Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Рисса еще не спала: зубрила что-то к зачету, баюкая меня шелестом страниц. Она первая среагировала, когда ящик для магпочты вдруг окрасился экстренно-красным.
– Эв, это тебе, от Граймса, – она кинула конверт на мою кровать, и пришлось оставить попытки заснуть до лучших времен. – Срочный вызов.
Еще одна диагностика? Среди ночи? Я повертела записку в руках и расстроенно охнула. Там было что-то про ампутацию мозга и необходимость срочно явиться в отделение.
И вот именно сейчас, когда стало нельзя, невыносимо захотелось спать! Аж скулы свело, как сладко зевнула.
– Раз красный – надо идти, – я растерла сонное лицо, натянула кофту поверх сорочки и сунула ноги в домашние туфли.
Фидж ленивым мохнатым кульком шлепнулся с кровати на пол и засеменил следом, всем видом демонстрируя, что это не он со мной идет, а я его сопровождаю. Бубнил что-то укоряющее, а потом резко замолк и затормозил в темноте коридора. Мизаур настороженно развернул локаторы вправо… и зарычал. И из ниши в стене выплыл морок.
– Не рычи на него, – я строго сдвинула брови.
Фидж посмотрел на меня, как на… не совсем одаренную умственными способностями.
– Эйфф тронулась? – выразился яснее, не оставляя мне простора для вольных трактовок.
– Он наш нянь, – ответила и, поймав отрезвляюще убийственный взгляд, развела руками. – Ну да, жуткий, мрачный нянь с изнанки. Других не выдавали!
– Твой. Не наш, – Фидж оскорбленно расчихался и, вздыбив короткий хвост, потрусил назад в спальню, подальше от исчадия. Решил, что мне и одной няньки хватит, чтобы дотопать до диагностического.
Ну и ладно! На обиженных гнилые альта-цитроны возят. И крекеров им по ночам не дают.
***
Дверь в кабинет Граймса была приглашающе открыта, и я, махнув мороку, вошла внутрь.
Впереди у шкафчика со всякими склянками и артефактами очертился силуэт. Странный. Потому что в пышной юбке. Док, конечно, своеобразный мужчина, но вряд ли по ночам в платья наряжается!
Я торопливо соткала на пальцах световое плетение и сбросила его на пол. Кабинет озарился желтыми всполохами, разбежавшимися к углам, и девушка у шкафа нервно обернулась.
– Ламберт? Какого гхарра?! – взвизгнула Элодия.
Прямо позади меня послышались шаги. Спешно отдаляющиеся. Я дернулась, выбежала в коридор, провожая взглядом туманную фигуру… Вархова бездна, что тут творится?
Морок не мог наделать столько шума. А Граймс не стал бы убегать. Это ведь глупо – вызвать меня на диагностику среди ночи и скрыться в темноте?
– Где дежурный целитель? – вернулась к мисс Хаммер и пытливо на нее уставилась.
Экстренный вызов отправила не она. Иначе не смотрела бы сейчас, выпучив глаза россохой, которой отдавили хвост.
– Торчит у полоумного профессора, – Элодия дергано пожала плечами и закрыла дверцу шкафчика с артефактами, при этом что-то спрятав в карман. – Я слышала, он совсем плох в последние дни.
– Что ты взяла, Хаммер? – я уткнула руки в бока и решительно двинулась к однокурснице.
– Ничего такого, что нельзя раздобыть в любой аптеке Анжара, – она нервно поправила светлые волосы и надула губы. – Просто в такой час они не работают, да и далековато… А мне срочно надо. Я взяла совсем чуть-чуть, никто и не заметит.
– Пока не покажешь – не выпущу, – предупредила «теоретичку».
Если это она таскает обезболивающие шарики, нам точно будет, о чем поговорить.
– Ты когда в последний раз ходила на боевую практику? – она хмыкнула недоверчиво. И немного с издевкой. – Ладно, смотри, – разжала пальцы с миниатюрной пробиркой. – Несколько капель жидкой «Эйфории». Вейну надо немного раскрепоститься, расслабиться. Он слишком напряжен из-за этой вашей… «ситуации».
– У нас нет никакой ситуации, – отрезала, косясь на пробирку с желтым содержимым.
Как вообще этим пользуются? И каков эффект? Я помню только бабочек и непреодолимое желание забраться Рэдхэйвену под рубашку…
– И я ему о том же толкую! – всплеснула руками Элодия. – У нас свидание через час. Мне надо совсем чуть-чуть разжечь зародившееся пламя. Помочь ему вспыхнуть. И ты, Ламберт, на этот раз не будешь стоять у нас на пути к счастью!
Финал фразы у Элодии получился сумбурным, скомканным. Потому что она одновременно с речью пыталась оттеснить меня к столу Граймса. Я была так поражена ее слепой верой в то, что это я мешаю ее личному счастью, что даже не возмутилась, когда Хаммер коснулась моего плеча и толкнула назад.
И лишь когда с обеих сторон возникли серые стены, а перед носом захлопнулась металлическая дверь, я возмущенно закашлялась.
– Хаммер, ты спятила?
Щелкнул замок, и я полностью окунулась в запах медикаментов.
– Открой! Это глупая шутка, – стукнула кулаком по металлу. – Керроу не ограничится трудовым наказанием, если узнает…
Для теоретика она мыслила слишком неразумно. В дверце приличная щель, воздуха мне тут хватит, утром меня найдут… А Хаммер исключат. Неужели ее сегодняшнее, сиюминутное и ненастоящее «личное счастье» стоит такого риска?
– А я и не шучу, Ламберт, – пыхтела Хаммер где-то в кабинете. – Не все такие фанатичные теоретики, как ты. Некоторые очень даже способны действовать! Брать судьбу в свои руки. Ковать свое счастье. Возьму-ка я еще «Жетемию». Для верного эффекта…
Она ненормальная, конечно. Явно нуждается в медицинской помощи. Элодия просто помешалась на Диккинсе, а ведь мисс Хендрик считала ее вполне способной ученицей.
Соседний со мной шкафчик тонко зазвенел, и я вспомнила про наложенные на него следящие чары.
– Элодия… Ты квахарка, – стукнулась лбом о холодный металл. Уже представляла, как нас обеих найдет Граймс и устроит прилюдную ампутацию мозгов. Обеим.
– Ты его совсем не ценишь. Не замечаешь, – возмущенно сопела девушка. – Да если бы Ровейн хоть раз бросил на меня взгляд, какими он глядит тебе вслед уже третий год! А ты… ты просто держишь его при себе как запасной вариант…
– Мы с ним друзья, – проворчала, елозя лбом по прохладной глади.
Дико хотелось спать, но в узком шкафу ни присесть, ни развернуться толком не выходило.
– С «Жетемией» да под жидкой «Эйфорией» он забудет о том, кто вообще такая Эв Ламберт, – довольно хихикнула Хаммер и хлопнула входной дверью, погрузив кабинет Граймса в тягучую тишину.
Да она полоумная похлеще Мюблиума!
Нет-нет, мой среднестатистический принц заслуживает кого-то более вменяемого. И не склонного к
