– У тебя хорошие аналитические способности, но эти вопросы я не обсуждаю, – заперся Гришин.

– Я не предатель и никогда им не был, хотя слишком многого родина мне недодала, недоплатила, недолюбила, недооценила, зато сколько отняла…. Я убийца – это верно, но этому меня научило родное государство, и я честно лил кровь, когда ему было нужно. Но когда меня выбросили подыхать на дорогу, я уже не мог жить как все. Стоять у станка? Торговать газетами или пирожками? Каждый день подниматься в семь и тупо топать на работу, чтобы выбросить из жизни еще один день? Может, и к лучшему, что транскодер не попал в руки…

Гришин внутренне напрягся, ожидая, что сейчас прозвучит запретное слово – имя Заказчика. В таком случае он должен будет доложить об этом наверх и выслушать закономерный приказ, исполнить который будет нелегко. Но этого не случилось. Пилат был вовсе не так глуп. Запретное слово утонуло в его мыслях, не выплыв наружу.

– В чужие руки, – поправился он, не высказав осведомленности. – Не думаю даже, чтобы безмозглый уголовник Баркас успел понять, что у него в руках. Так вот, задание я выполнил, и об этом все знают. И ТАМ, – Пилат кивнул на синий кусок неба, обрамленный зелеными кронами деревьев. – И ТУТ. Значит, торг, который ОНИ между собой затеяли, можно считать состоявшимся.

Гришин подумал, что сам говорил Верховскому примерно то же, и тот, кажется, с ним согласился.

– Если потребуется, я передам вам полное досье на носителя информации, – в довесок предложил Пилат.

– Кто он? – поинтересовался Гришин.

– Так, ничего особенного. Молодой раздолбай, которому Баркас сообщил о тайнике. Сам он, похоже, не знает, о чем речь. ФСБ использует пацана втемную, как рыболов дождевого червя. Разве что крючок ему в задницу не втыкают. Это очевидно. Я несколько раз пытался на него выйти, но пацана очень плотно опекают. Да еще бандиты к нему предъяву имеют.

– Но если парень знает о тайнике, то почему ты решил, что ФСБ его не нашла? – высказал обоснованное сомнение Гришин. – Может быть, транскодер давно у них и ты им нужен лишь для того, чтобы раскрутить всю цепочку от начала до конца и упрятать всех за решетку?

– То, что ФСБ рвет и мечет, разыскивая меня, – это понятно, – усмехнулся Пилат. – Но транскодер они не нашли и думают, что я смогу им в этом помочь. Баркас любил все шифровать и путать, поэтому не мог прямо сказать парню про тайник. Информация предназначалась для того, кто знал о тайнике, и ему было достаточно одного ключевого слова, одной «наколки». Но его больше нет. Подробности вы можете узнать через своих людей в ФСБ. Только не говори, что у… Заказчика там никого нет. В общем, исходя из вышеперечисленного, я считаю возможным оплатить мне выполненную работу.

Гришин и на расстоянии чувствовал исходившую от Пилата убийственную энергию. Он знал, что под темной рубахой навыпуск наверняка спрятан нож или пистолет, которые, в случае необходимости, сами собой прыгают в руку хозяина и начинают стрелять, резать, убивать. Раньше симбиоз этот, человек с оружием, словно машина смерти, исправно служил государству и убивал его врагов или врагов его друзей. Теперь все перевернулось, трудно разобрать, кто враг, а кто друг. Зыбкие границы между простыми понятиями размыты, а критерии оценки устарели. Того государства, которому служил Пилат, на политической карте мира больше нет, а то, новое стало совсем другим. Бывшие коллеги стояли друг против друга, как два опытных хищника, но если один из них давно вышел на пенсию и исправно служит новому хозяину, то другой по-прежнему стоит в строю. Организм Гришина реагировал на сигналы опасности, словно на секунды, отсчитываемые замедлителем ручной гранаты. Навыки и рефлексы, полученные в прошлой жизни, засели очень глубоко и не стирались со временем. В плечевой кобуре начальника службы безопасности солидного банка покоился официальный «ИЖ-71». За поясом у Пилата – незарегистрированный «Макаров», один из тех, что когда-то сотнями списывались на спецоперации, помощь партнерам, уезжали «за речку» свергать режимы и мимо военной контрразведки возвращались обратно, как заслуженные трофеи.

Бывшие коллеги знали не ими установленные жесткие правила игры, поэтому оба пришли на встречу с оружием.

– Ну, допустим, Заказчик согласится, – гипотетически предположил Гришин. – А что нам делать с тем парнем?

– Это ваше дело. Хотите – уводите его у «конторы» и «колите» сами, а лучше – забудьте обо всем, – по-доброму посоветовал Пилат. – Сам знаешь – чем дальше в лес, тем хуже пахнет.

– Возможно, ты прав. Я передам твое пожелание Заказчику, – пообещал Гришин. – Дашь свой мобильный?

– Не стоит, – усмехнулся тот. – У вас работают слишком много специалистов, а я не люблю внимания к своей персоне. Я сам на тебя выйду.

Два крепких мужика пожали друг другу руки и разошлись по машинам. Дождавшись, когда «Ауди» скроется из виду, Пилат завел мотор.

* * *

К конце рабочего дня под завязку напичканный впечатлениями, Сухарик встречал Ольгу около офиса. Наконец отраженная в тонированных дверях улица качнулась и исчезла. В обнажившемся проеме, словно добрая фея из сказки, появилась она. Золотисто-каштановые волосы, набегая волнами, ложились на плечи, а точеные ножки изящно отражались в дымчатом стекле.

– Ты чего здесь делаешь? – обрадовалась внезапной встрече девушка. В строгом деловом костюме, с укороченной юбочкой и в туфельках на каблучках Ольга была ослепительно хороша.

– Тебя встречаю, – улыбнулся парень и чмокнул ее в губы.

– Хватит! Ну, хватит! – рассмеялась и мягко воспротивилась Ольга. – Тут же наши ходят. Увидят…

Девушка никогда не чувствовала себя такой счастливой, как теперь. Ее и без того бурная жизнь вдруг наполнилась каким-то особым смыслом, далеким от работы и всего остального. Разве она никогда не любила раньше? Конечно же, любила. По крайней мере, так ей казалось. Но все это было не то. По любви и без любви. Теперь у нее есть Саша. И это – серьезно. А то, что девчонки из офиса и старший менеджер Олег увидят, как он ее поцеловал, это не страшно, а даже приятно. Пусть завидуют, если хочется.

– Ты что – стесняешься, что ли? – улыбался Сухарик, наслаждаясь теплым вечером, ни с чем не сравнимой Ольгиной улыбкой и… сладко пьянящей, как хорошее шампанское, свободой.

– Совсем нет, – с детской непосредственностью ответила девушка. Она поправила лаковую сумочку на плече, взяла парня под руку и, отстукивая каблучками приятный ритм, пошла вдоль улицы. Между прочим Ольга рассказала про свою подругу Ленку, которой друг обещал подарить новенькую «девятку». Про злого старшего менеджера отдела продаж Олега, строящего из себя большого начальника, но ничего не понимающего в работе. Про то, как на Черкизовском рынке обманули их бухгалтершу Нину, втиснув ей вместо обещанной «фирмы» поддельный «Адидас»…

– Ну, рассказывай, как прошла встреча, что с работой? – наконец прощебетала Ольга, предоставив слово Сухарику.

– Это не кадровое агентство.

– Правда? – звонко рассмеялась девушка. Сухарик рассказал ей о своих дневных приключениях, чем произвел на Ольгу сильное впечатление.