. Готовь банкетный зал. Мы сейчас с Директором припремся очередные звания обмывать. Только в чувство его приведем.

– Не надо приводить Директора в чувство, – тихо попросила Милашка.

– Да в чем дело?

– «Завидует!» – медвежатник почесал крылом, на котором синела татуировка, белый живот

– Дело такое…. Вы не того пингвина с собой на работу взяли.

– Але! Але! Привет! Какие новости! Давно я не был в Америке. Уже пятнадцать сезонов я в России, ну как идут у вас дела? Все хорошо? И хороши у вас дела? Ни одного печального сюрприза? Пустяк один? А что это за пустяк?

Я перестал любоваться заснеженным городом и прислушался к переговорам второго номера с сородичами из бывшей родины.

– Что? Упала и разбилась моя любимая керосиновая лампа времен короля Джима? И подпалила ковер, который мне подарила бабушка на день рождения? Сгорела комната? И огонь перекинулся на ферму? И штат весь выгорел дотла? Командир! Представляешь, в Америке очередная революция!

– Какая по счету? – никак успокоиться не могут. Не золотуха, так другие неизлечимые болезни.

– Последняя, – обиделся почему-то Боб и выключил сеанс дальней связи.

Раз в году нам разрешают подключиться к почтовым службам и поздравить родственников с Новогодними праздниками. Я лично считаю, что это настоящее баловство. Вот американец, например, сейчас расстроится. А какой из расстроившегося спасателя спасатель? А может, я просто завидую американцу, которому есть, кого поздравлять?

Я вздохнул и снова уткнулся в стекло.

За окном кабины шел последний предновогодний снег. Команда спецмашины подразделения 000 за номером тринадцать занималась расчисткой улиц от этой холодной заразы. Главный метеоролог столицы перед самыми праздниками ушел в беспробудный загул и забыл перекрыть клапан двухчасового снегопада. Пока начальство спохватилось, пока разобралось, что к чему, столицу засыпало по самые пончики.