Тамас немного придержал лошадь и подождал, пока так же не сделают остальные. Девушки, бригадир и доезжачий ничего не заметили и продолжали скакать вперед. Тамас заговорил лишь тогда, когда они оказались за пределами слышимости:

– Он Одаренный, а не бог.

– Это, конечно, радует. – Черлемунд фыркнул. – Но богохульство остается богохульством.

– Значит, вам тоже известно о нем? – обреченно произнес Тамас.

Он рассчитывал уберечь Михали от пристального внимания Первосвященника. Тщетная надежда.

– Разумеется! Моим коллегам докладывали об этой истории. Но я получил их сообщение только этим утром.

– И?

– Они хотят, чтобы я немедленно заключил его под стражу. Пока ересь еще не получила распространения.

– Он неопасен, – возразил Тамас. – Он сбежал из лечебницы в Хассенбуре. На днях я отправлю его обратно.

Меньше всего ему хотелось, чтобы в это дело вмешалась церковь.

– Кто он такой? – спросил Ондраус.

– Лорд «Золотой кухни», – объяснил Тамас.

– Не морочьте мне голову, – озадаченно пробормотал Ондраус.

– Никто и не собирается, – неожиданно вмешался в разговор Рикард. – Лорд «Золотой кухни» – это просто титул, принятый среди кулинарных экспертов. Он означает, что этот парень – лучший повар во всем Девятиземье. Я даже не предполагал, что он находится в городе.

– Вы знакомы с ним? – удивился Тамас.

– Скорее, слышал о нем. Я заплатил безумные деньги, чтобы он приготовил обед для Манхоуча пять лет назад. Именно после этого обеда король разрешил мне создать рабочий союз. Я никогда не пробовал такой еды! – Рикард восхищенно присвистнул. – Я готов умереть за его тыквенный суп. Было бы неплохо с ним познакомиться.

При одной мысли о тыквенном супе Михали на лице Тамаса едва не появилась блаженная улыбка, но рот наполнился слюной. Он даже почувствовал запах, словно Михали готовил суп на соседней поляне.

– Увы, – сказал Черлемунд, – вам не удастся с ним познакомиться. Я заключу его под стражу сегодня же вечером. Только из уважения к Тамасу я не отдал приказ еще утром.

– А если я не позволяю вам арестовать его? – резко спросил Тамас.

Черлемунд рассмеялся, словно услышал остроумную шутку:

– Здесь не может быть никакого «если». Этот человек – еретик и богохульник. Всем известно, что существует лишь один бог – Кресимир.

– Разве не считается, что Адом, Уник, Росвел и остальные были братьями и сестрами Кресимира? – заспорил Тамас. – Я не настолько хорошо, как следовало бы, знаю церковные предания…

– Это основа веры, а не предания, – перебил его Черлемунд. – Не стоит играть словами. Да, они помогли ему создать Девятиземье, именно поэтому их объявили святыми. Но Кресимир – единственный бог. Любые другие утверждения идут вразрез с истинной верой. Так было решено на Кезлийском соборе в пятьсот седьмом году.

У Рикарда глаза полезли на лоб от удивления.

– Надо же, вы действительно что-то знаете о церковной истории. Невероятно! А я-то думал, для того чтобы стать Первосвященником, достаточно хорошо одеваться и завести себе гарем.

– Собор постановил также, что еретики и богохульники подпадают под юрисдикцию церкви. – Черлемунд обратил на него не больше внимания, чем на назойливого продавца ковров с базара. – Соглашение об этом подписали все короли Девятиземья.

– Любопытно, что у Адро больше нет короля, – заметил Тамас.

– Что вы… – Слова Тамаса, похоже, поразили Черлемунда.

– Приходило ли кому-нибудь из Первосвященников в голову, что Адро больше не связано никакими соглашениями, подписанными прежними королями? Фактически мы даже не обязаны платить десятину.

– Полагаю, что вы не правы, – пробормотал Черлемунд. – Я хочу напомнить, что у нас было соглашение…

– С Манхоучем, – оборвал его Ондраус.

На лице ревизора появилась язвительная усмешка. Тамас начал подозревать, что невольно подсказал Ондраусу предлог для полного отделения от церкви. Тамас прикрыл глаза. Кресимир небесный, не нужно было ничего говорить.

– Думаю, нам стоит догнать охотников, – поспешно предложил он, прежде чем Черлемунд нашел подходящий ответ. – Я почти не слышу собак.

Он пришпорил лошадь и в несколько мгновений догнал доезжачего. Гэбен тут же обернулся:

– Сэр, мы сильно отстали от охоты.

– Да, – согласился Тамас. – Я уже заметил.

– Если позволите, сэр, – продолжил Гэбен, – я могу провести коротким путем через лес. Я знаю, где они должны быть… э-э-э… – он посмотрел на солнце, выглядывающее из-за деревьев, – в два часа. Думаю, мы можем перехватить их там. Иначе нам не догнать охоту, пока все не закончится.

– Опасно уходить с дороги, сэр, – мрачно заметил Олем. – Это Королевский лес, он занимает большую площадь, чем Адопест со всеми пригородами. Когда-то в детстве я играл в этих местах. Однажды мы заблудились и нашли дорогу домой только через несколько дней.

– Через чащу мы будем двигаться медленней, – признал доезжачий. – Но зато срежем дорогу. Я хорошо знаю этот лес.

– Не нравится мне это, сэр, – проворчал Олем.

Тамас отмахнулся от собственной мнительности и с улыбкой посмотрел на телохранителя:

– Успокойся. Я знаю Гэбена с младенческих лет. Самое страшное, с чем мы можем здесь встретиться, – это олень. Показывайте дорогу.

Они скакали рысью по оленьей тропе, единственной дороге через лесную чащу. Позади Тамаса девушки громко обменивались шутками. Фельдмаршал задумался о стратегических планах. Сражение у Ворот Васаля еще не началось. Только возле Южного пика гремели выстрелы. Но уникальное расположение крепости не требовало никакой особой стратегии. Горный дозор почти месяц сводил на нет все попытки Кеза взять крепость, неся при этом минимальные потери, несмотря на мощную магию Королевского совета. Но при одной только мысли о предательстве Жулен кровь Тамаса вскипала от ярости.

И еще Таниэль. Как с ним поступить? Бо до сих пор оставался в живых и вместе с Таниэлем оборонял крепость. Это устраивало Тамаса. Но Бо по-прежнему связан Узами. Разве мог Тамас доверять им обоим? Таниэль не выполнил приказ. Нужно исправить ситуацию, хотя Таниэль утверждает, что у него была серьезная причина поберечь Бо: без помощи Избранного они не защитили бы Вершинную крепость.

Однако Тамасу была известна настоящая причина. Таниэль просто не смог убить своего друга, даже при крайней необходимости. Даже по приказу командира. Таниэль должен понимать, что Тамас почувствует истину за всеми его оправданиями. Фельдмаршал отогнал эти мысли, грозившие испортить ему такой прекрасный день.

Местность вокруг постепенно менялась. Они спустились в ложбину, усыпанную поросшими мхом валунами. В густой траве лежали сломанные ветки и перепревшие сосновые иглы. Казалось, все звуки растворяются в ней. По спине Тамаса пробежал холодок. Лес был старый, дремучий, лишь стук копыт нарушал его спокойствие.