Картина запруженных индивидуальным транспортом улиц перед «казенными домами» опровергала досужие домыслы нытиков и скандалистов о снижении жизненного уровня и благосостояния стражей порядка. Не вызывало сомнения, что по количеству лошадиных сил на милицейскую душу сотрудники органов внутренних дел далеко превысили российский среднестатистический показатель. Чтобы лично убедиться в этом вполне достаточно пройтись погожим весенним вечерком мимо доблестного ОМОНа или штаб-квартиры РУОП… Впрочем, и в районах давно уже не лаптем щи хлебают!

Владимир Александрович сунул руку в карман, нащупал брелок дистанционного управления и нажал кнопку. «Пятерка» в ответ радостно всхлипнула и дважды подмигнула фарами: все в порядке! Сигнализацию Виноградову разработал и смонтировал по какому-то хитрому индивидуальному проекту приятель, бывший начальник одного из «технических» подразделений КГБ – бесплатно, в благодарность за оказанную когда-то услугу. Противоугонная система подходила больше для «мерседесов» правительства или бандитских пеленепробиваемых иномарок, поэтому Владимир Александрович опасался, что скорее украдут её саму, чем отечественную машину преклонных годов…

– Ола, русский! Привет.

Прежде чем обернуться на знакомый голос, Виноградов ощупал глазами пространство вокруг. Удивительно, но ни один пистолетный ствол ни в лоб, ни под лопатки не упирался. Не было видно по бокам также здоровяков с наручниками.

– Бонжур, Дэльфин.

– Не против, если я сяду к тебе в машину? – вопрос был задан по-английским, с тем неповторимым акцентом, который ещё при первой встрече на побережье Астурии привлек внимание майора.

– Ну, если ты даже знаешь, какая из них моя…

– Мерси! – девушка метнула по сторонам короткие взгляды и не заметив ничего подозрительного устроилась на переднем сидении.

Она очень неплохо выглядела. И одета по ситуации: джинсы, курточка, высокие шнурованные ботинки. Очки и кожаный рюкзачок делали её неотличимой от сотен и тысяч питерских студенток среднего достатка.

– Куда едем?

– Это не имеет значения.

Владимир Александрович скорее был удивлен, чем напуган. Ясно, что если бы девушке поручили его ликвидировать или похитить, события развивались несколько иным образом.

– Ну, тогда для начала попробуем сдать назад…

Двигатель прогрелся достаточно быстро и после ряда хитроумных маневров Виноградову удалось-таки вырулить на Литейный проспект.

– Странно, – первой прервала молчание пассажирка. – Мне казалось, что вы будете удивлены несколько больше!

Судя по всему, она явно ожидала от Владимира Александровича совершенно иной реакции на свое появление. И теперь напряженно прикидывала, какой информацией может располагать собеседник.

– Я просто так рад, что не могу найти слов.

Фраза прозвучала настолько неискренне, что пассажирка даже поморщилась:

– Тогда, в номере, словарного запаса вам вполне хватало! Помните Хихон? Вы вернулись, а я ждала…

– Помню, – пожал плечами Владимир Александрович:

– Я также не забыл, насколько вреден для желудка острый астурийский сыр.

– О, русский! Если бы я знала, что вы обидитесь… – девица изобразила виноватую улыбку:

– Не люблю смешивать постель с работой.

Проскочив через мост и свернув по привычке направо, он задумался. Везти Дэльфин домой было незачем – да и не хотелось. Хорошо, попробуем на нейтральной территории…

– Что это такое? – покосилась налево пассажирка.

– Тюрьма. – Владимир Александрович не знал, как будет по-английски «следственный изолятор».

Он мысленно перебрал содержимое собственного бумажника: финансы позволяли отступление от режима экономии.

– Кстати, по поводу работы… Меня некоторое время не было в Петербурге, немного устал. Понимаете?

– Да, я знаю, – в голосе пассажирки не звучало уже и намека на кокетство. – Но нам необходимо побеседовать.

– Вы завтракали?

– Спасибо, я не хочу есть.

– Тогда просто посидим, попьем кофе.

Виноградов нахально «подрезал» неторопливый панелевоз, перестроился и на мигающий сигнал светофора вывернул с набережной вглубь промышленной зоны. По обе стороны разбитой дорожки замелькали увенчанные колючей проволокой заборы.

– Это тоже тюрьма?

– Нет, это просто заводы. Промышленные гиганты…

– Хм-м… Понятно тогда, почему ваши рабочие сделали революцию!

– Наши? – поднял брови Владимир Александрович.

Кажется, «хвоста» прицепить не успели. Впрочем, при современном развитии оперативно-технических средств гонять туда-сюда бригады наружного наблюдения зачастую вовсе не требуется.

Вскоре они уже выходили из автомобиля перед крошечным кафе на Выборгской стороне:

– Пожалуйста, Дэльфин… Попробуйте пока ни о чем не говорить? Здесь редко бывают иностранцы, поэтому не хочется привлекать внимание.

– О'кей.

И она действительно сохранила скромное молчание до тех пор, пока Виноградов не вернулся с двумя стаканами растворимого «пеле» и парой пирожных:

– Теперь можно открыть рот?

– Да, – Владимир Александрович деликатно смахнул со стола бумажной салфеткой оставшиеся от предыдущих посетителей крошки. – Нравится?

– Неплохое место… С точки зрения конспирации! – действительно, в помещении было темно, накурено и практически пусто. Звуковой фон создавался заезженным длвухкассетником над стойкой.

– Итак?

– Даже не сзнаю с чего начать… Может быть, с ваших «пальчиков» на магазине автомата?

– Простите, Дэльфин. Я, кажется, не совсем расслышал.

– Мадрид. Парк Ретиро… Один автомат полиция нашла в пруду, а второй был в руках у покойника. Только вот отпечатки на его магазине оказались принадлежащими совсем другому лицу!

– Неужели?

Виноградов уже не раз прокручивал в голове ту суматошную сцену после ликвидации Хуана. Все верно, но только кто же ожидал такой дотошности от испанских полицейских!

– «Пальчики» идентифицированы. Догадались, чьи они?

– Дэльфин… Можно я буду продолжать называть вас именно так?

– Конечно! Можете не поверить, но это мое настоящее имя, – улыбнулась собеседница.

– Тем более. И ведь приехали ко мне вы, не правда ли? Поэтому, начинайте.

– Даже не представляю, с чего начать.

Сидящая напротив женщина ещё раз пытливо посмотрела в глаза Виноградову, пытаясь определить степень его информированности. И Владимиру Александровичу надоело:

– Ну, может быть, задача облегчится, если я скажу, что знаю о вашем сотрудничестве с Генералом?