— Я хочу дополнить историю Тилваса Талвани, которую ты знаешь, несколькими чертами, которые он опустил или исказил, — сказал лис. — Наши отношения были не такими простыми, как он рассказал вам с Бакоа.

Я кивнула.

***

Рассказ пэйярту

Ты уже знаешь, что Тилвас, наследник одного из самых древних родов Шэрхенмисты, родился в замке Крыло Заката. Его отец был шэрхен, но мать — шолоховка. Леди Талвани никогда не хотела быть чьей-либо матерью, и уж точно не в таком юном возрасте — по меркам Лесного королевства. Называя вещи своими именами, они с отцом Тилваса просто сбежали, когда у них родился сын, оставив его на воспитание деда, бабушки и многочисленных слуг. «Послеродовая депрессия, надо развеяться».

Они вернулись через несколько лет, чтобы выяснить, что их мальчик «какой-то не такой». Видит то, чего нет. Незримых сущностей, населяющих Шэрхенмисту. Они хотели забрать его на материк, но дед и бабушка не отдали. Тилвас жил с ними в Крыле Заката.

Тилвас получил домашнее образование. Он рос настоящим джентельменом: изысканно одевался, говорил на семи языках, умел превосходно танцевать, цитировал древнюю поэзию целыми главами и разбирался в искусствах. При этом он был угрюмым, замкнутым, молчаливым снобом. Впрочем, в своем амплуа Тилвас чувствовал себя как влитой и проводил свою юность в тенистой прохладе замковых библиотек, за работой.

— Ты состарился быстрее, чем вырос, — однажды в шутку сказал дед.

Тилвас серьезно обдумал эти слова. Но нет. Нет. Ему еще предстоит вырасти. Тогда, в Крыле Заката, он закладывал фундамент своей личности — полезные привычки, изысканные манеры — но его реальная жизнь точно должна быть связана с его даром. Если для этого надо будет пожертвовать всем — Тилвас сделает это. Он готов к судьбе гения, хотя, судя по книгам, эта судьба всегда незавидна.

— А как же любовь? — говорила бабушка. — Как же люди?

— Я не уверен, что это моё, — рассудительно отвечал Талвани. — Мой дар — вот что важно. Ведь он дан мне не просто так? Должна быть цель, верно?

Дальше, о чем тебе известно, Джеремия Барк, Тилвас поступил в университет имени Рэндома, на факультет Тварей, Духов и Сущностей. Там он начал свою тайную охоту на незримых обитателей кампуса — в рассказе для вас с Мокки он значительно преуменьшил важность той деятельности для себя. Он буквально жил этим в свободное от учебы время. Также он не сказал вам, что у него не было друзей. Вообще. Тилвас был элегантным, умным, воспитанным одиночкой-аристократом, держащимся поодаль от всех остальных. Может, ему было скучно с ними. Может, он презирал их — слепцов. Они завидовали его запонкам.

Только вследствие знакомства с Галасой Дарети у него появился человек, с которым он мог разговаривать больше получаса — и с удовольствием…

Когда после выпуска к нему пришел сэр Айтеш, Тилвас был счастлив. Настоящая жизнь начинается. Сноб-отличник в университетском джемпере наконец-то станет тем, кто делает нечто важное. Годы одиночества и замкнутости будут оплачены. Aliquam ut faciam mirabilia. Пришло время творить чудеса.

Дальше: пробное задание. Остров Нчардирк. Вежливая попытка сойтись с местными жителями: надеть их медальон на грудь, чтобы им было приятно. Охота за слявкойли. Неудачная. Падение со скалы. Подступающая смерть.

И мое появление.

Десятки и сотни лет я жил вдали от человеческих городов и не знал об Ордене Сумрачной Вуали. И да. Я захотел попробовать смертную юдоль. Несмотря на то, что наш ритуал прошел совсем не по плану и меня расщепило между Тилвасом и амулетом, поначалу это не казалось проблемой. Я чувствовал лишь страшное, потрясающее возбуждение.

Оказывается, у воздуха имелись запах и температура. У самого меня обнаружились прекрасные пальцы, уши, ноги, тридцать три крепких белых зуба. Когда я касался предметов, я ощущал их гладкость или шершавость, жесткость или мягкость. Мир материи был моим личным подарком, и мне не терпелось его развернуть. Все шуршащие слои, один за другим.

Личность Тилваса Талвани — сосредоточенная, рафинированная — ушла на задний план при моем подселении. Я был куда сильнее испуганного умирающего мальчишки. Я затолкал его в самую глубину, в дальний угол сознания.

Сдержанный джентельмен превратился в воодушевленного лжеца.

Мы вернулись в Пик Волн. Мы обманули Орден Сумрачной Вуали. Мы зажили на полную катушку — я обнаружил в морской столице тысячи других людей. Это было потрясающе. Столько возможностей с каждым из них. Первое «привет» — и ты никогда не знаешь, во что он превратится дальше. Дружба. Флирт. Драки. Ненависть. Интриги. Игры. Партнерство. Обманы.

Из родового замка Крыло Заката мне писали, что бабушке Тилваса плохо в последнее время, стоит приехать. Но у меня не было времени и желания навещать чью-то бабку. Я дышал в унисон со столицей, я не мог оторваться от пульсирующей жизни Пика Волн.

«Ты была права, бабушка, — написал я в Крыло Заката почерком Тилваса Талвани. — Общество и люди — это прекрасно. Куда прекраснее дара».

«Я не говорила «общество». Я сказала тогда другое слово, Тилвас», — пришло от нее.

Мне было лень вспоминать.

Именно в те первые месяцы после Нчардирка родилась моя репутация «кутилы». Заслуженная.

А потом однажды после бала у наместника Исцинари я узнал, что бабушка и дедушка Тилваса умерли. Точнее, умерла бабушка, к чему все и шло. А дед выпил яд, потому что не хотел жить без нее.

«Мы любим тебя, Тилвас», — было написано в его прощальном письме. «Жаль, что ты так и не приехал», — как будто бы читалось между строк.

Я почувствовал… Я не знаю, как это описать. Ярость? Отчаяние? Стыд? Боль? Непонимание, за каким гурхом я это чувствую?

Личность Тилваса слабо билась где-то в глубине меня. Я испытывал смутное волнение, подобное которому пока не возникало у меня в нашем симбиозе, каких бы вещей мы ни делали в столице. Я собрал вещи и поехал в Крыло Заката.

И там, едва моя нога переступила мшистый порог древнего замка, Тилвас взбунтовался.

Он подавил мою личность. Захватил тот круг света в голове, из которого, как мне казалось, я живу и действую с момента подселения. Как безумный, совсем не похожий на того немногословного и бесстрастного студента, каким он был раньше, Талвани промчался по замку, срывая гобелены, рыча, распугивая слуг. Он нашел невидимых сущностей, живших здесь испокон веку, тех, с кем разговаривал еще в детстве, пугая нянек, он пленил их заклинаниями, он потребовал:

— Верните их. Пусть они вернутся. Найдите их искры. Верните их. Я приказываю вам.

Но духи не могли помочь молодому хозяину замка.

И тогда Тилвас Талвани остановился перед старым зеркалом в замковом фойе. Он сжал медальон двуглавого ворона. Он посмотрел своему отражению — мне — в глаза.

— Пришло время тебе поработать, пэйярту.

То, как он сказал это, заставило меня зауважать своего ferkhen, которого прежде я считал лишь телом.