— Пойду поставлю музыку, — говорю я.

— Хочешь, пойдем вместе?

— Нет. Я скоро вернусь.

— Выбери самые лучшие песни.

Я смотрю на него. «Уж доверься мне!» — говорит мой взгляд. Прохожу к музыкальному автомату. Какая-то парочка — стоят, молча курят. Просовываю в щель приемника смятую пятерку. Автомат трижды возвращает мне деньги, но я терпеливо повторяю, каждый раз разглаживая купюру у себя на колене, пока он наконец не покоряется. Просматриваю список песен и задумываюсь над каждой. Хочу выбрать те, которые любит Декс и которые напомнили бы мне потом о нашем первом лете. Конечно, «Путь через грозу». Смотрю на Декса — он, кажется, погружен в свои мысли. Внезапно поднимает глаза, широко улыбается и машет мне. Я возвращаюсь на место и сажусь рядом с ним. Он меня обнимает, и от наплыва чувств у меня перехватывает дыхание.

— Приветик, — говорит он так, что я чувствую — Декс прекрасно меня понимает.

— Привет, — отвечаю я в тон ему.

Мы стали одной из тех парочек, за которыми я частенько наблюдала, думая, что у меня так никогда не будет. И помнится, уверяла себя, что на самом деле одиночество — это не столь уж плохо, как кажется. Хорошо, что я ошиблась.

— Что это? — спрашиваю я, проводя пальцем по его брови. Кончиками пальцев дотрагиваюсь до маленького рубца.

— Это? Просто шрам. Разбился, когда мальчишкой играл в хоккей. Так и не прошел.

Интересно, почему раньше я никогда его не замечала? И не знала, что Декс играл в хоккей. Я еще многого о нем не знаю. Но теперь у нас есть время. Целая вечность впереди. Пристально рассматриваю его лицо, надеясь обнаружить еще что-нибудь новое, пока он не начинает смеяться. Я его смутила. Смеюсь в ответ, и одновременно мы умолкаем. В молчании пьем пиво.

— Декс, — говорю я после долгой паузы.

— Что?

— Ты по ней скучаешь?

— Нет, — решительно отвечает он. Его теплое дыхание щекочет мне ухо. — Я с тобой.

Это правда.

— Тебе действительно сейчас не грустно?

— Ни капельки. — Он целует меня в висок. — Я много чего сейчас чувствую. Но только не грусть, это уж точно.

— Хорошо, — говорю я. — Я рада.

— А что ты чувствуешь? Ты скучаешь?

Трудный вопрос. Я на седьмом небе от счастья, но к радости примешивается капелька ностальгии — воспоминания о том, что мы некогда делили с Дарси. До сих пор наши жизни были тесно переплетены; с Дарси для меня связаны многие события. Парад в честь двухсотлетия города. Желтые ленточки, повязанные вокруг ствола дерева на моем заднем дворе во время захвата заложников. Падение «Челленджера», разрушение Берлинской стены и распад Советского Союза, за которыми мы следили по телевизору. Смерть принцессы Дианы и бедствия Джона Кеннеди-младшего. Трагедия 11 сентября. Дарси всегда была рядом со мной. А теперь мы начинаем жить каждая своей жизнью. Общего у нас — только воспоминания. То, что никогда не поймет никто, кроме нас.

Декс пристально смотрит на меня и ждет ответа.

— Да, — говорю я, как будто извиняясь. — Скучаю. И ничего не могу поделать.

Он кивает, как будто и в самом деле понял. Интересно, почему я скучаю, а Декс — нет? Может быть, потому, что я знаю ее намного дольше. Или просто потому, что такова дружба в отличие от любовной связи. Когда у тебя роман, ты всегда помнишь, что он может кончиться. Вы разойдетесь по взаимному согласию, найдете себе кого- то другого или просто друг друга разлюбите. Но в дружбе не так. Тебе кажется, что она будет продолжаться вечно, особенно давняя дружба. Тем-то она и мила, что ты принимаешь это постоянство как должное. И хоть Дексу выпала двойная шестерка, я и помыслить не могла, что мы с Дарси расстанемся.

Пытаюсь представить ее себе и думаю, что она сейчас чувствует. Грустит, как я? Злится? Сидит с Маркусом или Клэр? В одиночестве печально листает наш школьный ежегодник или перебирает старые фотографии Декса? Скучает ли она по мне? Может быть, мы снова станем подругами — в свое время пустим пробный шар, договоримся встретиться за чашкой кофе и сделаем один маленький шажок навстречу друг другу. Может быть, когда-нибудь будем со смехом вспоминать это безумное лето, когда одной из нас еще не было тридцати. Хотя сомневаюсь. Похоже на то, что дружбе пришел конец. Вероятно, это и к лучшему. Возможно, Итон был прав: хватит считать Дарси мерилом всех вещей.

Держу стакан и удивляюсь, как много изменилось за столь короткий промежуток времени. Как изменилась я.

Почтительная дочь, великодушная подруга. Никогда не рисковала, выбирала золотую середину и надеялась, что счастье придет само. Потом влюбилась в Декса и по-прежнему продолжала думать, что от меня ничего не зависит. Что он сделает правильный выбор или же что вмешается провидение. А потом поняла, что счастье нужно творить самой. И когда ты добиваешься того, чего хочешь, то нечто другое обязательно теряешь. И чем грандиознее победа, тем больше потери.

Мы с Дексом долго разговариваем, вспоминаем буквально все, что было летом — наши радости и печали, — как будто составляем хронику. Чаще смеемся, но один раз я чуть не начинаю плакать, когда он вспоминает, что едва не женился на Дарси. Говорю ему, как бросила кости после его ухода. Он просит прощения. Отвечаю, что он ни в чем передо мной не виноват, ни тогда, ни сейчас.

А потом, вскоре после полуночи, из музыкального автомата доносится очередная песня. Мелодичный звук губной гармоники — медленное вначале, а потом все нарастающее вступление: «Дверь хлопнула, и ты прошла мимо...»

Декс улыбается, глаза его кажутся особенно зелеными. Он прижимает меня к груди и шепчет на ухо:

— Я рад, что сейчас мы не едим свадебный торт.

— Я тоже, — отвечаю я.

Декс держит меня в объятиях, пока мы слушаем песню и каждому слову придаем свое, особенное, значение.

А что еще нам остается делать?

Открой окно — пусть ветер, не беда!

Ночь на исходе, мы с тобой уходим

Двумя путями и бог весть куда.

Мне кажется, что сегодня — начало и конец. Я впервые приемлю и то и другое. Звучит последняя строчка:

Я ухожу, но я не проиграл.

Спрашиваю:

— Пойдем?

Декс кивает:

— Да.

Мы встаем и выходим из дымного бара прежде, чем начинается следующая песня. Прекрасная, тихая, слегка холодная ночь. Наступает осень. Я беру Декса за руку, и мы бредем по Би-авеню, ожидая, когда с нами поравняется свободное такси.