Глаза у нее были глаза… цвета молодых васильков. И пушистые ресницы. Я, можно сказать, чуть не рухнул в эту пропасть, оказавшуюся со мной на одном уровне (обычно на женщин я смотрю сверху вниз и не помню случая, когда мы были на одинаковой высоте, что, признаюсь, крайне интересное впечатление).

– Итан, – сказал я, представляясь первым.

– Рин[112]. Это и есть твой друг? – Голос у нее оказался довольно мелодичным.

– Да. – Мюр улыбалась. – Ты добралась без проблем?

– Сегодня на удивление мало патрулей. – Она ответила на улыбку, все еще продолжая изучать меня, и я предположил, что Рин старше Мюр и младше меня года на три-четыре. Этот возраст читался не на лице, а во взгляде человека, который, как и все мое поколение, оказался достаточно взрослым в тысяча восемьсот девяносто пятом году[113]. – Когда начнем?

– Как только он появится. – Мюр произнесла последние два слова с некоторым раздражением, направленным на человека, сейчас среди нас не присутствующего. – На восточной стене колокольни ступени. С нее отличный вид на фабрику, я вчера проверила. Никто тебя не побеспокоит.

– Ну… тогда я пойду. Надо быть готовой.

Мюр молча достала со дна лодки скрученное в валик шерстяное одеяло, перетянутое ремнем, и Рианна[114] забросила его себе за спину. По ее движению стало понятно, что внутри находится кое-что тяжелое.

– Было приятно познакомиться, Итан.

– Взаимно.

Она поспешила к церковной колокольне, торчащей над засыпающими домами, скрылась за углом.

– Ух! – с усмешкой сказала Мюр, вновь садясь на нос лодки и сияя, точно ей подарили корзину белого шоколада и лучшее шампанское, перевязанное атласным бантом.

– Ух?! Какое-то у тебя странное «ух». В нем слишком много смыслов, но я не очень разобрал нюансы.

– Да все просто. – Девушка вытянула ноги. – Вы друг друга глазами так сверлили, разве что электричество не вырабатывалось.

– Хм… – От комментариев я воздержался. – А винтовку ты ей передала зачем?

– Нам нужно прикрытие на случай осложнений. Рин любезно согласилась помочь.

– Она настолько хорошо стреляет?

– Лучше, чем я. – И, видя мое сомнение, добавила: – Двадцать девять очков на «безумной минуте»[115].

Неплохо.

Эта информация смогла меня впечатлить.

– Но если запахнет жареным, кто прикроет ее?

– Кто-то из них. – Мюр показала на весельную лодку, на корме которой раскачивался из стороны в сторону допотопный фонарь.

Когда та пристала, я, подхватив кинутый швартов, обвязал его вокруг пошатывающегося от слабых волн столба, вбитого прямо в дно канала.

– Мисс Бэрд. – Крепкий мужчина коснулся козырька твидовой кепки. – Извините за задержку.

Он был старше меня лет на десять, с лихими усами и мастерски постриженной бородой, тонким носом и породистым лицом. Виски уже начали седеть, но эта полоска серебра его совсем не портила, лишь добавляла мужественности, о чем бы мне обязательно сообщила любая женщина, имей она хотя бы один глаз. Он напоминал матерого льва, и ему подошел бы не стандартный шерстяной костюм-тройка человека, занимающегося не слишком высоко оплачиваемыми работами, а мундир по меньшей мере с пурпурной ветвью[116].

Я уже видел этого человека из окна дома, где нашли приют повстанцы, и тогда его одежда была более подходящей положению, которое он занимал в обществе. И в прошлый раз он передвигался не на весельной лодке, а на дорогом катере. Передо мной был тот самый тип, о существовании которого Мюр просила меня забыть.

– Господин Уитфорд, я ожидала, что вы возьмете больше людей. – Она говорила вежливо, не придерешься, но я почувствовал, что девушке этот человек не особо нравится. Тем удивительнее, что она обратилась к нему, раз еще на Череде была недовольна его присутствием и спрашивала у Белфоера, что он тут делает.

– Я получил вашу записку слишком поздно, и не хватило времени, чтобы привести должную поддержку. Но ведь для того, чтобы вы совершили прогулку по кондитерской фабрике, много сопровождающих и не требуется. Признаюсь, мисс Бэрд, несколько удивлен тем, что нам предстоит. Если вам так хочется сладкого, просто сказали бы мне. Я прислал бы вам лучшую корзину из «Селфриджес»[117].

Она не оценила его иронию и спросила серьезно:

– А вы уверены, что там именно кондитерская фабрика?

– По моим сведениям, уже почти шестьдесят лет, – с достоинством ответил тот, и было ясно, что он нисколько не сомневается в своих словах. – Так что весьма заинтригован. Я полностью вам доверяю, мисс Бэрд, и сделаю, как вы просите, но, быть может, объясните, что происходит и чего нам ждать в стране конфет? И кто ваш друг?

– Это Итан Хеллмонк, он сегодня помогает мне так же, как и вы.

Тот без колебаний протянул мне руку, но его глаза остались холодны и безучастны.

– Уилбур Уитфорд. Получается, мы делаем с вами одно дело.

– Боюсь, сэр, вы ошибаетесь, – сказал я, отвечая на рукопожатие. – Я здесь лишь для того, чтобы помочь даме, и только.

– Иностранец? – прищурился он, услышав мое произношение, и, кажется, немного оттаял, предположив, что нериертец вряд ли понимает, кто перед ним. – Королевство, разумеется?

– Разумеется. Приехал на несколько дней, чтобы полюбоваться городом.