— Сделаем зараз и это, — бодро отрапортовал тот, направляясь к выходу. — А как ты насчет того, чтобы поесть?

— На этот раз обойдусь пирожками — они бесподобны.

Скоро все, кроме Эди, ушли.

В ожидании звонка Карабанова Эди присел на стоящее в углу небольшое мягкое кресло и незаметно для себя уснул.

Проснулся Эди оттого, что кто-то постучал в дверь. Открыв глаза, увидел, как в кабинет вошел Лукашов, который, стоя в двух шагах от входа, доложил, что в камере с заключенным Бизенко завершена уборка.

Эди поблагодарил его кивком головы и направился к выходу.

Лукашов быстро шагнул в сторону, остановился, внимательно разглядывая Эди, который, сделав вид, что не заметил этого любопытства, быстро зашагал по коридору.

«Иуда» встретил Эди словами:

— Благодарю вас за обед.

— Не стоит благодарности, вы же понимаете, что это сделано, чтобы не тратить время на переходы и лишить вас возможности лишний раз общаться с зэками или даже с надзирателями. Те, кто здесь, предупреждены об уголовной ответственности за предоставление вам любой информации, не касающейся прямых их обязанностей.

— Тем не менее я благодарен вам даже за эту откровенность.

— Скорее всего, вы останетесь в этой камере, койку установят здесь вечером.

— Смотрю, вы слов на ветер не бросаете.

— Стараюсь. Будем надеяться, что смогу и о вас позже так же сказать. Итак, Александр, давайте начнем нашу совместную работу.

— С чего начнем? — спросил тот, глубоко вздохнув.

— С того, что уже передали противнику и что еще подготовлено в этих целях.

— Берете, как говорится, быка за рога? — легко улыбнулся «Иуда».

— Чего уж мелочиться, давайте с главного и начнем, — поддержал шпиона Эди.

— Без заметок из кейса мой рассказ будет неполным.

— Вы начните, а записи принесут позже, — предложил Эди, зная, что в это время следователи находятся на обеде.

После этого, «Иуда» целый час рассказывал о том, как, получив от натовского разведчика Траутвайна задание, он собирал по крупицам информацию о системе противоракетной обороны Москвы под условным названием А-35М, находящейся на боевом дежурстве с 1978 года, технико-тактических данных РЛС «Дунай-3М» и «Дунай-3У», противоракете А-35ОР шахтного базирования. В настоящее время выполняет задание по создаваемой в СССР второй версии противоракетной обороны вокруг Москвы с названием А-135.

Между тем по просьбе Эди ему принесли фотокопии записей из кейса. Передавая их «Иуде», он спросил:

— И что вам удалось накропать по второй версии?

Иуда, не торопясь разобрав записи, ответил:

— То, что в нее планируется включить семь стрельбовых комплексов в составе шахтных пусковых установок противоракет. Два комплекса, по 18 пусковых установок каждый, вооружив их противоракетами дальнего радиуса действия 51Т6, способными поражать баллистические цели в ближнем космосе на высоте около 120 и на дальности до 350 километров.

— Выходит, что, передав эту информацию противнику, вы раскрыли бы планы государства по защите столицы от ядерного нападения?

— Эди, эта система не может защитить Москву от массированного ядерного удара. Об этом ее разработчики сами говорят. Ограниченное количество противоракет способно перехватить только небольшую группу мобильных баллистических ракет. Кроме того, ввиду невозможности точного попадания в боевой блок А-135 должна будет остановить ракеты встречным ядерным взрывом. Выходит, что отражая атаку на Москву, перехватчики вынуждены будут устраивать высотные ядерные взрывы над густонаселенными районами страны с известными последствиями.

Чем больше «Иуда» рассказывал о своем предательстве, тем более в Эди закипала злость к нему, пытающемуся объяснить безнадежность положения столицы в случае серьезного ядерного конфликта. Но он вынужден был сохранять выдержку и спокойствие, чтобы решать поставленную перед ним задачу, и потому спросил:

— Какие еще тайны содержат ваши записи?

— Некоторые сведения о новой ракетной системе «Тополь-М» и системах автоматического управления этой межконтинентальной баллистической ракетой.

— Чем заинтересовала ваших хозяев эта система?

— Тем, что, как говорил Траутвайн, она практически неуязвима для средств поражения натовских антиракетчиков, — промолвил «Иуда», удивленно посмотрев на Эди.

— А им известно, где ее клепают? — небрежно бросил тот, будто для него это была давно забытая история.

— Ставили задачу после Минска съездить в Днепропетровск и попытаться навести мосты со знакомыми на «Южном машиностроительном заводе».

Эди, знающий по рассказу Артема, что западные разведчики всегда проявляли повышенный интерес к продукции этого завода и ракетным полкам Винницкой армии, поинтересовался:

— Навести мосты для чего?

— Чтобы добыть через них информацию о «Тополе», ведь все объекты ракетной оборонки связаны между собой. Траутвайн знает, что «Южмашзавод» специализируется на производстве таких ракет. Он же выпускал и «Сатану».

— Что-то другое есть в записках? — спросил, улыбнувшись, Эди.

— Я назвал все, — ответил «Иуда», даже не попытавшись скрыть своего удивления от улыбки собеседника.

«Наверно, подумал, что я знал о содержании его записей. Пусть так и будет», — заключил для себя Эди и произнес:

— Когда и как вы собирались передать информацию?

— В ближайшие дни радиостанцией.

— И все?! — недоверчиво спросил Эди. — Александр, прошу не забывать о нашем уговоре, иначе я не смогу вам помочь.

— Я сказал как есть, но позже должен был продублировать через тайник.

— А если…

— В исключительном случае через Моисеенко. Он проживает в Москве. Работает в «Росвнешторге» каким-то начальником, вхож во многие кабинеты на Старой площади.

— Это тот, кто Глущенкову звонит и справляется о ваших делах?

— Да. Думаю, что он заправляет не только моими делами.

— Моисеенко — это настоящая его фамилия?

— Да, Андрей Ефимович.

— А если Моисеенко недоступен?

— Остается ставить метку для Джона о том, что я нуждаюсь в срочной связи.

— Поясните, кто он, где и какую метку надо ставить, — спросил Эди.

— Фамилии его я не знаю. Телефона тоже. Встречался с ним только один раз в Москве. По-русски говорит чисто, но, скорее всего, американец. Письма и инструкции шлет от своего имени. Насколько понимаю, перед ним отчитывается даже Траутвайн.

— Отчего так решили?