Деятельность Национального комитета не ограничивалась только пропагандистским разоблачением фашистских зверств. Будучи связанной с решением главной задачи антифашистской борьбы — прекращением разбойничьей войны, — она была направлена прежде всего на то, чтобы препятствовать их совершению. Вскоре после своего основания Национальный комитет обратился ко всем военнослужащим вермахта с призывом отказываться от проведения насильственных мероприятий, направленных против населения, не участвовать в разрушении предприятий и населенных пунктов. Такие же воззвания в различных формах были направлены немецким солдатам и офицерам в последующее время. В решении «Задачи наших сторонников в вермахте», принятом на заседании от 12 апреля 1944 г., Национальный комитет, обращаясь к оккупационным частям и тыловым учреждениям, призывал их не подчиняться приказам, направленным против населения, а следовать указаниям Национального комитета. В мае этого года ко всем офицерам, зондерфюрерам и солдатам разведывательных отделов всех штабов сухопутных войск и ВВС обратились находившиеся в советском плену бывшие офицеры разведслужбы с призывом не допускать актов насилия по отношению к гражданскому населению.

В действительности ознакомление с массовыми преступлениями, совершенными фашистским германским империализмом, в значительной степени способствовало изменению отношения к войне среди части военнослужащих вермахта. Это проявилось прежде всего в поведении немецких военнопленных в Советском Союзе. Человеческое отношение к ним, интенсивная разъяснительная работа, проводившаяся немецкими антифашистами в товарищеском сотрудничестве с советскими органами, и успехи Красной армии, способствовавшие повышению эффективности этой работы, вытравили у многих привитую фашистской пропагандой ненависть к коммунизму и открыли им глаза на преступный характер фашистского режима и развязанной им войны. В их решении порвать с фашизмом и стать на сторону антифашистских сил немецкого народа, как это видно из обращения 158 немецких солдат к немецкому народу от октября 1941 г. и как об этом помимо других фактов свидетельствует принятое в ноябре 1943 г. решение «Союза немецких офицеров», протест против совершенных оккупационными органами преступлений сыграл немаловажную роль.

Показанная выше деятельность советских органов и немецких антифашистов явилась одновременно и шагом к раскрытию многочисленных преступлений, которые во время войны совершил фашистский германский империализм на советской земле. Основной вклад в дело раскрытия всех преступлений, совершенных фашистской Германией во время Второй мировой войны, сделали процессы над военными преступниками, проведенные союзными державами антигитлеровской коалиции. При этом следует иметь в виду, что в данном случае речь идет не только о Нюрнбергском процессе по делу главных военных преступников и последующих процессах, проходивших в Нюрнберге (дело 1 — дело 12), но и о многих других судебных процессах, которые на основе Декларации правительств Великобритании, США и СССР, принятой на Московской конференции министров иностранных дел в октябре 1943 г., проводились в отдельных странах, подвергшихся во время войны нападению фашистской Германии, то есть на месте совершения преступлений. В принятом на конференции заявлении по поводу фашистских военных преступлений, в частности, говорится, что «немецкие офицеры и солдаты и члены нацистской партии, повинные в зверствах, истязаниях и казнях или добровольно принимавшие в них участие, должны быть возвращены в страны, где они совершали злодеяния, чтобы там они могли быть судимы в соответствии с законами этих освобожденных стран».

Что же касается действий фашистских организаций и оккупационных органов на советской территории, то на основании Московской декларации было проведено несколько отдельных процессов еще во время войны: в конце 1943 г. — в Харькове и в 1944 г. — в Киеве. В первые послевоенные годы в Советском Союзе, как и в других странах, был проведен ряд судебных процессов с целью раскрытия фашистских преступлений и осуждения виновных в их совершении. Наряду с сотрудниками гражданских оккупационных органов, служащими полиции, СС и СД к суду за совершенные злодеяния было привлечено большое число офицеров и генералов фашистского вермахта. Так, например, перед судом в Минске предстали генерал-лейтенант Рихерт и комендант Могилева генерал-майор Эрдмансдорф; на процессе в Витебске ответ держали генералы Гольвитцер (3-й армейский корпус) и Мюллер-Бюлов (246-я пехотная дивизия), по приказу которых весной 1944 г. тысячи жителей Витебской области были согнаны в трудовые лагеря, где из-за нечеловеческих условий существования многие из них погибли[219].

На всех этих судебных процессах, как и в нюрнбергских трибуналах, был представлен обширный материал, доказывающий, что огромная доля ответственности за соучастие в военных и оккупационных преступлениях фашистского германского империализма лежит на военных органах. Международный военный трибунал в Нюрнберге подтвердил этот факт, констатировав в части обоснования приговора, касающейся военных органов: «Они были в большой степени ответственны за страдания и лишения, причиненные миллионам мужчин, женщин и детей». Признав несостоятельной ссылку на «действия по приказу» (об этом реакционные буржуазные правоведы и историки трубят по сей день), трибунал подчеркнул: «Многие из этих людей издевались над солдатской присягой, требовавшей повиновения. Если их защите было выгодно, то они говорили: „Мы были обязаны повиноваться“, если им вменяют в вину жестокие преступления Гитлера, всеобщая известность которых им была доказана, они заявляют: „Мы были против повиновения“. Правда в том, что они принимали участие во всех этих преступлениях или, молча одобряя их, бездействовали, когда на их глазах совершались такие крупные и такие возмутительные преступления, каких миру видеть никогда не доводилось».

Резко противоречащим этому выводу был отказ членов трибунала — представителей западных союзников — признать преступными организациями Генеральный штаб и ОКВ. В этом противоречии отразилось стремление империалистических держав сохранить неприкосновенным главную опору фашистского режима — германский империализм и милитаризм и в нарушение буквы и духа Потсдамского соглашения реставрировать их с подновленной антикоммунистической направленностью. На двенадцати заседаниях Нюрнбергского трибунала, прошедших после процесса над главными военными преступниками, обвинения были предъявлены 185 представителям всех группировок правящих кругов фашистской Германии и их прислужникам, которые как главные виновники или их соучастники должны были ответить за гибель многих миллионов людей, за уничтожение огромнейших материальных ценностей в оккупированных странах. И все же лишь двенадцати преступникам вынесены смертные приговоры. 35 обвиняемых суд полностью оправдал, часть остальных преступников была приговорена к незначительным срокам лишения свободы, которые во многих случаях не были отбыты полностью[220].

Еще более яркая картина предстает перед нами, когда мы знакомимся с действиями юстиции ФРГ при рассмотрении дел военных и нацистских преступников. И действительно, к концу 1967 г. в ФРГ было проведено следствие по делам почти 77 тыс. человек и лишь малая часть из них предстала перед судом. При этом с самого начала были почти полностью оставлены в стороне непосредственные участники установления фашистской диктатуры, подлинные виновники гигантских преступлений — немецкие монополии и военная каста. Даже из тех, кто предстал перед судом, до конца 1967 г. получили наказания (да и то в большинстве своем почти символические) лишь 6192 преступника. Среди многих, кто был оправдан или чье дело было прекращено, находились, к примеру, такие убийцы, как бывшие офицеры 322-го полицейского батальона, под руководством которых были убиты многие тысячи жителей Белостокской, Минской и Могилевской областей. Но суд присяжных города Фрайбурга определил их «почти доказанную невиновность» и признал их преступления «действиями по приказу». Подавляющее большинство других обвиняемых, например эсэсовские фюреры Хойзер, Вильке, Шлегель, Освальд, Хардер и другие, принимавшие участие в массовых убийствах в Минской области и в 1962 г. представшие перед судом в Кобленце, отделались возмутительно мягкими наказаниями. Эта практика, как показали прошедший в 1964 г. процесс по освенцимскому делу и другие последовавшие за ним судебные процессы в ФРГ, продолжается и по сей день. Даже консервативные представители буржуазной Федеративной Республики Германии вынуждены были признать, как об этом свидетельствует изданная с благословения церкви книга Хенкиса, «что значительная часть главных преступников… еще не искупила свою вину».