большой, но важный отрывок из романа, подтверждающий и нашу датировку, и восприятие этих стихотворений: «Молодежь приходит к “Победе” встретиться, выпить вместе, подраться, попиздеть с друзьями. Каждый район имеет свое место на площади. Вправо от Эди, вся правая половина площади принадлежит тюренским и салтовским ребятам, “нашим” — думает Эди. Левая принадлежит плехановцам, и те делятся своей половиной с журавлевцами, как хозяева. Это не значит, что тюренцы или салтовцы не могут ходить на половину плехановцев и журавлевцев и наоборот, они могут, но официально банды собираются на разных сторонах — так разделена территория. Кто ее разделил, Эди-бэби не знает, но так было всегда, это традиция, передающаяся из поколения в поколение.

— Я хотел бы посмотреть ваши стихи перед выступлением, — обращается конферансье к Эди. — Простите, молодой человек, как вас, кстати, зовут?

— Эдуард Савенко, — называет себя Эди неохотно. Он не любит своей фамилии и мечтает ее сменить, когда вырастет.

— Так вот, Эдуард, — говорит конферансье, — я хотел бы взглянуть на ваши произведения, вы не обижайтесь, но у нас такая традиция… — мнется конферансье.

— Цензура, — вставляет нахальный Кадик насмешливо. — Покажи им, Эди, что ты собираешься читать.

К счастью, Эди захватил с собой тетрадку. Потому он некоторое время листает тетрадь, чтобы подыскать нужные стихотворения. Тут не пляж, о милиции и тюрьме читать не дадут, нужны стихи о любви, о любви везде можно читать.

— Вот это, — тычет он пальцем в тетрадь. — И это, — указывает он, переворачивая страницу. — И еще вот это, — говорит он, — совсем маленькое, — и отдает конферансье тетрадь. Тот углубляется в чтение.

Читает он профессионально быстро, через несколько минут он отдает Эди тетрадку.

— Очень талантливо, молодой человек, — говорит он, — очень. Приятно поражен. Большинство выступающих у нас, — он берет Эди за рукав и чуть-чуть как бы отвлекает в сторону от остальных, — …большинство поэтов, как бы вам сказать… — он морщится, — не очень поэтически грамотны. И потом, — добавляет конферансье снисходительно, — им недостает душевной культуры… Вы понимаете, о чем я говорю? — заглядывает он Эди в глаза. <…>

Эди выступает вторым. Это хорошо, потому что к пятому поэту слушатели устанут и будут свистеть, требуя музыки. <…>

“Наташу” Эди написал после Пасхи у Витьки Немченко. Вообще-то Эди не собирался читать “Наташу” и конферансье ее не показывал. Но теперь, стоя лицом к лицу с тысячами людей, он подумал: а почему бы и не “Наташу”? Слушателям она всегда нравится. Он только не будет читать последнюю строфу, там про шпану, а так — что, конферансье и дружинники его с эстрады, что ли, стянут? Улыбнувшись, Эди почти спрашивает в микрофон, дружелюбно, но властно, первые строки стихотворения.

Это кто идёт домой,

Не подружка ль наша?

Косы в лентах за спиной —

Милая Наташа!..

<…>

Ветер свежий, и сирень

Расцветает пышно,

В белом платье в белый день

Погулять ты вышла…

<…>

Это кто идёт домой,

Не подружка ль наша?

Величавою стопой —

Русская Наташа!

Вся площадь разражается аплодисментами, ревом, и Эди понимает, что, что бы ни произошло, какие бы после него ни читались стихи — первый приз ему достанется. Поэтому он читает еще два стихотворения и, несмотря на возгласы “Браво!” и “Еще!”, “Еще!”, уходит от микрофона».

Надо сразу сказать, что стихотворение «Это кто идёт домой…» в рукописях и машинописях не найдено и известно нам только внутри романа «Подросток Савенко», поэтому мы можем предположить, что написано оно существенно позже, нежели на рубеже 1950-х — 1960-х годов. Об этом, кстати, говорит и постобэриутская поэтика.

Но описываемый эпизод, скорее всего, имел место быть: только стихи читались другие.

Вернёмся к временно́й шкале. Верхнюю планку (когда писались эти стихи) можно отодвинуть на 1964 год. Получается это сделать благодаря стихотворениям «Что может быть интересного после двадцати…» и «Рядом летний полдень…» («И двадцать один год / И подруга есть… / Чего-то от меня ждёт… / Как не от всех мужчин / Двадцать один год / А я ещё никто…»).

Можно ли отодвинуть планку ещё дальше? Теоретически можно.

Следующие известные нам тексты — это «Вельветовые тетради» из архива Вагрича Бахчаняна. Они имеют чёткую авторскую датировку: 12 июня 1968 года — 9 мая 1969 года. В первом томе настоящего издания встречаются тексты 1967 года.

Возникает вопрос: были ли тексты, написанные между 1964 и 1967 годами? Скорее всего. Может ли часть текстов из амбарной книги «Микеланджело» относиться к этому времени? Вряд ли, так как мы, изучая поэтический путь автора, можем наблюдать, в каких невероятных количествах он пишет стихи.

Выходит, датировать «Микеланджело» можно только периодом с 1958 по 1964 год.

На что ещё можно обратить внимание: синтаксис и поэтический словарь.

Поэт умышленно или неумышленно часто использует целый ряд слов и их производных, делая их либо вечными эпитетами внутри своей поэтики, либо центральными образами раннего периода творчества: «зло» (34 раза), «печаль» (9), «тоска» (20), «тихий» (25), «силуэт» (7). С одной стороны, можно объяснить это подростковым возрастом, а с другой — тем, что Савенко-Лимонов только расписывается, много экспериментирует и на данном этапе стихотворения представляют собой свободный поток мыслей на заданную тему: видно, как ставится поэтическая задача и как нащупывается инструмент для её решения.

Что касается синтаксиса, то ни о каких правилах современного русского языка не может быть и речи. Поэт уходит от них. Грамотность — на определённом уровне есть (если не считать описок), а вот знаки препинания часто расставлены хаотично или не расставлены вовсе. За единственным исключением: самый частый знак — многоточие. И служит он скорее для обозначения паузы при чтении стихов.

В амбарной книге «Микеланджело» есть ряд начатых, но не завершённых текстов, а также отдельные строчки. Для полноты картины мы помещаем их в комментарии:

* * *

Чистота и глубь горных рек

И не открыть чистоты

Я стою пред тобой, человек,

И верчу свои черты

* * *

И в воду сталкивая шлюпку

Ночами загрести по дну

И ты слегка замочишь юбку

И растревожишь тишину

Не отдана мне навсегда…

А лишь на краткое мгновенье

Сидеть смеяться в этой лодке

…………………………………

*