Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«Черт!» — подумала она, заметив, как загорелись его глаза. Нахмурив брови, Барри вслушивался в содержание беседы.
— Эй, друг! — забыв о Карен, позвал Пит. — Пойдем-ка к твоей бывшей и ее новому муженьку. Отдадим им дань уважения.
Повернувшись, Барри лукаво подмигнул брату:
— Я и так отдал ей все, что мог!
— И кроме тебя, еще половина Айлингтона! — фыркнул Пит. — А знаешь, мама тебе этого так и не простила.
Она не знала, куда деваться!
— Ну, слава Богу, Сюзи-то хорошо знала, куда что девать!
Мысленно обругав обоих, Карен уже не в первый раз ужаснулась, как это Мэнди ухитрилась столько лет прожить с этим недочеловеком. Неудивительно, что ей захотелось разорвать порочный круг. Но какое невезение!
Какое ужасное, отвратительное невезение!
Наблюдая, как они с кружками пива в руках идут к новобрачным, Карен вдруг нестерпимо захотелось пойти следом — подобные импульсы толкают людей поглазеть на последствия дорожных аварий или на горящий дом.
В это время Сюзи разговаривала с одной из своих теток, а Джо, словно дрессированная собачка, молчаливо и покорно стоял рядом. Сюзи сначала едва взглянула на приблизившегося к ним Пита, а потом, сообразив, кто это, заметно вздрогнула.
— Пит… — произнесла Сюзи растерянно. — Э-э… как Люк?
— Нормально, — отмахнулся Пит. — Так где же этот бедный ублюдок? Мне не терпится на него посмотреть!
Карен заметила, что Сюзи заиграла желваками, и позавидовала ее выдержке. Лично она уже влепила бы этому наглецу пощечину. Однако Сюзи, преодолев минутное замешательство, обеими руками ухватилась за возможность отплатить Джо.
— Пит, это мой муж, Джо. Джо… — с натянутой улыбкой сказала она, это Пит… муж Мэнди.
— О черт! — вздрогнув, сказал Джо.
— Что? — ошарашенно спросил Пит. — Я чего-то не понял, приятель.
— Он сказал «черт», — наклонившись к нему, пояснила Сюзи. — Наверное, он тебя хорошо знает, а?
Пит даже рот раскрыл от удивления. Стоя рядом с ним, Барри пристально смотрел на Джо, как будто узнал его в лицо, но не мог точно вспомнить, где видел.
— Я не…
Сделав шаг вперед, Карен вежливо, но твердо отвела Барри в сторону.
— Я думаю, нам нужно поговорить, — прошептала она ему на ухо. — До того как ты раскроешь свою пасть, а я заткну тебе туда твою косолапую ногу!
— Я? — удивился Барри и, отдернув руку, прищурился. — За что? Что я такого знаю?
— Ты прекрасно знаешь, что ты знаешь, отвратительное дерьмо. Это ведь жена твоего родного брата.
Как ты мог?
— По-моему, ты не понимаешь, о чем говоришь, ты! — с негодованием отрезал Барри. Но тут до него дошло, в чем дело. — Ну а если я и вправду кое-что знаю?
Карен сильно ткнула его в грудь.
— Шутить будешь в другом месте, приятель! На месте Мэнди я вообще отрезала бы его столовым ножом. Так что держи рот на замке, понял?
Барри уставился на нее с изумлением и страхом. Ни дать ни взять — комик поневоле!
— Понял, — наконец с неохотой сказал он. — Но и тебе не помешает последить за собой, учительница. Ты стала слишком болтливой.
В ответ она только засмеялась и пошла прочь. «Вы можете переломать мне все кости, но имен…»
Вздрогнув, Карен быстро направилась туда, где Анна с интересом наблюдала за попытками Саймона разговорить ее молодого официанта.
— Саймон знает, что Джеймс с тобой? — Карен слегка толкнула ее вбок.
— Нет, — не сводя глаз с растерянного Джеймса, ответила Анна и широко улыбнулась. — И я не собираюсь ему об этом говорить… пока. — Она еще раз посмотрела на мужчин. — Ты в курсе, что он гомосексуалист?
Карен коротко улыбнулась;
— Ты-то как догадалась?
— Ты, видимо, забыла, что я работала в Нью-Йорке, — засмеялась Анна.
— И все-таки тебе придется поторопиться с неприятной для Саймона новостью. Вот-вот начнутся поздравительные речи.
— Ах, как это ужасно, тебе не кажется? Они были бы Такой красивой парой…
Подруги посмеялись, и Карен заглянула Анне в глаза:
— Я искренне рада за тебя, Анна. Тебе не помешает немного удачи. А он очень даже ничего.
Анна кивнула:
— Да. И у него хорошие руки.
— Ну? Расскажи! — ухмыльнулась Карен.
— Потом, — отозвалась подруга. — Сейчас мне надо разлучить этих милых пташек.
— Только деликатно, ладно?
Анна легонько коснулась ее руки и двинулась к Джеймсу.
— Постараюсь…
* * *
Официантки то и дело сновали между столами и подавали гостям шампанское. Когда Саймон, с улыбкой оглядев зал, приступил к поздравительной речи, все притихли. Рядом с его бокалом лежали листки исписанной бумаги. Он держался раскованно, речь его лилась свободно, а в своем шикарном костюме с иголочки он весьма смахивал на владельца местного Мэнор-хауса, снизошедшего до общения с окрестными крестьянами. И очевидно, прекрасно это сознавал.
— Когда Джо предложил мне стать его шафером, — начал Саймон, — то первое, что пришло мне на ум — сколько?
Раздался сдержанный вежливый смех. Никто ничего толком не понял.
— Ну, — продолжал он, — когда мы договорились, сколько я заплачу Джо за оказанную мне честь, то следующим делом я стал заниматься своей речью и решил, что она должна быть смешной, полной анекдотов и… непристойной.
Раздались одобрительные возгласы. Вверх приветственно поднялись пивные кружки. Улыбался даже Бобби Фуллер. Только Дорин все еще не поднимала глаз, по-прежнему опасаясь самого худшего, да родители Джо с полным равнодушием смотрели на оратора.
— Ну вот, сидел я и размышлял…
Раздался взрыв смеха.
— Да, как я сказал, размышлял {Использованное в оригинале слово ruminate имеет два значения: «размышлять» и «жевать жвачку».} относительно холостяцкой жизни Джо и тут вдруг вспомнил, как один раз мы проводили с ним отпуск в Алгарви…
При упоминании Алгарви Джо в ужасе закрыл лицо руками.
— Боже мой, Саймон, — пробормотал он, — на сегодня мне уже достаточно неприятностей!
Но Саймон, похоже, его не услышал, а если и услышал, то не захотел ради друга поступиться интересным рассказом.
— Видите ли, мы купили путевки в последний момент. Знаете, как это бывает — стараешься взять, что подешевле, и берешь, что дают. Ну, в общем, только приехав в Алгарви, мы узнали, что поселились в отеле, который выходит прямо на нудистский пляж.
В зале раздался хохот.
Саймон удовлетворенно кивнул: