Никто не ответил.

– Ну, хорошо же, я все равно тебя разыщу.

Элла прошла по пустым комнатам, в которых стояла зачехленная мебель. Сейбера не было.

Она не на шутку разозлилась. Он женился на ней, а между тем его никогда нет рядом.

– Но я доберусь до тебя, Сейбер, – пробормотала она.

От страха у нее вдруг похолодели руки. Где же он?

– Сейбер? – Если бы он услышал ее, он бы непременно отозвался, хоть бы и гневным воплем. – Сейбер, где ты? – крикнула она во всю силу своих легких.

Никакого ответа.

Коридор, в котором она ни разу не бывала до этого, вел к комнатам, где чехлы с мебели были сняты. Одна из комнат оказалась спальней.

Элла осторожно ступила на порог. Занавески на окнах были широко распахнуты, но луны не было видно. Угасающий огонь слабо потрескивал в камине.

Она заметила один из дорожных чемоданов Сейбера и бросила взгляд на кровать. Затем на цыпочках приблизилась к постели, затаив дыхание.

Вздох облегчения вырвался из ее груди. Скомканные простыни были отброшены. На комоде рядом с кроватью лежали часы Сейбера, цепочка… и что-то смятое, белое.

Элла присмотрелась и увидела, что это один из цветков от ее свадебной диадемы. Комок подступил у нее к горлу. Она не знала, что он взял цветок с собой.

– Глупец! Все мужчины – глупцы! Они боятся признаться, что у них есть сердце. – Она взяла в руки цветок и прижала его к щеке. – О-о, ты узнаешь, что такое гнев супруги, мой дорогой.

На комоде лежала знакомая ей медная коробочка. Элла с любопытством открыла крышку и сразу вспомнила, где видела ее раньше. Пуговицы от мундиров, те самые, лежали внутри. Зачем он взял их с собой в свадебное путешествие?

Зачем Сейбер скрывается от своей молодой жены во время медового месяца? Лорд Эйвеналл – загадка.

И где сейчас ее муж, тоже загадка. Она положила цветок на место и открыла ящик комода. Подняв свечу, Элла увидела, как блеснули в углу изумруды на рукояти кинжала, и поморщилась.

Ненавистный кинжал. Зачем он повсюду таскает его с собой?

Все эти вопросы останутся без ответа, пока она не отыщет мужа. И она найдет его.

Она обыскала нижние этажи, выкрикивая имя Сейбера. Мысль о том, что можно разбудить Поттса, мелькнула у нее в голове и тут же пропала. Она сделает все сама.

Но где же Сейбер, будь он неладен!

От отчаяния мурашки пробежали по ее спине. На лбу выступила испарина. Оставалось только заглянуть в кухню.

Ступая по холодному каменному полу, Элла открыла дверь и прошла в кладовую – по подолу ее рубашки и пеньюара потянуло сквозняком.

Свеча потухла, и молодая женщина поставила ее на стол. Дверь в сад была широко распахнута.

– Вот тупица! – промолвила она, но голос ее дрожал и зубы выбивали нервную дробь. – Вышел на улицу в дождь, ветер. И в темноту.

Может, он что-то услышал и решил проверить?

Элла поджала пальцы в тоненьких туфельках. Она должна вернуться к себе: обуть ботинки и надеть что-нибудь потеплее.

Он где-то недалеко – совсем рядом. А вдруг он попал в беду и ему нужна ее помощь?

Дождик продолжал моросить, все усиливаясь. Поднялся холодный ветер. Деревья клонились к земле и скрипели под его порывами. Элла вытерла глаза и, пригнув голову, огляделась по сторонам.

– Это уже ни на что не похоже, лорд Эйвеналл. Просто безобразие. – Она направилась к заброшенной пасеке мимо розовых кустов, чьи цветы так восхищали ее днем. Завтра их лепестки опадут.

Когда она добралась до кладбища, которое находилось на границе владений, то повернула обратно.

Ужас охватил ее.

Она побежала.

– Сейбер? – Где он может быть? – Сейбер!

Ветер относил ее крики, дождь насквозь промочил одежду, и та прилипла к телу.

Вдруг он упал в озеро?

Всхлипывая, тяжело дыша, она побежала к водоему.

Если бы она не заметила белеющей в темноте рубашки, то врезалась бы в него с разбега.

Мокрые волосы прилипли к ее голове и сосульками повисли вдоль спины. Она остановилась, задыхаясь от быстрого бега, и бессильно опустила руки вдоль тела, стараясь успокоиться. Пуговицы, которые она забыла положить в коробочку, впились ей в ладонь.

Озеро слегка серебрилось, а на берегу стоял Сейбер. Плащ его развевался на ветру. Элла заметила рукав его белой рубашки, когда он поплотнее закутывался в плащ.

Она открыла рот, но не смогла заставить себя выкрикнуть его имя, хотя он бы наверняка ее теперь услышал.

– Сейбер, – прошептала она. – Что тебя мучит, любовь моя?

Он неподвижно уставился на поблескивающую рябь озера – высокий темный силуэт под ветром и дождем.

Элла подкралась поближе, пока куст рододендрона не скрыл ее от него, раздвинула ветки и продолжала наблюдать.

Профиль Сейбера четко вырисовывался на фоне светлого озера. Ей показалось, что Сейбер покачнулся.

Он смотрел вниз, на воду.

Неужели он хочет…

Сейбер отошел от берега, и Элла облегченно вздохнула.

Он приблизился к иве, опустился на землю под качающимися длинными ветвями и прислонился спиной к стволу.

– Сейбер, – снова шепнула она, глаза ее наполнились слезами. Его что-то мучит, тревожит, а он не хочет с ней поделиться своим горем. Он предпочитает уйти в ночь, один, и страдать от демонов, которые терзают его.

Она стояла совсем близко, раздумывая, то ли подойти к нему, то ли вернуться в дом и скрыть от него, что вынуждена была подсматривать за ним.

Он тяжело, медленно пошевелился, упал на бок и перевернулся на спину, вытянув руки за голову.

– О, – пробормотала Элла. – Что это? Это же настоящее… О Господи.

Заплетаясь в намокшем пеньюаре, она покинула свое укрытие и, увязая в земле, бросилась к своему неподвижному супругу.

К своему глупому супругу.

Он, похоже, не слышал ее шагов.

Сейбер не повернул к своей жене головы, даже когда она остановилась в нескольких дюймах от его руки.

Глаза мужа были закрыты.

Рубашка распахнута до пояса.

Усилившийся дождь яростно хлестал его лицо и голую грудь. Но он не шевелился.

Элла опустилась на колени в мокрую траву и пристально вгляделась в его лицо.

Его грудь равномерно поднималась и опускалась. Темные густые ресницы спокойно лежали на щеках. Он спал. Под ветром и дождем у плакучей ивы рядом с озером, глубокой ночью Сейбер Эйвеналл, граф Эйвеналл – спал!

– О Сейбер, – пробормотала она, склонившись над ним и прижавшись щекой к его плечу.