— Благодарю, но я не достоин такой чести, — решительно покачал головой Том. — Если вы хотите его кому-то вручить, то это должен быть Жан-Пьер Дюма.

— Дюма был отстранен от службы за ряд нарушений, — фыркнул Фабю. — Он совершенно неподходящая кандидатура, несмотря на то что оказал вам небольшую помощь.

Том подался впереди прошептал что-то на ухо Фабю. Пока министр слушал, его лицо бледнело, а дыхание становилось все более затрудненным. Когда Фабю заговорил, его голос дрожал.

— Возможно, ваше предложение имеет смысл. Я посмотрю, что можно сделать.

Рю де Риволи, Первый квартал, Париж, 28 апреля, 09:37

— Что ты ему сказал? — с любопытством спросила Дженнифер, когда они выходили на улицу.

— Спросил у него, знает ли он, где Леду взял деньги на оплату услуг Майло.

— Думаешь, он сам в этом замешан?

— Я сомневаюсь, что Леду и Леви действовали в одиночку. Кто-то должен был прикрывать их и снабжать деньгами. Кто-то должен был задействовать дипломатическую машину, чтобы заставить китайцев отпустить Майло после двух лет отсидки вместо десяти. Если не сам Фабю, то кто-то вроде него. Достаточно близкий, чтобы потянуть его за собой на дно, если все вскроется.

— В любом случае Грин был счастлив, — улыбнулась она.

— Грин выглядел так, словно и в постели его не снимет, — со смехом согласился Том. — А твой где?

— Здесь. — Дженнифер похлопала по сумочке. — Стряхну с него пыль, когда французский посол решит еще раз пригласить меня на пару бокалов шампанского. — Она говорила шутливым тоном, но Том знал, что ей приятно. — А почему ты отказался от своего?

— «Эти жалкие побрякушки позволяют управлять людьми», — процитировал Том.

— Кто это сказал?

— Не поверишь, но Наполеон. — Том грустно улыбнулся. — Думаю, я как-нибудь обойдусь.

— Слышно что-нибудь про Майло?

— Его экстрадируют из Марокко, чтобы предстал перед судом Великобритании за кражу «Мадонны с веретеном». Думаю, Куба и Франция тоже встанут в очередь. Они все еще пытаются поймать Джулу и его людей.

— А картина?

— Ты не читала эксклюзивный репортаж Льюиса в «Нью-Йорк таймс»? Все эксперты убеждены, что «Мадонна с веретеном», которую написал Рафаэль, настоящая. Как только ее расчистят, она снова будет выставлена в Шотландии.

— Я слышала, что Такеши выставил на аукцион свои картины.

— Несмотря на то что они могут оказаться подделками? — удивился Том.

— У него есть оригиналы и сертификаты подлинности, — пожала плечами Дженнифер. — Все убеждены, что подделок никогда не существовало.

— А Рази?

— Мы отправили ему фотографии того, что Такеши сделал с Хэммоном. Он вернулся домой ближайшим рейсом и признался во всем в обмен на то, чтобы попасть в программу защиты свидетелей.

— О Такеши ничего не слышно, как я полагаю?

— Да, — снова пожала плечами она. — Никто не видел его в течение шести лет. Думаю, пройдет еще лет шесть, прежде чем он снова появится.

Они остановились в середине внутреннего двора.

— Знаешь, здесь я впервые тебя увидела. Здесь все началось.

— Я сделал так, что ты меня увидела, — напомнил Том.

Внезапно посерьезнев, Дженнифер повернулась к нему.

— Здесь все и закончится, да? Для тебя и меня?

Том взял ее за руку и хотел было что-то сказать, но его прервал внезапный окрик с другой стороны двора.

— Феликс?

Они огляделись по сторонам и увидели спешащих навстречу Арчи, Доминик и Дюма.

— Мне нужно идти. — Дженнифер шагнула назад, ее тон внезапно изменился. — Грин возвращается домой сегодня и хочет, чтобы я летела сним.

— Останься, — попросил Том. — Я покажу тебе настоящий Париж. Будем только ты и я. Мы можем начать все сначала.

— Хотела бы я, чтобы ты на самом деле хотел этого.

— Конечно же, я хочу.

— Я знаю, ты так думаешь. — Вздохнув, она опустила голову. — Ты не виноват. Просто тебе нужно быть таким, чтобы выжить. Никогда не приближаться к людям, не открываться, чтобы не стать уязвимым. Ты слышал, что Майло сказал о Еве. Он говорил и о тебе тоже.

— Люди меняются, Джен.

— Некоторые меняются, кое-кто — нет. Некоторые хотят измениться, но не могут, а больно становится другим. Я не хочу, чтобы больно было мне. — Поколебавшись, она подалась вперед и прижалась губами к его щеке. — Будь осторожен, Том.

С грустной, отрешенной улыбкой она повернулась и направилась в сторону рю де Риволи в тот момент, когда Арчи и остальные поравнялись с Томом.

— Что ты ей сказал? — Арчи смотрел на удаляющуюся фигуру Дженнифер.

— Скорее, чего не сказал, — вздохнул Том, присев на треугольный бортик фонтана. В его голове все еше звучали прощальные слова Дженнифер. — В любом случае у меня есть хорошие новости — похоже, я вернул Джей-Пи работу. Если он будет правильно себя вести.

— Вот черт! — вздохнул Арчи. — Я хотел предложить устроить праздничную пьянку, но, судя по всему, тебе нельзя, Джей-Пи. Не повезло тебе, приятель. Придется просто смотреть.

— Ничего страшного, если только нам не придется смотреть, как ты пытаешься танцевать танго, — съехидничала Доминик, похлопав Арчи по руке. — Это тяжелое зрелище.

— Что ты имеешь в виду? Я отличный танцор, — возмутился Арчи. — И чем больше выпью, тем лучше танцую. Вот посмотри-ка. — Он попытался крутануться на пятках, но потерял равновесие и чуть не упал в фонтан.

Громкий смех растворился в радужных брызгах фонтана. Том поднял глаза и увидел, что Дженнифер почти добралась до улицы. Она помедлила, и он вскочил, надеясь, что она обернется. Но, покачав головой, Дженнифер вышла на улицу и скрылась из виду.

Эта сомнительная слава, комическая и трагическая одновременно, касается объекта, который больше не имеет отношения к Леонардо да Винчи… Скорее она связана с ненасытной алчностью средств массовой информации, чья ложь очерняет знаменитых людей, людей, обреченных на растерзание толпой. Она обособлена от исторической и социальной действительности… Но самое странное то, что «Моны Лизы» не существует.

Андре де Шастель

Дувр, минус третий этаж, Первый квартал, Париж 13 ноября, 06:32

Бетонные стены коридора смыкались, словно их кто-то осторожно прижимал друг к другу, и тонули в темноте. Сегменты освещались один за другим; моргая, оживали лампы, повинуясь датчику движения. Затем с жужжанием загорались неоновые трубки; по коридору разносился стук шагов и мелодичное бряцанье ключей и монеток в кармане.