– Ты блефуешь, Рене, и это тебе не к лицу. Не забывай, это я – лис, свободно бегающий по лесу, а ты – серое мелкое млекопитающее, обитающее в мышиной норке. Хватит болтать всякий вздор, Рене, расслабься. Пока что мы с тобой на одной стороне, а буря уляжется через пару дней.

«Ну да, как только пристукнут парнишку», – подумал он.

– Тайс, я задам только еще один вопрос, – произнес Рене вслух. – Разве я когда-нибудь блефовал? Разве я всегда не предоставлял это право тебе?

– Прекрати! – Тайс Снап шикал на него и прежде, но с тех пор прошло немало времени. Рене хотелось бы сейчас увидеть, как раздувается его красное раскаленное лицо. – Осторожней, Рене! Если ты вздумал нам угрожать, не забывай оглядываться через плечо, куда бы ты ни отправился.

Затем он бросил трубку.

* * *

Тайс Снап на мгновение задержал взгляд на захлопнувшемся мобильном телефоне, после чего покинул спальню, оставив супругу собирать чемоданы в одиночестве. Совсем скоро атмосфера накалится.

– Ну как? – поинтересовался голос на другом конце трубки.

– Пакет отправлен, две минуты назад я разговаривал с Эриксеном. Для него запахло порохом.

– Вот как… И что же? Как только мы выпустим наш порох, Рене ничего не останется, как тут же взлететь на воздух.

– Именно поэтому я и позвонил. Мы не можем дожидаться, пока уберут мальчика.

– Почему?

– Потому что Эриксен собирается предпринять собственные меры, и, насколько я его знаю, он слишком прямолинеен, чтобы врать на эту тему. Скучным людям плохо удается ломать комедию, и я не думаю, что он пойдет на это.

– Какие меры?

– Он нарыл материалы, перекладывающие всю вину за мошенничество на нас с Вильямом Старком. Рене нужно убрать, прежде чем он сможет ими воспользоваться, а он не преминет это сделать, когда увидит, что именно лежит в пакете. Не думаю, что он посчитает пачку газетных страниц на языке папьяменто достойной заменой того, чего он ждал.

– Ты ведь отправил посылку не экспресс-почтой?

– Нет, конечно же, нет, и все-таки она придет довольно скоро. Но послушай, что ж вы никак не отловите мальчугана? Ему же, будь он проклят, всего-то пятнадцать лет, тем более что за ним гоняется вся городская шушера. Насколько трудное это дело?

– Посмотрим.

Однако подобного терпения Тайс не имел, так как он знал Рене И. Эриксена слишком хорошо. Этот лизоблюд безропотно продирался сквозь университетские задания. Он зарабатывал сплошь высшие баллы, так как был умнее остальных и знал, каким образом обвести преподавателей вокруг пальца… Нет, Тайсу совсем не хотелось ждать.

– Я прекрасно знаю принятую последовательность – мальчик должен погибнуть первым, чтобы как можно правдоподобнее выглядело то, что Эриксен убил его и затем покончил с собой. Но мы ведь можем поступить иначе. Разве нельзя похитить Эриксена сейчас, а затем подождать, пока уберут мальчика? Я думаю, если Рене признают убийцей подростка, едва ли кто-то станет удивляться по поводу того, что он пропал за несколько дней до совершения преступления? Ведь сроки смерти будут соответствовать друг другу, разве нет?

На мгновение на другом конце трубки повисло молчание.

– Ну, может быть, – наконец нерешительно прозвучал голос из телефона. – Но тогда нам надо сделать это раньше, чем «Ю-пи-эс» доставит Эриксену пакет.

– По мне, так чем скорее, тем лучше. Рене Эриксен проводит дома каждый вечер, если я в достаточной степени его изучил. Он не посмеет оставить жену.

На другом конце трубки послышались смешки. Крайне неуместный и злобный смех, от которого Тайсу стало вдруг не по себе. Этому смеху соответствовало четкое ощущение того, что он только что занес топор палача над головой своего старого школьного приятеля.

– Но если у Эриксена жена дома, придется и с ней поступить так же, я прав? – последовал вопрос.

Тайс затряс головой.

– Сволочь еще та! Я бы отправил ее на Броккен[22], там ей самое место. Всегда ее на дух не переносил.

– О’кей. Будем считать, договорились. Я запущу процесс и созвонюсь с людьми, убравшими Старка. Устроим небольшую и быстренькую кражу со взломом, они не раз это делали. Разница лишь в том, что на сей раз они выкрадут жильцов дома.

Затем в трубке раздались гудки.

Тайс захлопнул телефон и взглянул на дверь в спальню, откуда доносился звук застегивающихся чемоданов.

Затем посмотрел на часы. Прекрасно.

По срокам все проходило замечательно.

* * *

Эриксен задержался на работе и пришел домой как ни в чем не бывало. Супруга, встретившая его с кислым видом, не испытывала восторга от поцелуев из-за его вставной челюсти, которую считала отвратительной; тем не менее он все-таки вскользь прикоснулся к ее щеке губами. Затем слегка побрился и, расположившись на ужин у журнального столика в гостиной, включил канал «ТВ2 Новости». Никакой заминки в привычной рутине, все было абсолютно так же, как в любой другой день. И, если не считать болтовни Ларса фон Триера[23] о нацизме, по телевизору шли одни и те же занудные новости об одной и той же невразумительной галиматье. Кому интересно слушать про посещение Ирландии королевой Елизаветой? Возможно, какому-нибудь ирландцу, но ни Рене, ни его супруге, которая по привычке ковырялась в подсобке и была поглощена исключительно такими проблемами, как уборка, ссоры дочки с мужем, пуговица от блузки, потерявшаяся после стирки, да нескончаемая глажка всего подряд, на чем была замечена хоть одна мизерная складочка.

«Хорошо, что вскоре все это останется в прошлом», – подумал Рене, утопая в подушках.

Именно в этот момент в комнату посыпались осколки стеклянной двери, ведущей в сад, и адреналин заставил Рене вскочить на ноги, в то время как весь ужин полетел на ковер. На людях, ворвавшихся в дом сквозь разбитые стекла, были надеты шапки с прорезями для глаз; один из них, не произнеся ни слова, кинулся к нему и нанес мощный удар в голову. Рухнув на диван с трясущимися ногами, Эриксен расслышал, как один из грабителей сказал подельнику по-английски, что настал черед супруги.

Они ударили его еще раз, очень сильно, но, несмотря на то что из глаз посыпались звезды, Рене не потерял сознания. Руки его обессилели, ноги не подчинялись ему, при этом он находился в трезвом уме.

«Что происходит?» – промелькнуло у него в голове. Он пытался сдвинуться с места, пока взломщики обшаривали жилище.

Сверху доносилось, как бандиты хозяйничают и громят дом, вся мебель раскидывалась во все стороны, шторы и покрывала сдергивались; однако в подсобке, где, по убеждению Рене, находилась его жена, все было тихо.