…и застыла, когда весь мир сотрясся грохотом, а глаза даже сквозь плотно сомкнутые веки затопила оранжевая вспышка.

* * *

Всё гудело, мир кружился, она не могла даже понять, стоит она или лежит — её зажало между стеной и твёрдой грудью министра Шена, она ничего не видела.

Внутри была такая бездна ужаса, что она даже не пыталась взять себя в руки, заранее предчувствуя, что ничего хорошего из этого не выйдет, будет только хуже, ещё темнее, еще страшнее и больнее.

Пахло сваркой и одновременно — зимой, странный сухой воздух мешался с запахом министра Шена, это нагоняло страх. Сквозь гул в ушах стали пробиваться звуки, гудение пламени, треск дерева, звон стекла где-то далеко, вой ветра в пустых оконных проёмах, отдалённые крики, ржание лошадей.

И дыхание.

Вера даже задержала своё, чтобы убедиться — да, его дыхание.

Это открытие плеснуло по всему телу радостью, тут же проморозив до костей новым страхом, что эта радость преждевременна.

Она напрягла руки, освобождая запястья из его захвата, положила ладони на его грудь, с неземным удовольствием ощущая упругое частое биение, скользнула вниз, под руками, ощупала толстые кожаные ремни кобуры и два револьвера, двинулась дальше, по спине до затылка, вниз до пояса, где опять наткнулась на что-то твёрдое и опять провела руками вверх, прижимаясь лицом к его груди и с каждой секундой улыбаясь всё радостнее и не желая задумываться о том, почему всё так, а не иначе — она была счастлива, как никогда в жизни.

«Он в порядке…

Точно в порядке?»

Осторожно приоткрыв глаза, Вера увидела какой-то странный свет, сине-фиолетовый, он тёк бликами, как будто проходил сквозь рельефный витраж или отражался от воды. Эти блики скользили по рукаву министра Шена и Вериной рубашке, она сморгнула пелену и увидела источник света более чётко — на расстоянии вытянутой руки переливалась окружившая их фиолетовая сфера, по ней текли замысловатыми кружевами синие морозные узоры, бархатные, матовые, со сверкающими острыми краями.

— Что это? — хрипло спросила Вера, пытаясь поднять голову, но министр не дал ей двинуться, взял за плечи, прижимая к стене своей грудью и горячо выдыхая в макушку:

— Я это у вас хотел спросить. Вы не знаете?

— Нет…

Он чуть отодвинулся, провёл руками по Вериной спине и опять прижал её к стенке, обнимая за талию и плечи, прижался щекой к её волосам и сардонически фыркнул, с горькой иронией шепча:

— «Руки»… И это могли бы быть мои последние слова, чёрт. Не мог ничего получше придумать, горе-поэт.

Вера обняла его крепче, в голове метались вопросы, наконец она не выдержала и опять открыла глаза, глядя на текучие морозные узоры. Фиолетовая сфера стала полупрозрачной, было видно, как по ту сторону горят у стены обломки мебели, дым завивался кудрями, его вытягивало сквозняком в пустой оконный проём, Вера не видела его, но догадаться было несложно.

— Как вы поняли? — перехваченным голосом спросила Вера, министр погладил её по спине и медленно глубоко вдохнул, как будто собираясь с силами или раздумывая над ответом.

— Барт сюда не пришёл бы, я ему запретил показываться мне на глаза до завтра. А кроме него, никто эту защиту не взломает — то есть, это сделал маг сильнее Барта. В столице магов сильнее Барта нет. Но я точно знаю, у кого такой маг есть. И точно знаю, что магический щит может защитить только от заклинаний мага уровнем ниже, чем тот, кто этот щит ставил. А если этот маг взломал защиту на окнах, то наши с вами щиты от его атаки не спасут, максимум ослабят повреждения, но полностью не защитят.

Вера с болью зажмурилась и прикусила губу, прижалась к министру крепче, спросила:

— Тогда что это такое?

Он коротко фыркнул, приподнял плечи и сардонически усмехнулся:

— Не поверите. Я не знаю. Я вообще таких щитов никогда не видел. Признавайтесь, где вы успели найти себе мага такого заоблачного уровня, да ещё и заставить так о вас заботиться?

— Не поверите, — нервно рассмеялась Вера, уткнулась лбом в его грудь и пожала плечами, — я не знаю. Самой интересно.

Он фыркнул, помолчал и чуть отодвинулся:

— Давайте выбираться отсюда. Спустимся на этаж и пройдём через портал.

Она молча кивнула, он отстранился и обнял её за плечо, повёл к пустому проёму двери. Сквозь полупрозрачную фиолетовую сферу было плохо видно, но Вера всё равно рассмотрела догорающие остатки двери, которую взрывом вышвырнуло в подъезд, разломав на несколько частей вдоль швов. Стены и пол были покрыты чёрной копотью, она обернулась, чтобы посмотреть на то место, где они раньше стояли — там был чёткий белый круг нетронутой краски, который уже начал покрываться сажей от горящих досок пола. Окна вынесло вместе с рамами, в них врывался ветер, заставляя пламя гудеть ещё громче, пожирая остатки того, что ещё могло гореть, закручивая вихрями стоящий плотной стеной дым.

Они спустились по лестнице, сфера стала почти невидимой, а когда министр открыл дверь квартиры-близнеца и вошёл, морозное кружево исчезло совсем. Идентичная только что сгоревшей обстановка создавала эффект дежавю, Вера вдруг подумала, что ей всё это снится, не бывает так, чтобы вышел-зашёл и всё так резко изменилось, так только во сне бывает, чтобы взрывы, пламя, копоть, а тебе не больно и даже почти не страшно, и рядом кто-то, кого очень хочется видеть рядом, и он легко прикасается к тебе так, как наяву никогда не прикасался…

Министр не останавливаясь подошёл к стене с гипсовым цветочком, обхватил Веру двумя руками и шагнул в портал, её бросило на асфальт прямо под колёса машины, но ей было совершенно не больно, она вообще не чувствовала тела, всё было медленно и плавно — Вера открыла глаза, лёжа на спине и глядя, как прямо перед лицом проплывает грязное днище машины, по которому неравномерной волной растекается светло-синее бензиновое пламя.

— Вера!

— В порядке, всё нормально.

Министр прижал её к себе, потом подхватил на руки и её закачало, как будто она попала в шторм на маленьком надувном матрасе, она была бессильна против буйства стихии и решила не сопротивляться.

— Док!

— Не надо Дока, я в порядке…

— Я вижу, — он осторожно положил её на что-то твёрдое, убрал с лица прилипшие волосы, она улыбнулась и прижала плечом к щеке его ладонь, слыша его тихий смех. — Ладно, я верю, что вы в порядке, но всё-таки полежите здесь немного, я разберусь с инцидентом и приду заберу вас на третью. Я постараюсь побыстрее, но обещать ничего не могу.

— Хорошо. Удачи, — она попыталась открыть глаза, увидела его лицо очень близко и улыбнулась, повторяя: — Удачи. — Опять зажмурилась и представила себя телевышкой, способной распылить сигнал на полмира, посмотрела на министра Шена, он был очень близко и в его глазах не было никаких «нельзя», одно сплошное «ну и что», он улыбнулся шире…